Стивен Эриксон - Буря Жнеца. Том 2 [litres]

– Я буду тщательным как никогда, капитан!

– И аккуратным.

– Разумеется, капитан!

– Если подумать, вероятно, имеет смысл дать вам практические наставления и в этом деле.

– Так точно, капитан!

– И еще – мне показалось или вы хромаете?

– Никак нет, капитан, мне значительно лучше!

– В противном случае, лейтенант, для вашей хромоты нам потребовалась бы достойная причина. К примеру, мне пришлось бы отыскать дубинку потяжелее и переломать вам все кости на ноге. Такая сгодилась бы? Отвечать не обязательно, я все вижу по глазам. На вашем месте я бы постарался поскорей отыскать чернильницу.

– Смотри-ка, Масан, а ведь это там капитан Добряк собственной персоной. Слюнки на тебя пускает.

– Ну и болван же ты, – откликнулась она, но все-таки добавила: – Сержант.

Шнур лишь ухмыльнулся.

– Даже на таком расстоянии твои, хм, прелести ни с чем не спутать.

– Сержант, у Добряка, я подозреваю, не было женщины с момента совершеннолетия – а в тот день ему папаша или дядюшка просто шлюху купил. Женщины подобное нутром чуют. Он весь из подавленных желаний, причем в худшем смысле.

– Ага, а как же, интересно, подавляются желания в лучшем смысле?

– Речь о мужчине? Ну, к примеру, можно благопристойно себя вести – скажем, не пользоваться тем, что ты старше по званию. И вообще, сержант, слушай внимательно. Если хочешь знать, все истинно благородные поступки в той или иной мере обусловлены подавленными желаниями.

– Худа ради, где ты такого набралась? Не в далхонских же степях?

– Ты не поверишь, сержант, какие у деревенских женщин темы для разговоров.

– Однако, солдат, я здесь потому, что должен рулить этим треклятым кораблем, так что именно ты сюда заявилась, чтобы постоять рядом, а вовсе не наоборот.

– Просто хотелось убраться подальше от Бальзамова взвода – не говоря уже об этом твоем сапере, Хрусте, который, кажется, решил, что я достойна поклонения. Утверждает, что у меня есть хвост, словно у какой-то там богини-саламандры.

– У тебя есть… что?

– Вот именно. И если он меня за него ухватит, хвост может отвалиться. По-моему, он в том смысле, что считает, будто я для ему подобных слишком хороша. Ну, хоть тут повезло. Однако взгляды он на меня бросает те еще.

– На тебя бросают взгляды, Масан Гилани, потому что ты делаешь все, чтобы их привлечь. Просто носи броню, как положено, и через день-другой все про тебя позабудут.

– Броню на корабле? Вот уж спасибо! Гарантированный способ раньше всех достичь дна.

– Мы не собираемся вступать в морской бой, – объявил Шнур.

– А что нам мешает? У летерийцев вроде бы завалялась флотилия-другая, разве нет?

– В основном они изрядно потрепаны за долгий срок, который провели в море, Масан Гилани. Кроме того, они не слишком-то сильны в абордажном бою – я хочу сказать, больше склонны полагаться на магию.

– Без морпехов мы тоже мало на что будем способны.

– Ну, они-то не знают, что мы сейчас без морпехов.

– Мы сейчас еще и без Быстрого Бена.

Облокотившись на руль, Шнур внимательно посмотрел на нее:

– Ты же большую часть времени в городе провела, так? Всего несколько раз посетила нас на севере острова, когда выдался случай? Масан Гилани, вот что я скажу, Быстрый Бен знает множество разных штук и даже выглядит, как и положено имперскому Высшему магу. Хитрый, загадочный и опасный, словно Худова задница. Однако, поверь, Синн – вот где настоящая сила.

– Как скажешь. – Когда речь заходила о Синн, Масан Гилани всякий раз вспоминалась маленькая немая девочка, норовящая взобраться на руки первой попавшейся женщине, чтобы пососать сиську, будто только вчера родилась. Хотя, конечно, это было еще у стен И’гхатана. Дело давнее.

– А я так и сказал, – отрезал Корд. – И вообще, если тебя не устраивают знаки внимания от старших по званию, иди и верти ляжками где-нибудь еще.

– Все вы, мужики, одинаковы.

– Можно подумать, вы, бабы, разные. К слову, – добавил он, когда она уже повернулась, чтобы идти, – если с Хруста снять штаны, окажется, что он вовсе даже не баба, по недосмотру отрастившая усы.

– Фу, какая гадость! – Однако она остановилась на ступеньках лестницы, ведущей вниз, на главную палубу, и внимательно взглянула на сержанта. – Ты это серьезно?

– Я в таких вопросах врать не стану.

Он смотрел Масан Гилани вслед, пока та, демонстративно качая бедрами, шла по палубе туда, где играли в кости Бальзам с его взводом. Пока что, похоже, в выигрыше был только Хруст. Надо полагать, его заманивают, чтобы раздеть дочиста. Хотя идиотам, как известно, неприлично везет.

В любом случае идея, что Масан Гилани может из всех достаться именно Хрусту, была слишком заразительной, чтобы дать ей пропасть. Раз уж приличные люди наподобие сержанта Шнура ее не интересуют, пусть забирает себе сапера и все, что идет с ним в придачу. Это точно, поклоняться тебе он будет. В том числе станет боготворить мокрóту, которую ты сплевываешь по утрам, и то, как очаровательно сморкаешься перед боем. Подожди, я еще Осколку обо всем расскажу. И Эброну. И Хромому. Мы с ребятами ставки будем делать. Сколько пройдет времени, прежде чем она от него с воплями убежит, а он будет скакать за ней следом, стуча коленками.

На палубу вскарабкался Эброн.

– Эй, сержант, ты чего такой довольный?

– Потом расскажу. Что, наигрался уже?

– Хруст все выигрывает и выигрывает.

– Еще не взялись за свои штучки?

– Мы попытались, сержант, еще с полколокола назад. Но этому болвану прет по-сумасшедшему.

– Серьезно? Он, случайно, сам не маг или что-то в таком роде?

– Боги, как раз наоборот! С ним никакая магия не работает – я и на него самого пытался накладывать, и на костяшки, и на череп. Эти самые Моттские ополченцы, видишь ли, как раз за магами и охотились. Главмаршал такой, главмаршал сякой – если Хруст действительно один из братьев Валунов, так ведь о них легенды ходят!

– Хочешь сказать, Эброн, мы сукина сына недооценили?

Взводный маг помрачнел:

– Как минимум на триста имперских джакат, сержант.

Худовы яйца, может статься, Масан Гилани роль царицы мира придется вполне по душе.

– Так что ты мне там обещал рассказать, сержант?

– А, проехали.

Стоя на полубаке «Пенного волка», Шурк Элаль внимательно, оценивающе наблюдала за «Бессмертной благодарностью», шедшей в пяти корпусах впереди. Быстро, на всех парусах. Ее кораблем сейчас управлял Скорген Кабан и будет управлять до самого устья реки Летер. Пока что он никак не опозорился – и, что самое важное, не опозорил Шурк.

Такой расклад ее не сказать, чтобы совсем устраивал, однако платили малазанцы очень уж хорошо. Доброе золото, полный сундук которого ей в грядущие дни, а также, вероятно, месяцы и годы, вовсе даже не помешает.