Анна Шилкова - Нарисованная красота (СИ)

С Мьялой мы столкнулись на лестнице и вместе скатились вниз, прямо к шипящей на дверь Хоре.

— Защищай Вьяму! — Бросила животному и прям как была вымелась на улицу, Мьяла за мной.

Прозвучал еще один крик, на этот раз человеческий, но теперь было понятно, откуда он звучал: из дома Ганта. Через забор я перелетела, помогая себе воздухом, в дом вломилась, даже не обратив внимание на дверь. На первом этаже не нашла никого, так что рванула по лестнице наверх.

Там вломилась в спальню — единственную комнату второго этажа, где нашла хозяев. Гант оказался в верхнем углу комнаты, а вопила его жена.

— Это все ты! — Нашлась с виноватыми женщина.

Мьяла, ввалившаяся прямо за мной, тут же попыталась вывести ее из комнаты, но баба упиралась. Несмотря на внушительную разницу в габаритах в пользу вздорной соседки, Мьяла все-таки вытолкала ее и потащила вниз.

— Гант? — Позвала ошалело вращавшего глазами мужика и взгляд сфокусировался на мне. — Ты в порядке?

— Литта, что происходит? — Прошептал на грани слышимости огромный сильный мужик.

— Я не уверена, но, по-моему, тебе откликнулась стихия. — Осторожно сообщила я, приближаясь.

— Какая стихия?! — Взвизгнул он и рухнул на пол. — Я шестой десяток разменял!

— Воздух, судя по этой сцене. — Хихикнула неуместно я.

Он поднялся и поспешил завернуться в одеяло по самые уши.

— Одевайся и приходи в мой дом. — Пригласила я и вышла.

Мьяла внизу недружелюбно поглядывала на соседку, преграждая телом путь. Без слов поняла, что все закончилось и пошла со мной вместе домой.

На улице скопилась порядочна толпа из соседей и прохожих, вывалившихся из домов на крики и вопли. «Бесстрашные люди», — подумала я, перелезая через забор.

— Дверь бы им починить. — Философски глядя перед собой, заметила Мьяла.

— Гант — мужик рукастый, сам починит. — Примерно в том же тоне ответила я. — Вилко!

Домовой тут же появился на столе.

— Есть возрастные ограничения для визов? — Уточнила вопрос, пока Гант не пришел.

— Нет. — Важно ответствовал он. — Мой третий дом был как раз таким: хозяину откликнулась вода только в сорок, а стихии приняли вообще через три года.

— Что и требовалось доказать. — Покивала я. — Как там гостья?

— Напугана. — Пожал плечами домовой. — Ее охороница успокаивает.

Я понялась и пошла в гостевой домик, не теряя времени.

В полутемной комнате, зажавшись в угол между стеной и кроватью, тряслась от страха молоденькая рыжая девушка, лишь летом вошедшая в брачный возраст. Рядом сидела моя дымчатая красавица, врубив мурчало на полную, напоминая мне о тракторах.

— Ничего опасного не произошло, Вьяма. — Начала я, присаживаясь на кровать. — Просто моему соседу откликнулась стихия. Девушка быстро глянула на меня, но почти сразу перевела взгляд обратно на кошку. — Давай поговорим?

— А надо? — Жалобно спросила она.

— Ты можешь оставаться у меня сколько посчитаешь нужным. — Обрадовалась первому успеху я. — Но вечно прятаться у меня не выйдет. Пойдем в дом и обговорим всю ситуацию, ладно? — Вьяма медленно кивнула. — Хора проводит тебя, когда будешь готова.

В доме нашлась Мьяла, с похоронным лицом сидящая на лавке.

— Крынка потеряла молоко. — Сообщила девушка. — Испугалась, наверное, воплей. Мычит так жалобно. — Подняла на меня влажные глаза.

— Мьяла, ей не помешает перерыв. Корми ее, люби, а когда появится трава — води пастись. — Пожала плечами я. — Потом ты снова ее отелишь и все будет хорошо.

