Сергей Плотников - Ярл

Слов нет. Я уже молчу, что вообще-то управляющая должна управлять манором своего сюзерена, а не болтаться чёрт знает где. А мне казалось, я так всё здорово рассчитал: короткая встреча, бурная ночь или две – и Таня сопроводит караван Милы назад, и на обратном пути гарантируя от проблем. А потом уже сюда вернётся своим ходом. Но теперь-то, когда в качестве подрядчика выступил Рамон, мне нет никаких резонов печься о чужом обозе: сам влез в Приграничье, сам пусть и выбирается. Будет в следующий раз думать, как использовать попутчиков в своих “схемах”.

– Ты собираешься строить экспериментальное суперпродуктивное сельское хозяйство на сильно ограниченной территории, – каким-то шестым чувством поняв, что сейчас меня никакими “женскими чарами” не пронять, выдала самую что ни на есть чистую правду младшая Пэр. – Пожалуйста, не отправляй меня домой! Я должна это видеть… а лучше – поучаствовать!

– Больная, – в этот раз я приложил к лицу обе ладони. – Там нужно жить в доме размером как три этих кровати и каждый день работать руками…

– Я согласная!

– ...копаться в навозе…

– Я справлюсь!

– ...стирать как крестьянка, готовить самой…

– Потом просто сведешь мне с рук огрубевшую кожу, и всё, – отмахнулась красавица. Сказано это было легко, но… я вдруг понял, что она действительно готова пойти на всё вышеперечисленное. Вот ведь… Уважаю.

– Ладно, – сломался я. – Но сама объяснишь моей жене-ведьме, почему вы вдруг тоже будете жить со мной.

– ЖЕНЕ?! – на два голоса.

Упс, это я не подумав ляпнул.

– Местные выдали… за особые заслуги, – покачал головой я. И почему со мной постоянно… такое? А?

Перед тем, как покинуть корчму, я нашёл-таки время зайти в конюшню и накормить Вспышку подсоленым хлебом. Досталось и Зайке — второй химере, что я купил больше года назад перед отъездом из Лида для Тани. Лакомство для лошадей очень даже нравилось и химерам, а больше того – ласковые слова и поглаживание. Увы, уделить время ещё и кобыле — столько, сколько она по-настоящему заслуживала – я не мог. Парадокс, да? Пять дней просидел на заставе, протирая штаны на галерее и читая, а теперь — всё бегом и кувырком. Психология, чтоб её: в отличие от дворянина-самодура со свитой, я не могу просто взять и объявить дополнительный выходной день. Свои же не поймут. Выполнят приказ, пожмут плечами… и запомнят, конечно.

Одно дело – подчиниться обстоятельствам неодолимой силы, а другое – вот так вот, лошадок погладить остаться. Именно из таких мелочей и складывается образ руководителя в глазах подчинённых: ставит обладающий властью человек свои желания выше нужд вверенных и, самое главное, доверившихся ему людей – или нет. А Вспышка… что ж, ей опять предстоят долгие месяцы в стойле. Обычной лошади такой простой сильно ударил бы по здоровью, но химере под Печатью ничего не грозит. Кормить её и Зайку Урса будет отменно, а скука… что ж, придётся потерпеть. Просидела же Таня год в Миракии, где ей делать было ну вот абсолютно нечего, и ничего. Зато проживёт моя белая прелесть куда дольше, чем отпущено биологией обычной лошади. И все мои близкие проживут. Уж я-то постараюсь.

Рамон так спешил избавиться от нашего (в основном моего) общества, что свалил едва-едва стало возможным разглядеть дорогу под копытами его химер. В передрягу он загнал себя редкостную, но что-то мне подсказывало, что хитрый и изворотливый гильдеец, как минимум, сведёт в ноль потери на экспедицию, а то и с прибытком вернётся. С Войском у него ничего не вышло, а вот кого из местных контрабандистов может и уболтает на сотрудничество: у его организации точно есть нужные подвязки, вопрос лишь в личных контактах для конкретного негоцианта. Через час вышли и мы.

Многокилометровый пеший переход через дикий весенний лес весьма условно можно назвать приятной прогулкой — а уж с хрупким тяжёлым грузом за спиной и подавно. Налегке шла только Милана, но для неё само по себе такое путешествие было нешуточным испытанием. Правда, средняя земная девушка-менеджер загнулась бы уже на полдороги, а аристократка шагала себе и шагала. И обувь у неё для этого была с собой подходящая, и одежда, и мозоли она не набила на ногах, и ничего себе не натёрла. Всё потому, что эти “мелочи” входили в необходимый пакет умений для средневекового администратора-управленца, как и умение, например, шить и вышивать — для средневековой же баронетты.

Вот кому дорога была в радость – так это волкоухой. И груз, не меньший, чем у самых дюжих членов отряда, ей ничуть не мешал. Химера бесшумно скользила через лес, время от времени принюхиваясь и поводя ушами, и можно было с уверенностью сказать: на тварь мы случайно не наткнёмся. Впрочем, весной это уже и так сложнее сделать, чем зимой: пичуги, вернувшиеся с юга и занятые брачными играми, не чирикают и не поют — натурально галдят . Любой островок тишины, выдающий близкое присутствие изменённого животного заметен как никогда…

Присутствие красивых девушек в отряде, кстати, радовало не всех: Косточка то и дело косился на Таню и морщился. Как эти двое во дворе умудрились сцепиться, я так и не понял, а разбираться было некогда, но слово за слово -- и придурки устроили драку… пардон, дружеский спарринг . На последней формулировке настаивали оба, так что я не стал копать глубже. Поединок “на кулачках” против биомагического киборга для почти не модифицированного человека (глаза не в счёт) закончился предсказуемо: волкодевушка отделала своего визави как котлету. Надо отдать должное: ничего не сломала и не выбила, даже сотрясения мозга не устроила, только синяков наставила… везде. Отвальные – ребята крепкие, так что степень повреждений сами можете оценить: я заметил, что с рядовым что-то не так по его движениям. Сразу же без разговоров пустил в ход магию, и обнаружил… ну а дальше вы знаете. Хорошо хоть на этом лимит суточных приключений оказался исчерпан, и до перевалочного склада в полурукотвороной пещере на гребне вала мы добрались без проблем.

– Когда крылатый почтальон вернулся в последний раз, и мы прочли твою приписку, даже мне страшно стало, – мы втроём устроились чуть в стороне от остальных, собрав себе из шкур и мехов что-то вроде гнезда. Мила, скорее всего, тоже не прочь была бы поболтать, но уснула мгновенно, едва мы легли. – Ящерица была при смерти, даже не знаю, как ей удалось до нас добраться. А дальше ещё хуже: нам пришлось её выхаживать, греть и насильно кормить несколько дней, посменно. Может и хорошо: Рона и так себе все глаза проплакала, даже не знаю, как она находила силы выступать. Зато на Эйлану наконец перестала смотреть так, словно хочет зарезать: горничная, когда увидела, что случилось с вестником, ушла на рынок, купила там каких-то трав и сама сделала мазь. После неё химерка и пошла на поправку, кажется.