Шеннон Мессенджер - Лунный жаворонок [litres]

Они растворились во вспышке, оставив Софи наедине с Алденом.

– Пойдем, Софи. Давай прогуляемся.

Алден провел ее вдоль реки, извилисто петляющей сквозь сердце Этерналии.

– Знаешь, как называются эти деревья? – спросил он, указывая на окружающие их громадные стволы. Сквозь сочную зеленую листву, широкими кисточками покачивающуюся на ветру, просвечивала узловатая красно-коричневая кора.

– Нет, – призналась Софи. Она уже видела их – даже в Хэвенфилде была пара деревьев, – но никогда не интересовалась названием.

– Правильно они называются Purfoliage palmae – чистолиственные пальмы, но все зовут их чистолистами, потому что их листья фильтруют воздух и отсеивают примеси. Поэтому во всех домах и городах есть хотя бы одно такое, а учитывая их количество в Этерналии, здесь самый чистый и свежий воздух в мире. – Он нахмурился, взглянув на синее небо, затянутое легкой серой дымкой. – По крайней мере, когда рядом не пылают пожары, – ну да не важно. Тебе интересно, почему я спросил?

Она кивнула.

– Мне показалось странным, что ты не знаешь названия самых распространенных в нашем мире деревьев – и при этом знаешь о звезде, о которой многие даже не слышали и местоположение которой знает только Совет.

Софи не отрывала взгляда от земли.

– Я не знаю, как так получилось. Правда.

– Понимаю, Софи. Никто не считает тебя виноватой в случившемся. Но нас беспокоит, что еще может скрываться в твоем разуме.

Она резко подняла голову.

– Думаете, есть что-то еще?

– Возможно. Ты ведь смогла прочитать зашифрованные руны на том свитке, помнишь?

Кровь застыла у нее в жилах. Значит, Квинлин это подразумевал, когда назвал ее Хранителем?

– Но… как я все это узнала?

– Мы не знаем. – Колебание в его голосе говорило о другом, и Софи отчаянно захотелось влезть в его мысли. Но ей и так хватало проблем. И, возможно, она совсем не хотела знать…

– Из-за этого в конце вас поблагодарил Эмери? – Она вспомнила короткий кивок Алдена. – Он что-то телепатически вам сказал, да?

– А ты наблюдательна, – вздохнул он. – Эмери сказал, что делать с тобой дальше.

Все внутри сжалось.

– Что-то плохое?

– Нет, конечно. Пойдем.

Он взял ее за руку и световым прыжком перенес их на окраину Этерналии, к ряду одинаковых хрустальных замков, окрашенных лучами заката в розовые и рыжие тона.

– Где мы? – спросила Софи, пока они шли к самому последнему замку.

– Это приемные старейшин. Тебе назначена встреча со старейшиной Териком.

От волнения ноги подкашивались, и, подходя к двери, она чуть не упала – Алден вовремя успел ее подхватить.

Не успели они постучать, как дверь распахнулась, и на Софи с любопытством уставились ярко-синие глаза эльфа, волнистые коричневые волосы которого обхватывал обруч с изумрудами. Софи сделала робкий реверанс, а Алден поклонился.

– Мне остаться? – спросил он.

Терик махнул рукой:

– Сами знаете, лучше говорить один на один.

– Тогда вернусь через десять минут, – он сжал плечо Софи. – Просто расслабься. Волноваться не о чем.

Она кивнула, потому что во рту слишком пересохло и говорить не получалось.

Терик провел ее в овальную гостиную рядом с прихожей, жестом предложил сесть в одно из мягких кресел, а сам присел напротив:

– Алден объяснял, зачем ты здесь?

Она покачала головой, все еще боясь говорить.

Он рассмеялся мягким приятным смехом, отразившимся от хрустальных стен и развеявшим тяжелую атмосферу комнаты.

– Не нужно бояться. На самом деле, я окажу тебе большую честь. Родители умоляют меня взять к себе их детей, но я отказываюсь: слишком много проблем. – Он вздохнул. – Тяжело быть единственным дескраером.

Он, похоже, ожидал какой-то реакции, и Софи снова кивнула.

– Ты ведь понятия не имеешь, о чем я?

Помедлив секунду, она покачала головой.

– Как удивительно непривычно такое слышать. Я как дескраер чувствую потенциал. Поэтому-то родители и пытаются привести ко мне своих детей. Раньше я соглашался, но потом заметил, что часто мне это выходило боком. Потенциал – ничто, если не окупается, согласна?

Софи кашлянула, понимая, что еще не произнесла ни слова.

– Да.

– Ты говоришь! А я-то уж подумал, не проглотила ли ты язык, – он улыбнулся. – Понимаю, Софи, ты нервничаешь, но поверь – не стоит. Совет – учитывая необычные события сегодняшнего дня – счел, что мне нужно проверить тебя. Обещаю, больно не будет. Я просто возьму тебя за руки и сосредоточусь. Справишься? – Он протянул ей руки.

Мгновение она медлила, но потом сжала его ладони. Отчасти она боялась того, что он может увидеть, но понимала, что выбора нет. Она глубоко вдохнула, когда Терик прикрыл глаза, и стала считать секунды, чтобы не волноваться.

Он открыл глаза лишь через пятьсот тридцать секунд.

– Поразительно, – шепнул он, глядя в никуда.

Еще через триста двадцать семь секунд он выпустил ее ладони и поднялся.

– Невероятно!

– Можно мне узнать, что вы увидели? – тихо спросила она.

– Я бы сказал, если бы знал, как это описать. Я почувствовал что-то – что-то сильное. Но не знаю, что именно.

Софи уже знала ответ на следующий вопрос, но не могла его не задать:

– Такое уже когда-нибудь было?

– Нет. Такое определенно впервые. – Он подошел к двери и открыл ее до того, как Алден постучал.

Тот перевел взгляд с Терика на Софи.

– Ну, как все прошло?

– Интересно, – пробормотал Терик, явно думая о чем-то своем.

Не дождавшись продолжения, Алден повернулся к Софи.

– Готова идти домой?

Она кивнула. Терик не попрощался – он так и стоял, погрузившись в собственные мысли, когда вспышка света унесла Софи с Алденом прочь.

Когда они добрались до Хэвенфилда, Алден передал ей сверток в зеленой бумаге.

– Совет также настаивал, чтобы я дал тебе это.

В свертке оказалась толстая книга в бирюзовой обложке; Софи провела пальцами по серебряной птице, оттиснутой спереди, – у нее были длинные журавлиные ноги, пушистый павлиний хвост и изогнутая лебединая шея.

– Красиво.

– Это дневник воспоминаний, – он открыл книгу, демонстрируя белоснежные гладкие страницы. – Тирган учил тебя проецировать мысли?

Софи кивнула.

– Хорошо. Совет хочет, чтобы ты записывала все воспоминания – они попытаются отыскать то, чего ты знать не можешь.

– И как это делать? – Они же не потребуют записать вообще все ее воспоминания? Это просто невозможно.

– Просто проецируй все самое важное. И запомнившиеся сны тоже.

Софи закусила губу.

– И кошмары?

– Тебе снятся кошмары?

– Иногда. – После начала учебы они перестали приходить каждую ночь, но хотя бы раз в неделю она все равно просыпалась в холодном поту. – Иногда мне снится, что моя семья застряла в горящем доме и не может выбраться. – Она поежилась, вспоминая ужасные видения.