Алибек Бектурганов - Энуэмент. Дилогия [СИ]

— Это не ковырялка, — недовольно возразил Казимир, но без особого запала. Во владении холодным оружием, его жена на голову была выше него и знала толк в оружии.

— Ну не ковырялка, так зубочистка, — безразлично пожала плечами Снежана. — Так почему не берешь с собой весь набор?

— Помилуй, милая, — Казимир укоряюще посмотрел на супругу. — Я же к дочери собираюсь, а не на войну.

— Каз, — устало вздохнула княгиня. — Совсем недавно на дворец напали. Разумные вокруг гибнут, словно мор настал. Ты собираешься в другую страну. Ты князь империи, тень императора и просто видный деятель нашей страны, а ведешь себя словно маленький ребенок.

— Да я сам живое оружие, — попытался отшутиться Казимир. Если уж его супруга была сильнее в боевых искусствах, то он был намного сильнее ее в суаре. Все же, девятый ранг — это весомый аргумент для любого.

— Это ты от Велислава нахватался? — Вздернула правую бровь Снежана. — Он как-то так же мне ответил. — После чего ее глаза сверкнули догадкой и она, опасно прищурив их, уточнила. — Или это ты его научил?

— Нет, конечно, — Казимир вмиг почувствовал себя неуютно. Снежана была права. Велислав от него и услышал эти слова тогда. — Просто у умных людей мысли одинаковы.

— Это у дураков они одинаковы, потому что их мало в дурных головах, — безапелляционно парировала Снежана.

— Милая, — Казимир немного склонил голову к плечу и просяще посмотрел ей в глаза.

— Казимир, — Снежана ненадолго закрыла глаза. Она не могла долго выдерживать его такого вида и тона, поэтому решила максимально сократить зрительный контакт. Но и отступать не собиралась. — Возьми все, что положено.

— Уф, — выдохнул Казимир, решив сдаться и больше не спорить с женой. Он прекрасно понимал ее правоту, но таскать на себе целый арсенал, пусть и весьма компактный, не хотел. — Ладно.

— Возьми еще на всякий случай пару дополнительных щитов и лечилок.

— Милая, но на них места уже не будет, — попробовал возразить Казимир, призвав ту к здравому смыслу.

— Возьми еще один пояс, ну или в карман положишь, в крайнем случае, — продолжила настаивать на своем Снежана. — Не себе, так вдруг кому-то рядом понадобятся. И не спорь, дорогой.

— Вьешь ты из меня веревки, милая, — окончательно сдался Казимир и пошел обратно в дом.

— Ну что ты, дорогой, — ласково и довольно улыбнулась Снежана и, когда Казимир проходил мимо, на секунду его остановила и поцеловала в щеку. — Я же для тебя стараюсь.

— Знаю, — кивнул чуть повеселевший Казимир и пошел быстрее.

Снежана лишь головой покачала. Столько лет уже живет вместе с ним и каждый раз не перестает удивляться его таким мальчишеским выходкам. Казалось бы, что с годами он должен стать другим, но нет. Как был довольно ветреным мальчишкой, так им и остался. Хотя, когда это было нужно, он всегда становился ее опорой, стеной. Той стеной, за которой она могла пережить любую бурю.

Добраться до имперской столицы у Радмира получилось уже только глубокой ночью. Несколько минут он решал, что делать дальше, либо отложить свой визит во дворец на утро и где-нибудь переночевать, либо же отправиться туда сегодня. В итоге он решил не откладывать неприятную встречу на завтра и разделаться со всем именно сегодня. К тому же, чем раньше он заберет ребенка к себе, тем ему будет спокойнее. Кто знает этих имперцев, вдруг одному не очень одаренному в умственном плане князю вновь захочется выяснять отношения с ребенком. Тут он, конечно, лукавил. Князь Джоас тогда не приходил, чтобы выяснять отношения с ним и действовал просто на автомате, рефлекторно отвечая на его атаку. Но как бы Радмир не понимал этого умом, свое предвзятое отношение к князю никуда не мог деть.

Посмотрев на прибывших вместе с ним Хидэ и, рекомендованного Жаком, адвоката, он произнес:

— Я понимаю, что вы устали и сейчас очень позднее время, но лучше все закончить сегодня.

Хидэ лишь молча кивнула, а адвокат, немного тучный мужчина с большим и мясистым носом и несколько испуганным взглядом просто посмотрел на него, но также промолчал. Что такого ему про него наговорил Жак, Радмир не знал и мог теряться лишь в догадках. Звали адвоката Эдвард Кронке, но сам он попросил обращаться к нему просто «мэтр Кронке». Впрочем, тот мог смотреть на него с испугом и совсем по другой причине. Когда Радмир посвящал мэтра Кронке в детали, то лицо у того оставалось отрешенным и лишь глаза выдавали эмоции слуги закона. Вполне возможно испуг тогда и появился. Радмир уже успел заметить, что его поведение очень часто вызывает у окружающих если не осуждение, то удивление минимум. Может это оттого, что он не испытывал какого-либо пиетета перед сильными мира сего и не стеснялся это открыто показывать? А может в нем действительно что-то такое было? Далеко за примером ходить не надо было. Та же Лаура, почему-то была уверена, что он послал императора, хотя Радмир вел себя с ним вежливо. Не без дерзости, конечно, но вежливо. Все согласно этикету, который вбивали в него с пеленок. Или может это от того, что он не старался кому-либо угодить лишь бы понравиться? Все может быть. Но тогда был вопрос — это он странный или все остальные вокруг?

Можно было бы спросить у мэтра Кронке прямо о причинах его испуга, да только зачем ему это? Ну боится и боится. Главное, чтобы дело свое исправно делал, когда в этом возникнет необходимость.

В том, что ему удастся забрать сына Арлока, у Радмира не было никаких сомнений. Вопрос перед ним стоял лишь в том, получится сделать это тихо и мирно, или же придется прибегать к крайним мерам. Причем самой крайней мерой Радмир видел решение этого вопроса силовым способом. И вот именно к этому варианту он не хотел прибегать от слова совсем. Даже такой соблазнительный плюс, как возможность вызвать князя Джоаса на дуэль и хорошенько того проучить, ну или просто хорошенько помять тому бока во время заварушки, не перевешивала все минусы подобного варианта. А в том, что князь обязательно вмешается, Радмир не сомневался.

Он посмотрел на Хидэ и мэтра Кронке, идущих прямо за ним. С философских мыслей о причинах испуга адвоката, Радмир перешел на размышления про Хидэ. Эта алва подкинула ему еще одну задачку с множеством неизвестных переменных, но без правильного решения. Точнее, какое бы решение он не принял, то все равно, в чьих-либо глазах будет выглядеть мерзавцем.

В первую очередь его удивило, что при современном уровне медицины в целом и мастерства целителей в частности, никто не мог полностью излечить ее аномалию. Как рассказала, жутко смущающаяся, Хидэ, для этого нужны были желание и самое главное большие финансовые средства. Когда он уточнил насколько большие, то сумма, названная алвой, даже его заставила удивиться. Поэтому решение ее проблемы простой передачей необходимой суммы отпало само собой. Еще и неизвестно, сколько времени бы это заняло. К тому же, у него попросту не было таких свободных средств, и даже если бы они возникли, то при всей его немалой симпатии к ней, он бы вряд ли ей их отдал. Да и с учетом ее характера, алва сама бы их не приняла.