Елена Асеева - Сеча за Бел Свет [СИ]

В воинство панывичей также вползли многоголовые змеи Халы, которые от начала времён бьются с Богами за жизнь на Бел Свете… Поелику тебе необходима помочь Огненного Волха. Борилка слухал птицу оченно внимательно, а кадыка вона замолчала, встрепенулси точно пойманная у силки животинка и спросил:

— А пошто надобна така огромадна сила супротив простых беросов?

— Потому как это не просто бой беросов и панывичей, — незамедлительно ответствовала Магур, будто ждала того вопроса, а глас ейный казалось наполнил собой увесь небосвод, да вроде як разорвал на части плывущие пред ней косматые облака. — Это бой Света и Тьмы, Добра и Зла. И в том бою, ежели победа будет на стороне добра значит Бел Свет продолжит жить, а коли нет!.. То умрёт не токмо Бел Свет, но и сами Боги.

— Крышня? — взволнованно прошептал имя Асура мальчик и захлебнулси резким порывом ветра, може желавшим сомкнуть его уста.

— И не только Крышня, — сувсем тихо дохнула Магур, — но и Вышня и сам Ра. Ибо они три едины, как свет, жизнь и вольность. Дарующие благость бытия и тепла. А потому непременно должен ты, Борил, простой бероский отрок, потомок великого Бога Индры, смелый и отважный, чистый душой и помыслами собрать светлую рать. В оную войдут не токмо народы людские и волшебные, не только духи, но и они. Они— Асуры… Он— Валу! Он-Огненный Волх! Один супротивник Индры коего Бог одолел, другой сын который одолел Индру! Магур затихла, по-видимому, давая мальцу осмыслить услыханное, а тот уставилси взглядом очей во её чудны бело-голубые перьях по поверхности которых плескались голубы паутинки огоньков, схожих со тончайчиши ручейками. Одначе малёхо погодя птица нанова загутарила, прерывая кумеканье мальчоночки:

— Борюша, попомни, ты должен…должен уговорить Огненного Волха. И ежели тебе то удасться, то победа, быть может, будет на стороне добра. Однакось Огненный Волх не любит Индру. Он долзе времечко сердит на своего отца. Так, что тебе придётся найти те слова, каковые поведут Бога к твоим землям. Выслушав Магур, Боренька ничавось ей не ответил. А чаво должон вон калякать. Чаво? Так-таки усем ведомо було предание про рождение от Индры и Мать-Сыра-Земли Огненного Волха. Бачили у тех байках, чё кады-то Индра хаживал по Бел Свету, а дасуни ЧерноБоже решив сотворить зло напитали ключи, родники, крыницы, ручейки и реченьки зельем от кыего ум за разум заходил. Выпил той водицы из реченьки быкоподобный Индра да помутнел его светлый лик, очи почернели, распалилось его тело молодецко как у лихорадки. Повстречал вон Мать-Сыру-Землю, не признал у ней родимой матушки, застлало ему разум злюще зелье.

