Екатерина Бакулина - Огни за рекой (Легионер) [СИ]

— Все хорошо, ну что ты?

— Они заберут тебя к себе, да? — очень серьезно спросила она, заглядывая в глаза.

— Ну что ты, глупая. Не заберут. Я никогда не оставлю тебя, Нарка, милая моя, солнышко… Мы всегда будем вместе, я обещаю.

Она вдруг отвернулась, выскользнула из моих рук, поджала губы.

— Я так боюсь тебя потерять, — сказала, почти обиженно.

Вдруг понял, что никогда не видел ее такой, никогда не видел слез… нет, видел, когда погиб Роин, но это другое… Что же теперь? Гордая и насмешливая Нарка, дикая кошка, гроза степных орков, мой лучший меткий стрелок…

— Нарка, я ведь люблю тебя, ну что ты… Мы обязательно поженимся с тобой…

Она вздрогнула, хотела было что-то сказать, потянулась ко мне…

— Мы обязательно поженимся, Нарка, — говорил я. — Потерпи немного, я стану настоящим илойцем и мы поженимся. Уедем отсюда далеко-далеко. И все будет хорошо.

Я говорил чистую правду, сам в это верил, настолько, насколько вообще можно верить. Моя Нарка! Я люблю ее и никому никогда не отдам. Да хоть жизнь за нее отдать готов! Мы обязательно будем вместе, всегда, до самой смерти… вот только…

Она, кажется, качала головой, может быть далеко-далеко не хотела… сжалась вся, теребя край рубашки.

— Олинок, а давай сейчас, а? Давай поженимся? — попросила едва слышно, и голос какой-то совсем чужой.

Я хотел было сказать — давай! Но вдруг подумал, что и без того сейчас мое положение слишком шатко. Кто знает, что скажет Маэна, если у меня вдруг появится жена… у меня пока нет никаких прав… Пытался найти причины и оправдания?

— Нарка, солнышко, ну что ты? Давай подождем, чуть-чуть. Ну что нам? Что изменится? Мы ведь и так с тобой… подожди немного…

Потом долго обнимал ее, пытаясь уверить, подобрать слова. Так хотел, чтоб она была счастлива… Она прижималась ко мне, и тихо, беззвучно вздрагивали плечи.

Но ночью все снились темные глаза, золотая бабочка в волосах и маленькая родинка у ключицы… как успел рассмотреть?

— Священными молниями Громовержца клянусь беспрекословно выполнять волю консулов и начальников моих, и все силы употребить на исполнения того, что мне прикажут!

Клятва была простой…

Будь верен клятве.

Пока легион оставался здесь, но к зиме уйдет в Илой.

Жизнь мало изменилась с тех пор, как из шатров вспомогательных войск меня перевели в илойскую солдатскую палатку. Хотя, казалось, должна была начаться новая жизнь, и все иначе. Но нет, тот же лагерь, те же хозяйственные дела, только гоняли теперь больше. В конницу пока зачислять не спешили, да и не уверен, что мне это светит. Князь — да, но за душой нет ничего, кроме долгов, никакого ценза я бы не прошел. Здесь строго.

Я и так уже получил куда больше, чем мог надеяться, и точно знал — получу от судьбы еще.

С Наркой мало виделись теперь, было как-то не до того. Все пытался выкроить время, но не выходило. С утра и до позднего вечера — дела, а вечером падал, чуть ли не замертво, от усталости, с непривычки все тело болело…

Кенек кажется сам избегал меня, я несколько раз пытался подойти, похвастаться, рассказать, но он вечно куда-то спешил. Только раз бросил:

— Смотри, Нарку не обижай, а то сверну шею.

Сказал — она плакала опять…

Что-то еще не давало мне покоя, мешало спать по ночам, я просыпался и не мог вспомнить, ворочался. Все это время был слишком занят собой и предстоящей войной… Когда вдруг, однажды, увидел Нарку у ворот лагеря, даже не сразу понял, что это она. А когда понял — не знал что подумать.

