Марина Эльденберт - Мятежница

Мы пересекли ущелье, а в полдень остановились возле небольшого разлома.

Вход под землю я узнала сразу, несмотря на то что никогда раньше здесь не была. Было в раззявленной пасти пещеры что-то пугающее, тревожное. Воины спешивались, брали под уздцы лошадей, которые все как одна вдруг стали смирными. Маги зажигали факелы, ярко освещающие скалы. На них будто снизошла какая-то уверенность, не позволяющая задуматься и даже оглянуться назад. Словно… словно они готовились к битве!

Мне хотелось не то что оглянуться, а повернуть вспять и пуститься в галоп. Ягодка была со мной согласна и долго мялась, пока Браден не взял ее под уздцы.

Где-то капала вода, камень под ногами оказался скользким, а воздух в пещере — затхлым настолько, что у меня перехватило дыхание и задрожали колени. Нестерпимо захотелось убежать подальше от этой жути. Низкие потолки скал давили: вот-вот обрушатся на голову. Я сбилась с шага и наступила Брадену на ногу.

— Извини, — прошептала, и эхо подхватило мой шепот.

— Все нормально, — ответил оруженосец. — Если боитесь, попросите князя. Он в силах сделать так, чтобы страх вас не беспокоил.

Я вздрогнула.

— В смысле?

— Проникнуть в ваши мысли и придать вам немного смелости.

К счастью, это невозможно.

Я отыскала темную фигуру артанского князя и натолкнулась на серебристый, пронизывающий взгляд. Он смотрел на меня? Или… сквозь меня? Сглотнула, но расправила плечи, всем своим видом показывая, что не собираюсь бросаться прочь из пещеры. Только тогда он отвернулся.

В это утро мы с Логхардом больше не пересекались. Теперь я уже не была уверена, что это хорошо. С одной стороны, ни один наш разговор не заканчивался нормально, с другой — чем больше узнаю о нем, тем лучше. О нем и о его магии. Нужно быть сдержанной, хладнокровной, подыграть ему, выбрать нужный момент. Любой секрет, что я узнаю, возможно, поможет мне сбежать. Возможно, поможет не только мне.

Но что поделать, если наедине с Мраком меня трясет от ненависти и все разумные мысли вылетают из головы?

С этим точно нужно бороться. А пока — дышать глубже и привыкать к тому, что не видно неба.

Как ни странно, каждый шаг давался все легче. Когда пещера резко расширилась, я вовсе сбилась с мысли. С потолков стекали известковые розовато-красные наросты, остриями указывающие глубоко в землю. Они отражались в черных озерах, что раскинулись по обе стороны от тракта, уходящего вниз. На языке ощутила привкус соли, как бывает на морском побережье.

Странное место.

Я полагала, что в пещерах должно быть сыро и холодно, но чем ниже мы уходили, тем теплее становилось. А шли мы долго. Так долго, что я устала бояться каждого шороха.

Пейзажи все время менялись. От наростов и озер остались одни воспоминания, широкая дорога перешла в узкие тропы, между которыми были перекинуты мостики. Я успела увидеть подземную реку — еще долго шумел в ушах рокот ее потока, сверкающие камни, которые намертво вросли в скалы, — они так ярко сияли, что маги даже погасили на время факелы. Подземный мир отличался от того, что был на поверхности: пугающий, но завораживающий.

Я давно потеряла счет времени, ноги гудели, и хотелось пить. Но слуха коснулся новый звук — странный шорох. Будто кто-то полз по ту сторону скалистых стен, хватаясь острыми когтями и шурша камешками. Ну или что-то шевелилось внутри скалы. Прислушалась, замедлила шаг и коснулась камня, чтобы тут же отдернуть руку.

Скала была обжигающе горячей.

— Браден…

Все факелы резко, как один, погасли. Сердце пропустило удар и забилось быстро-быстро. А я застыла на месте, тщетно пытаясь разглядеть что-то во тьме. Сжимала и разжимала кулаки, хватаясь за пустоту. Ни вздоха, ни попытки вернуть огонь — воины уже не раз проходили этим путем. И, в отличие от меня, уже знали, что или кто их ждет.

Шорох когтей стал отчетливее. Ближе и ближе, от скрежета у меня все внутри заледенело.

Впереди в нескольких шагах на возвышении вспыхнула серебром мужская фигура. Темноту разорвала магия разума, и над артанским князем зависло существо, напоминающее гигантского червя или безглазую змею. Массивную плоскую голову украшали длинные усы, тело покрывала черная чешуя. Ничего уродливее я не видела.

Прежде чем успела вздохнуть, зубастый рот чудовища раскрылся, и оно заговорило на артанском:

— Победа или поражение, князь Кейн?

Голос был низким, глухим, старческим, похожим на человеческий. Но в то же время пробирающим до дрожи.

— Победа, царь Авадон, — ответил Мрак.

Царь?! Царь проклятых?

— Еще одна. Во благо тебе. Во благо мне. Во благо нашим народам. — Змей вздохнул, повел носом.

А я уткнулась взглядом в землю, пытаясь собрать разбегающиеся от страха мысли в стройные ряды. Стройные ряды… Мрак удерживал своих воинов собственным разумом. Они не боялись идти в бой против любого врага, не боялись спускаться в подземное царство, а сейчас не боялись проклятого, один вид которого приводил в трепет. И мне не нужно бояться.

— Нифрейцы успели уничтожить родник.

Из отвратительной пасти вырвалось низкое рычание, отчего волосы у меня на затылке встали дыбом. Я так и не смогла рассмотреть, что воины поставили у ног князя, но, видимо, проклятого такой расклад не устраивал.

— Этого мало.

— Это обычная плата. Ничего другого предложить не могу.

— Лукавишь, Кейн. — Змей качнулся. — Ты везешь кое-что из завоеванных земель. Нечто ценное. Трофей.

Справа донесся новый противный скрежет, повеяло холодом, в воздухе растекся тот самый запах соли, и возле меня выросла из темноты еще одна змеиная морда.

— Ее.

О боги!

Тело окаменело, я разом забыла, как дышать.

— Ах, она, — холодно произнес Мрак. — Это плененная нифрейка. Рабыня. В ней нет ни капли магии.

Сейчас согласилась бы с каждым обидным словом, только чтобы обо мне забыли.

— Говоришь, ни капли?

Проклятый повел усами и толкнул меня в сторону Мрака и своего царя. Только теперь я заметила, что от сходства со змеями у них лишь головы, а передвигаются они с помощью множества когтистых лап. Меня передернуло, ноги подкосились, и я до боли закусила губу. Все-таки они разумные, пусть даже отличаются от нас. Пришлось сохранять достоинство и идти вперед — выбора все равно не было.

Магия Мрака сияла, словно ледяное пламя. Как маяк, к которому я шла. А царь проклятых, наоборот, был самой тьмой.

Остановилась рядом и склонилась перед Авадоном. Смотреть на безглазую голову я просто не могла. Гораздо безопаснее для моего разума было рассматривать черные чешуйки и дань проклятым — пузатый сосуд с ярко-красной огненной магией внутри.

— Ты либо дурак, князь Кейн, либо хитрец, — изрек царь. — Потому что магия в нифрейке есть. Тайная. Надежно скрытая. Может, капля, но мне подойдет.