Обернулси он змеем, бросилси на Богиню… Вот от эвонтой бёдушки и родилси на свет Асур Змей Огненный Волх, велий воин, который мог воплощатьси волком, медведем, змеем здоровущим да муравьём махоньким. Ох! як сёрдит был Огненный Волх на отца свово, серчал он за матушку свову. Асур прибыл ко Индьии и вызвал на бой Индру. Да у том поединке одержал вверх над отцом, показавши усем свову удаль и могутность. Да токась душа евойна, сказываетси у преданиях бероских, була дюже светлой, оттого он простил Индру. И за енто великодушие полюбила его сама Леля! Леля— дочура Лады да Сварога! А посему была у Небесной Сварге сыграна свадебка, идеже нарёкли Огненного Волха— муженьком, а Лелю— жинкой. Балякають ащё байки, чё выезжаеть Огненный Волх у Бел Свет на волке, у кыего два крыла, во руках у Бога длинный бич, на поясе меч воина, а обок него кружать верные ему крылаты небесны волки. Несметна та рать, и неть ей равных по силе и волшебству ни на Бел Свете, ни у самой Поселенной! Муторно так вздохнул Борюша, созерцая струящиеся подле него и птицы курчавые разорванно— туманные облака, покрытые сверху слегка зримым алым светом лучей красна солнышка. И припомнил предание про ворогов Божьих, которых кличуть Халами. Страшны те змеи, до безобразия, балабонють чё ву них толь три, толь шесть головищ. Из открытой боляхной пасти выглядывають длинющи раздвоенны языки, а на кривых лапах мощны будто дубины крепки когти. Тела их долгие, и внегда головы находяться у облаках, хвосты промаж того задевают оземь. Дюжие концы тех хвостищ водним махом ломають дерева, крушать избы, убивають людей. Кадый-то Халы напали на Асура Ра, у то було в стародавни времена, ужо жаждая его сожрать, да пришёл к солнечному Богу ктой-то у помочь из Ясуней. И вкупе те два Бога загнали злобных змиев у дальни горы. С у тех самых пор Халы ежели и вредять, то токмо людям… да и то так… по мелкому… Вже страшась двух светлых Ясуней. Налетять вони страшным здоровущим ветроворотом, в который коль попадёшь то и сгинешь зараз, а то чёрной мглой впадут на посевы, пожгуть, полумають усю пошеничку. «Да… таки Халы ежели налетять, — потумкал про собе отрок и вздрогнул воображаючи того страхолюдного змея. — Не спастись тадыличи ни беросам, ни полканам. И чаво ж тогды бачить ентому Огненному Волху?» А Магур нежданно резко взяла выспрь, словно желая преодолеть синеву тверди и попасть туды у чёрную Поселенную, каковая витала окрестъ Бел Света и таила у собе не тока стайки звезд, но и иные земли. Густые облака поплывшие сторонь крыльев птицы скрыли находящуюся под ними оземь, заслонивши её своей перьевитостью. И Борюша старашась впасть, вдругорядь приник к птице, вжавшись телом у неё да склонивши голову. Холодный ветер, васнь гневливый Позвизд, хлестал мальчугана по плечам и спине, трепал развевающиеся позадь него волосы, покусывал кончики ушей и жужжал у их них нутрях. Всяк миг не давая свободно вздохнуть, ветер заскакивал у роть и прибольно надувал грудь, прям як паруса на бероском ушкуе, а вскорости в ушах не просто зажужжало, а прынялось ищё чавой-то верезгливо свистеть, будто то обидчиво вопил Гуша. Бореньке чудилось чё ащё немножечко того визга и в ушах, або голове чёй-то порвётси и верно кудый-то выплеснитси. Одначе Магур почуяв, шо отроку не хорошо, пошла ровней, а засим ано маненько снизилась. Кадысь Борилке стало легше дышатьси, а верезг и жужание из ушей ушло, и он покуда не выпрямляясь, обращаясь к птице, кликнул:

— Магур, а куды мы лётим?

— Мы летим в Боголесье, — произнесла птица вельми зычно и голос её вроде як проскользив мимо мальца погас у небесной дали воткнувшись точно стрела у како-то мохнато облако, а быть можеть упорхнувши туды прямо к солнечному возу Ра, двигающемуся вслед за мчавшимся Борилой. — Боголесье это священные рощи. Они выросли на древних заповедных землях, почитаемых сыздавна. В заоблачных далях находится сиё место. Там бывают сами Боги, они спускаются туда, чтоб отдохнуть во тех чарующих зелёных нивах. В Боголесье любит гостить Огненный Волх, там он купается в сказочном озере— Студенец и приказывает, судит, повелевает небесным волкам. Невдолге! Невдолге мы будем с тобой в Боголесье! Держись крепче Борюша! И мальчуган, как и велела птица Индры, ащё шибчее ухватилси за её перья пригнув ниже голову и почитай чё коснувшись их лицом. Магур же резко взмахнула крылами и пошла ищё проворней, быстрота ейного полёта увеличилась сице чё крепчающий ветер, казалось срывал мальчонку с её спины и подбрасывал кверху, а позадь него глухо пыхала словно рвалась на лоскутки надуваемая пузырями рубаха.