Елена Асеева - Сеча за Бел Свет [СИ]

Голубовата водица нежданно пошла по ладошке колом, словно водокруть и немедля послухалась тихая мелодия капели додолы. Без усякого задержу отрок плеснул ту поющую воду на тело Асура. Ащё толком-то не долетев, не коснувшись хоть и вумершей, но усё ж плоти, прямь в воздухе водыка распалась на уймищу капелек не больше просяного зёрнышка. Крохи живой воды обильно покрыли грудь Валу, его руки, ноги, лицо и кажись попали на солнечные кудри, да приземлившись на чуток замерли. Вони ярко блеснули голубизной света, а миг спустя вроде як лопнув выкинули ввысь уймищу махунечких, едва видимых крупиц. Эвонта мжица окатила своей влажностью Валу сделавши и его, и евойно долгое одеяние полностью сырым. И тадыка Асур унезапно глубоко вздохнул, грудь его чуть-чуть дрогнула, а посем он прерывчато выдохнул. Зараз шевельнулись его пальцы на руках, качнулись туды-сюды ноги обутые во такие ж, як и у Огненного Волха мягонькие сапоги тока голубого цвету обвязанные свёрху и понизу златыми полосами. Мокрое тёмно-голубое одеяние сплошное и доходившее Валу до щиколоток, расшитое широким золотым волоконцем по подолу и краю рукава, слегка затрепетало, будто под ним пробудилась кажна жилочка, и потекла юшка. Стягивающий стан Асура пояс, с дивной широкой пряжкой в виде двух сомкнутых жерновов с изогнутыми лучами по полотну, задрожал, вроде желаючи разойтись. Валу резко шевельнул головой, зычно выдохнул, а засим нежданно сел и глянул на Борила своими крупными тёмно-синими очами.

И Борюша узрел як вспыхнули у тёмно-синих очах Валу серебристым блеском слезы. Одна из них вжесь вынырнула из тех приглублых глаз, и попав на покату щёку неторопясь скатилась удол, сорвавшись с безбородого подбородка и впав на голубое одеяние. Солнечные, словно золотые, кудерьки волосьев Валу достигали его могутных плеч ложась тама чудесно живописными волнами. Полноватые губы Асура слегка дрогнули и приоткрылись казав рядья белых, ровных зубов, опосля ж уста те широкось раздались, расплывшись у улыбке. Эвонто безсумления был Валу… тот самый, хоронивший свой облик у каменной главе, да токмо днесь вон был не зрелым мужем, а молодым вьюношей. У него не было вусов и бороды, лишь едва заметно проступали над верхней алой губой манюсенькой золотой порослью пробивающиеся то там, то сям одиноки волоски. Густые, солнечно-златые брови и ресницы, большой с будто обрубленным кончиком нос, усё…усё являло прежднего Асура, токмо без тех самых морщинок, расходившихся лучиками от уголков глазьев, без потрескавшийся борозды на лбу. Несомненно Валу омолодилси, и сызнова у то лико показалось Борилке каким-то знаным и точно многось раз виденным. Вельми обрадовавшись оживлению Валу, таковому юному и дюжему ратнику, оный прынялси ощупывать свово лицо, оглаживать руки, трепетно, можеть страшась разрушить эвонто чудесно видение, касаясь тела, одёжи, а засим медленно и слегка покачиваясь подыматьси на ноги, мальчик промаж того возвярнулси к своим вечам. Неспешно вон закрыл втулкой кубыню с живой водицей пристроил её посторонь иной, и тады ж взял у руки ножны с мечом. Повертавшись к восставшему и испрямившемуся Валу, каковый был оченно рослым, многось выше Краса и верно не уступающий у могутности Огненному Волху, Боренька задрал голову и протянувши ко нему ножны с мечом, звонко молвил:

— Валу! Эвонто мой меч! Он кадый-то был мечом Бога Индры! Кадый-то эвонтим мечом тобе покарали за Зло, но ноне, ты— бушь битьси им за Добро! — Асур вуслыхав говорок мальчугана, сей миг перьстал собе ощупывать и вопустилси пред ним, пред ентим простым отроком, на одно колено. Опешевший от такового действа, Борила ано смолк, но так на маленько, а посем совладав с волнением, продолжил, — я добыл его для тобе! Но эвонтов меч мой соратник и собрат, он дал зарок служить мене. Поелику я не могу перьдать его тобе безвозвратно, токмо на время сечи. Ты, Валу, сугласен прынять мово соотчича и битьси им, изгоняючи Зло из Бел Свету?

— Да! — не мешкаючи ни мгновенья ответствовал Валу и его дивны солнечные кудри затрепетали вкупе с ним. — Согласен, Борил!

— Тадыличи меч мой, соратник, собрат, соотчич, с коим я един, сверши мово повеленье! — зычно гикнул Борилка и держа рукоять у правой руке унезапно почуял як она дрогнула в евойных пальцах, будто меч пробудилси от сна и еле слышно звякнул шляк усё доколь покоящийся в ножнах. — Енто мой соратник, собрат, соотчич— Валу, эвонто твой соратник, собрат, соотчич, он будять битьси сообща с тобой, ибо он воин! И ты, мой собрат, служи яму верно, аки кадый-то служил Индре, словно то я рублюсь со тобой! Бей, мой соратник, ворогов нещадно! Защищай, мой соотчич, жизть Валу! И як то прокликал мальчуган, Асур протянул руки к колыхающемуся мечу, желающему, судя по сему, покинуть ножны, и прынял его ко себе.

Тяперича рукоять меча покоилась у левой руке Валу, а права крепко обхвативши сжимала ножны. Было зримо як колеблится меч, як дрожать полноватые губы сынка коровы Дону, як сотрясаетси его могутное, налитое силой тело, пучаться на тыльной стороне длани выпуклые жилы, блестять у очах слёзы, точно нанова разил Зло, кадый-то затуманющее разум, эвонтов варганенный самим Сварогом меч, изгоняючи из тела, души и Бел Света. Валу ащё немногось медлил, справлясь с накатившим волнением и вспоминаниями, перьжитого за долги века заточения, а опосля резко выдернул меч из ножен и споднял его ввысь. Его, меч, простого бероского мальца Борилки и единожды великого быкоподобного Бога Индры да с усем почтением прогутарил, нынче ставшим звонким, высоким гласом:

— Доблестный меч Борила, будь мне добрым помошником в битве со Злом! И абие Валу испрямилси, поднялси с колена и ащё выше задрал меч, васнь стремясь пробить им свод печеры. Лучистым серебристым сиянием возгорелси меч, расплескиваючи окрестъ собя тот свет, и унезапно задрожал да не токмо его закруглённый кончик, но и лезвие клинка, и рукоять. Засим дрогнула и левая рука Валу сжимающая его, и тогды меч выгнул клинок у средине, образовав дивную такову равдугу, и коснувшись волосьев Асура чуть слышно тенькнул… тихо сице… аки звякають у битве друг о дружку шляки:

— Верным буду, я, величаемый Индра— лунный, иной Ра, тебе помошником воин Валу! Светозарное серебристое полыхание вышедшее из клинка меча накрыло золотые волосы Валу, легохоньким маревом огладило евойну кожу лица, усё дивное облачение и даже сапоги да впитавшись вошло у пол потухнув тама и оставив на том месте изрядну влажну пежину. А Асур меже того оказалси сухим, словно эвонтов сияющий туман снял со него усю сырость. Молча разглядывал творёное чудо Борилка, а внегда сияние спало пояснил сыну Доны: