Марина Эльденберт - Мятежница

Что такого сказала ему княжна?

— Амелия, отправляйся к себе, — приказал Логхард. Не знаю, что поразило меня больше: собственное имя, произнесенное его устами, или то, что придется пройти через весь зал снова, только на этот раз одной. — Я догоню тебя.

Ослушаться я не могла, не при маннском князе. Поэтому поднялась, поклонилась и направилась к выходу. Хотя сердце колотилось о ребра, я шла, расправив плечи и не опуская голову.

Взгляды придворных стали еще более откровенными, до моих ушей долетали обрывки фраз, которых лучше не слышать. Один разговор вовсе заставил меня замедлить шаги.

— Ей нужен его дар, — небрежным шепотом сообщила своему кавалеру лима в одежде небесного цвета. Она говорила по-артански. — Наверняка готова валяться у Мрака в ногах только за то, что он воплощает в постели все ее тайные порочные желания.

Щеки запылали от гнева и смущения, когда до меня дошел смысл ее слов. Значит, Логхард использовал магию разума, чтобы женщины приходили к нему в постель… Или они сами приходят к нему в постель для того, чтобы он использовал магию, читал мысли и…

Не успела даже додумать: артанец меня догнал. Вот только теперь я по-новому осознала нечаянно подслушанные слова. Призывные взгляды придворных лим предназначались князю, кто-то старался делать это незаметно, кто-то, никого не стесняясь, открыто соблазнял его — закушенной губой, легкой полуулыбкой… Мне же доставалась зависть. Море зависти. Они завидовали тому, что я делю постель с Кейном Логхардом.

От этого чувства окончательно стало не по себе. И еще оттого, что я не понимала, почему мы так рано ушли. Впрочем, вдали от гостей дышать стало чуточку легче, но это не успокоило, наоборот, заставляло с каждым шагом волноваться все сильнее. И думать о том, что ждет меня в конце пути.

Злость Логхарда по-прежнему чувствовалась в сдвинутых бровях, крепко сжатых губах, резких движениях. В магии разума, которая сочилась через кожу, обволакивала мою ладонь холодом, не причиняя вреда, но пугая не меньше.

Я уже видела такое, в ту ночь в шатре.

Стоило войти в покои, как Логхард разжал руку, и меня тут же ослепило вспыхнувшей магией. Яркой, словно маннский источник. Разве что эта сила была не теплой, а ледяной. Я замерзла почти мгновенно и обхватила себя руками. Магия прорывалась наружу волнами, накатывающими одна за другой, пугая меня до дрожи.

Это длилось почти вечность и так же резко прошло, закончившись надрывным кашлем артанца. Не глядя на меня, он подошел к столу и уперся в него кулаками.

Я переводила дыхание и пыталась успокоить зашедшееся в беге сердце. И еще уложить в голове мысли о случившемся. Казалось, это не я проглотила источник, а сам князь. Словно в нем был переизбыток магии, чего никогда не случалось. Маги брали столько энергии, сколько могли взять, больше просто не получалось, постепенно или сразу ее расходовали. Но я не слышала, чтобы магия вот так просто выплескивалась, когда… Это ведь произошло, потому что Логхард снова разозлился?

Очень странно. И страшно.

— Что с вами?

— Не твое дело, — хрипло ответил он.

Я не рассчитывала на честный ответ, но все равно поджала губы. Можно было просто уйти в спальню и оставить его одного. Пусть хоть сгинет!

Увы, совесть не позволила, как бы глупо это ни звучало. Ведь он не единожды меня спасал.

— Могу я чем-то помочь?

Плечи Логхарда окаменели, он медленно обернулся.

— Помоги мне расслабиться, фрейлина.

— Как? — Я непонимающе заморгала.

Делать такой массаж, как Марна, я не умею. Но скользнувший по моему телу взгляд мгновенно расставил все по местам: массаж от меня не потребуется.

— Для этого у вас есть лима Тария, — вспыхнула я. — И еще много желающих на пиру, жаждущих, чтобы вы прочли их мысли и исполнили все желания, вот ими и займитесь. Мои мысли вам все равно недоступны.

Зря я это сказала.

Улыбка князя мне совсем не понравилась. Серые глаза потемнели, теперь вместо магии и гнева в них проскользнула та самая жажда, о которой он говорил. Которая притягивала меня к источнику, а Логхарда ко мне. Жажда, а еще опасность.

— Хочешь сказать, что я не могу удовлетворить женщину, не читая ее мысли? — вкрадчиво поинтересовался он.

О нет!

Нет-нет-нет, я же совсем не это имела в виду!

— Нет, — яростно покачала головой я. — Просто в этом замке много женщин, которые вас хотят…

— А я хочу тебя, фрейлина, — медленно произнес он.

Почему-то от этих слов стало жарко, душно, по телу прошла знакомая дрожь.

Князь шагнул в мою сторону, и я кинулась прочь.

Не успела: Логхард перехватил меня, прижимая к себе, поцелуй выбил из груди воздух.

Я не успела вскрикнуть, не успела ничего подумать. Тяжелая ладонь легла на затылок, жесткий рот смял мои губы, не позволяя увернуться, подчиняя себе. Рванулась, но лишь запуталась в проклятом платье. Сжала кулаки, заколотила по груди Логхарда, но он перехватил мои запястья, завел их за спину и притянул меня ближе. Так близко, что единственной преградой между нашими телами осталась одежда. Так крепко, что не пошевелиться, не оттолкнуть.

Да и не осталось сил, чтобы шевелиться, не то что отодвинуться от князя, не осталось воздуха в легких… Только дрожать в его объятиях — объятиях, обжигающих сильнее огня. Осознание, что мне не вырваться, осознание того, что последует дальше, заставило все внутри перевернуться.

Боги, я ведь знала, что это случится! Знала с того мгновения, когда Кейн Логхард велел мне раздеться в шатре. Знала, что случится в Гроде. Знала, но надеялась на то, что он меня не тронет. Надеялась, что все будет по-другому… Не представляю, на что я вообще надеялась!

Я замерла и вдруг поняла, что князь тоже стоит неподвижно.

Логхард по-прежнему удерживал меня, распластав по своей груди, почти касаясь губами губ. Лишь чужое сердце вторило дикому ритму моего сердца.

Я осторожно приоткрыла глаза, встречая испытующий, выжидающий взгляд.

Почему он медлит?

Словно в ответ на донельзя глупые мысли, Логхард погладил мой затылок и слегка отстранился. Как оказалось, для того чтобы провести языком по моим горящим после яростного напора губам. От одного уголка рта к другому. Мягко, но чувствительно. И очень горячо.

Дыхание сбилось, все мысли вылетели из головы. Когда Логхард впился в мои губы настоящим, яростным поцелуем, я протестующе застонала, но общий вздох поглотил этот стон. Если первый поцелуй напоминал битву, то теперь это был танец. Гораздо более опасный, потому что в нем я тонула, теряла саму себя.

— Ты самое настоящее наваждение, фрейлина, — прошептал Логхард, на мгновение оторвавшись от моих губ, и снова подарил короткий поцелуй. — Дурман.

Хриплый голос отрезвил, напоминая о том, где я и с кем.