— Как же мы, без молока? — Чуть повеселела девушка.

— На воде и травяных отварах. — Улыбнулась я ей.

— Литта, сделай чтобы как было. — С порога попросил Гант, отвлекая нас от обсуждений коровьего криза.

— Гант, я не могу. — Улыбнулась его детской растерянности я. — Ты всегда мог обращаться к стихиям, а теперь тебе предстоит долгий путь освоения всех четырех.

Пока я говорила он разулся (умница моя) и прошел к столу.

— Как четырех?! — Тут же подпрыгнул на лавке он. — Я не хочу в застенок!

Вместе ответа я создала четыре шарика — по одному на стихию и объединила их в такой, какой видела в моем сне после вхождения в силу. Подождала, пока Гант рассмотрит мое творение, и развеяла его — воздушная часть подула теплым бризом в лицо мужчине, вода испарилась, огонь распался искрами, а земля красивой спиралью вернулась в горшок с авокадо.

— Прости, но ты должен научиться взаимодействовать со стихиями, чтобы не быть опасным для себя и окружающих. — Продолжила промывание мозгов я. — К тому же, тебе не нужно ходить по улице и использовать все четыре стихии. Молчи об этом и ничего с тобой не случится.

— Только кошку заведешь. — Поддержала меня Мьяла.

— Как кошку? — Совсем ошалел несчатный виз.

— К тебе придет кошка в дом. — Улыбнулась я. — Не гони ее. У каждого виза должна быть кошка — без кошки никак.

— Ни у одного моего знакомого виза нет кошки. — Усомнился мужчина.

— Вот и где они, а где я? — Грешно издеваться над Гантом сейчас (да и в любой другой день), но я искренне хотела приютить еще одну охороницу, а его жену давно пора поставить на место — она тем и займется, я уверена. — Не гони, в общем, кошку — пусть живет у тебя. Приходи вечером, начнем учиться.

Гант с прямой, будто палку проглотил, спиной вышел из дома, едва не забыв обуться.

— «Где они, а где я» — серьезно? — Засмеялась Мьяла, как только хлопнула створка ворот.

— Не скажу же я ему, что эта кошка — «нечисть», которой он так боится? — Улыбнулась я.

— Я так и не поняла, почему ты не боишься, кстати. — Поежилась она. — По мне все это жутко.

— Да я даже не верила во все это, пока Пьюриф не пришел. — Пожала плечами. — После того, как я поняла, что у меня четыре стихии, я перестала верить в страшилки.

— Почему это? — Девушка уже во всю лепила пирожки.

— Потому что это считалось почти невозможной редкостью, а оказалось, что это — обыденность. — Я последовала примеру подруги и занялась настоями. — Люди многое забыли или неверно поняли.

— Светлое утро. — К нам пришли Вьяма и Хора.

— Доброе. — Улыбнулась я, а Мьяла смотрела на девушку.

— Я рада, что тебе лучше, но мы должны все знать. — Не стала жалеть ее Мьяла.

— Совсем все? — Тут же сжалась на лавке она.

— Совсем. — Мьяла поставила перед ней бутерброд из вчерашней сдобы.

Когда Вьяма увидела себя в зеркале в день свадьбы, она по-настоящему поверила, что все будет хорошо. Жених, которого она видела дважды в жизни, представлялся отличной партией, новый небольшой, особенно рядом со столицей, городок казался приветливым и дружелюбным, особенно благодаря Атории и девушке, которую она привела — Литте. Сначала было очень больно, конечно, зато после того, как она перестала трогать металлом лицо, в зеркале отразилась светлая кожа без единого красного пятнышка. Безоговорочная вера Атории в то, что делает эта девушка — единственное, что заставило Вьяму терпеть полтора часа этих мучений. Еще через два часа Вьяме помогли надеть платье и подвели к зеркалу. Там нашлась одновременно она и не она. Никогда девушка не представляла, что она такая — невинная, нежная и красивая.