Она тоже увидела меня, замерла, напряженно вытянулась. Льняное синее платье с тонким пояском, бусы из беленьких речных ракушек, волосы аккуратно собраны и повязаны лентой. Нарка? Неужели? Уж и не помню, когда видел ее такой. Да и видел ли? Ходит ведь вечно, словно мальчишка… с луком за спиной… а сейчас…

Она хотела было кинуться ко мне, но отчего-то не решалась, испуганно вглядываясь.

Вдруг тоже стало страшно — что же случилось с ней? или это с нами? Со мной.

— Нарка, ты чего это? — только и смог ляпнуть я.

Она вдруг громко всхлипнула, подхватилась, и побежала прочь.

Но с тех пор вдруг отчетливо осознал, что мучает меня, словно открылась дверь.

И теперь, стоило закрыть глаза, и я видел ее, ту, черноглазую илойскую богиню во дворике среди цветов. А ведь даже не знал, как ее зовут. Ну, куда мне? Дочь Маэны. Не хотел думать, но все равно не думать не мог, и каждую ночь мне снилась она одна. Я не хотел! Ну зачем? У меня есть Нарка… Моя Нарка. Я так боялся ее обидеть, но и поделать ничего с собой не мог.

Меня разрывало на части, и все победы, все войны как-то отходили на второй план. Наивно пытался спрятаться за работой, гонял сам себя из последних сил, но облегчения это не приносило.

Однажды не выдержал, выпросил выходной и поехал в Хатогу, целый день шлялся по улицам, ожидая ночи и никак не мог дождаться. А ночью тайком пробрался в дом наместника — как мне удалось тогда, не знаю и сам, никто не заметил.

Моя черноглазая богиня спала и улыбалась чему-то… такая красивая… я присел рядом на корточки, осторожно коснулся ее волос, поправляя сбившуюся на прядь, и она вздрогнула во сне. Тогда потянулся и поцеловал ее… в губы… Не знаю, почему она не закричала, что удержало? я видел ее огромные испуганные глаза, она мгновенно вскочила, уже собираясь звать на помощь… тоненькая шелковая рубашка просвечивала почти насквозь…

Иногда мне кажется, что та ночь приснилась, и ничего не было…

Потом мне конечно здорово досталось, за то, что не вернулся во время, не к вечеру, а лишь на следующий день… неделю на спине спать не мог… но это было не важно. Только раз… и что было, что будет потом… Убьют, выгонят — пусть! Я не хотел думать.

— Ты вернешься? — Наркины глаза сухие, губы поджаты, но хорошо видно, что держится она из последних сил.

Так хотелось пообещать… но не могу. Отчетливо вдруг понимаю, что любые обещания не будут правдой. Я не вернусь. Более того — я не хочу возвращаться. Прости, Нарка…

— Не знаю, — говорю я.

Хочется сказать «не жди меня», но на это уже не хватает сил.

Я еду в Илой. Все будет так, как я мечтал.

Далекий Самат однажды ляжет к моим ногами! Весь мир! Я знаю, так будет. Нарка, прости если сможешь…

Сам себе я это никогда потом не прощу.

— Правую ногу вперед! Правую, я сказал! Рррр-раз! Еще!

Марсово поле гудит от окриков кампигенов.

— Ррр-раз!

— Ровнее! Ррр-раз!

— А-ай, с-сука! Твою мать!

— Куда машешь, сатир криворукий! Я тебе щас по башке махну! Не рубить — колоть, я сказал! Так! Еще раз — правую ногу вперед!

Я улыбаюсь — когда-то и сам был таким.

Мой легион. Здесь проверенные, опытные люди, большая часть была со мной в Самате. Но многих сейчас набирали заново, молодых, их еще гонять и гонять. И гоняем. Мне было чем заняться.