Елена Воробьева - Не оставляющий следов: Обретение

– Нашли котика? – от двери к нам скользнула тонкая фигура, белеющая платьем в ночной темноте. Сумрак лица, под глазами тень, взгляд из-под челки полон беспокойства.

– Все в порядке, Сарисса, – душу затопила нежность. Ждет, волнуется. – Отыскали. Правда, не в таком виде, как нам бы хотелось…

Сию насторожился и утробно зарычал. Да что же не нравится ему в любимой?

– Ах! – она на секунду прижалась к моей груди, но тут же отпрянула. Ее глаза сверкнули как у тигрицы, защищающей детеныша. – Что? Этот пройдоха завладел твоим телом? Кыш, негодяй!

Я вдруг зашипел и махнул на нее лапой. Острые иглы когтей пробороздили протянутую в жесте изгнания руку. Сию! Что ты творишь, злыдня! На царапины нанизались бусинки крови, при свете луны отливающие зеленью. Но…моя Сарисса… она же человек? Или нет?

– Кто ты?

Девушка всхлипнула, резко развернулась и побежала. Я пустился вдогонку. Напугал, поранил… В переходе двориков догнал, сгреб в охапку.

– Я давно понял, что ты не обычный человек. Кто ты, признайся…

– Оборотень. Змея-оборотень, – коротко вздохнула она.

Да, теперь и я видел ясно: прелестное тело девы словно натянула змея, как вторую кожу. Или девица поглотила змею? Почему-то совсем не удивился истинной сути любимой, видимо, что-то подобное подозревал, только сам себе не готов был признаться. Впрочем, какая разница, я сейчас выгляжу не лучше! Сию где-то внутри ворчал, устраиваясь поудобней. Воистину два башмака пара.

– Я хотела рассказать, – шептала она, пряча лицо на моей груди, – но боялась… как же я боялась! Я все-все тебе расскажу…

– Ничего не бойся, – целовал макушку, гладил ладонью шелк волос, не сдерживая рвущей душу нежности. – Мы всегда будем вместе. Ничто не разлучит нас.

Разумеется, вместе – рядом с Сариссой у меня вырастали крылья.

Но спустя час, оставшись один в спальне, мечтал лишь о том, чтобы отпали лишние уши и хвост.

– Вылезай, Сию, – скомандовал, как только перешагнул порог. – Хватит, друг мой, прятаться.

Хранитель протестующе зашипел.

– Я понимаю, тебе было больно и страшно, но сейчас мы дома, и никто тебя здесь не обидит, – упрямец продолжал сердито сопеть. – Ну, как знаешь. Лично я падаю спать, а ты выскочишь сам, когда станет тесно. А тесно тебе станет.

Так и произошло. Утром, проснувшись, я с удовольствием потискал серого кота, совершенно целого, но ощутимо исхудавшего и уменьшившегося в размерах. Видимо, на создание материального тела требуется много больше энергии, чем осталось у него после испытаний. Ничего, отоспится, отъестся и вновь превратится в жизнерадостного толстяка. Вот только, надеюсь, доверчивости у него убавится.

Что связывало Мунха, Мельхиора и Дзиннагона? И грабивших подвал Шаи, и напавших на нас демонят держали в защищенном амулетом подвале управы... это было невозможно без личного разрешения Дзиннагона. Почему в качестве приманки выбрали нищих, понятно. По мнению обывателей, мало знакомых с организацией теневой жизни империи, их никто не хватится, а значит, спокойно можно использовать в качестве жертв. Покровительство Дзиннагона уберегало от внимания квартальной стражи, но необычные пропажи заинтересовали сначала мато-якки, а потом и нас. Но зачем Мунх и Мельхиор учили похищенных с изнанки демонят убивать людей? Правда, похищение Сию вообще кажется несусветной глупостью… Над этим я и раздумывал, направляясь в каморку-узилище. Интересно, что расскажет алхимик? Чем на него вообще можно надавить, чтобы услышать правду?

По дороге ко мне присоединился наставник, затем и Аянга. Дикарка с достоинством держалась за левым плечом, ночной опыт в качестве телохранителя пошел на пользу. Из нее и в самом деле может выйти толк, смелости и присутствия духа девице не занимать.

Алхимик прекрасно выспался в моих казематах. Обратился к наставнику, как к старшему, но без всякого почтения, и первым делом потребовал воды, еды и…

– Может быть, еще и услуги массажистки? – Учитель Доо жестко прервал поток жалоб.

Нет, так мы ничего не добьемся. Обидно, что недоступен административный ресурс нашей семьи. Если проследить жизненный путь этого странного человека и причины, приведшие его ко столь неприглядному финалу... Уверен, в его прошлом много такого, что позволило бы надавить, вызывать страх, лишить уверенности. Вспомнил классическую процедуру допроса, рекомендуемую практикующим законникам, да здравствует стек наставника Борегаза. Попробовать тактику «добрый-злой»? Учитель Доо уже продемонстрировал свою непримиримость, а мне можно изобразить наивного юношу, страстно желающего помочь старому знакомому… Вышло бы лучше, если бы не пришлось самому тащить злоумышленника с места преступления, хотя и такое поведение вполне объяснимо обязательным почтением к учителю.

– Как Вы оказались в подвале управы, почтенный Мунх? – решил начать с основного вопроса, на который старик просто обязан дать ответ. – Не думаю, что туда пускают кого угодно…

Мунх ответил – пространно и витиевато, но при этом ничего не сказал по существу. Он юлил, врал, ныл и протестовал. Лицо, ранее казавшееся вполне располагающим, все больше напоминало ощерившуюся морду загнанной в угол крысы. Старался всю ответственность свалить на Мельхиора… и вот тут уже черной краски не жалел. Пару раз Аянга вынуждена была всадить в него небольшой заряд молнии, когда поймали на противоречиях в показаниях. Именно из потока обвинений и самооправданий мы смогли вычленить то, чем на самом деле занимались эти господа. Я бы не смог сам справиться с беседой, но «злой», цепкий Учитель Доо и волшебные ручки Аянги помогли «наивному юноше, искренне сочувствующему старичку», докопаться до истины. Алхимик понимал, что деваться ему некуда: не в нашей благословенной империи простолюдину тягаться с даже несовершеннолетним представителем высшей семьи. Я имел право и возможности сделать с ним все, что угодно.

Картина прошлого восстанавливалась на глазах, недостающие элементы восполнялись, будто камни мозаики со щелчком вставали в пустые пазы. Начиналось все не вчера, а почти пять лет назад, но злоумышленники так виртуозно заметали следы, что заподозрить, что в квартале Ворон творятся странные дела, было практически невозможно.

Как-то раз в лабораторию Мунха по-хозяйски вошел высокий, щегольски одетый молодой господин с явными финансовыми проблемами – уж это Мунх определял безошибочно.

– Ты ли будешь местный алхимик? – спросил, будто не замечая пыхтения киновари в котле.

– А если я, то что? – старик был недоволен вторжением, он не жаловал гостей в своем жилище, а в лаборатории и подавно. Они отвлекали его от увлекательного занятия – очередной попытки кражи Небесной пружины, поворачивающей время вспять – которому Мунх, как и все адепты Течения киноварного котла, отдавал все свое время [34]. Оно и понятно: молодость… каждый хочет вернуть свою молодость! Но не нахальный посетитель. Тому нужны были более практичные вещи. Пришлось прерваться и снять котел с горелки.