Елена Асеева - Сеча за Бел Свет [СИ]

— Ишь ты не принято у них ф… р… р, — усмехаясь молвил полкан, и перьступив с ноги на ногу немножечко развернулси, казав мальцу свой мощный круп, по оному пару раз крепко вдарил гладкий, как и волосья на главе, тёмно-коричный хвост. — Зовут меня Рам, что значит солнечная судьба. Я темник войска полканов, каковые живут с давнишних пор в граде Таранец. С тех самых пор когды от явившегося дивным образом Бога мудрости и волшебства Китовраса, возник народ наш.

— Значить, Рам, — отметил слегка сбивчиво мальчик, обдумываючи молвь темника, и не знаючи як луче его величать. — У Торонце живуть полканы… не люди?

— У ТарАнце… у ТарАнце, — сызнова выделил правильно имечко свово града темник. И тады токась принялси пояснять, — в древлие времена в Таранце жили люди… Обаче когды Индра покинул эти края, люди тоже ушли вслед за Богом. И тяперича тут живут только полканы… Одначе ты не ответил на мой вопрос. С чего ты, Борил, что значит борящийся, заключил и именовал себя потомком Индры. У Бога никогды не было детей от людского племени.

— Внегды Дый вырвал из землицы-матушки Индру, возвярнувши его к жизти да пробудивши, — откликнулси малец, и почемуй-то горестно вздохнул, вжесь точно стыдясь у тем похвалятьси. — Индра удалече построил град Индьию. Полюбил вон о ту пору деву из бероского роду, оная родила ему сына сильного и ярого аки отец, красивого и смелого аки мать, — повторил Борилка слышанное кадый-то от Бога Озема. — Тадыличи даровал Индра сынку тому имечко Велеба, чё значить повелитель.

— Потому как желал Индра, чтоб сын его Велеба правил в Таранце, был его повелителем, — дополнил сказ мальчишечки Рам, по-видимому, знавший егось не хуже, а може и луче Борила. — А ту деву… ф… р… р… жинку Асура и мать Велебы звали также, как и твою мать — Белуня. Но тот мальчик пропал вместе с Белуней. Они исчезли, канули в небытиё. Индра искал их многи лета… многи века, но так и не разыскал ни сына, ни его потомков.

— Эвонто занеже у та бероска дева. Мать мово роду, — продолжил Борилка стоило Раму стихнуть. — Вона ушла и схоронилася, прося Вышню укрыть её и Велеба от взору Индры. Поелику не жёлала она, шоб сын ейный, был, чьим бы то ни було повелителем. Не жёлала она, шоб шли потомки, из роду её, по Лунному оврингу Дыя, а засегда направляла поступь диток своих по Солнечной стёжке… по торенке Бога Вышни, пути Сварожичей. Да сице и сбылось… Усе из мово роду-племени шагають по Солнечному оврингу, и потому днесь я причёл у град Таранец, шоб выполнить веление Асура Крышни.

— Откуда про всё это узнал ты, отрок бероский? — настойчиво перьспросил Рам, васнь не веря своим вушам и сказу, да вдругорядь хлёстко огрел собе по крупу хвостом.

— Вон вызнал об том, — вступил у говорок Былята, стоящий посторонь Бореньки и положил ему руку на плечо. — От Бога Подземного мира Оземы, какового посетил кадыличи мы шли сюды.

— От Оземы ф… р… р..? — удивлённо повторил темник полканский.

И абие перьстал оглаживать перстами древко лука, на мгновение застыл, пристально всматриваясь у мальчика, можеть ища там черты сходства с Богом Индрой. Засим вон продел сквозе леву руку лук и закинув его на плечо, произнёс:

— Много… много людей приходило к нам в поисках меча Индры. Приходили они и уходили… Те же кто был вельми смел погибал у горящих реках. Вы привели сюды мальчика, почитай, что дитя и мерекаете, ему удастся добыть зачурованный меч? Меч выкованный самим Сварогом? Меч богатырский, каковым бился сам быкоподобный Асур? Никому… никому доселе не удавалось добыть меча… никому!

— Эвонто усё, занеже до сих пор не приходил тот кому вон бул суждён. Кто смогёть его добыть, — пробалякал мальчуган и широкось просиял, удивившись тому, шо смог гутарить таку вумну реченьку, а Былята ласковенько сжал егойно плечико, верно, втак поддерживаючи.

— Ты не сможешь на нём биться, — нежданно встрял в каляканье иной потомок Китовраса и сердито зыркнул очами у мальца.

Енто был саврасый, светло-гнедой с желтизной, полкан имевший такого же окраса кожу и волосья. Вон дёржал у руках ту саму комлясту дубину с набалдашником, и каза свову силу перьбрасывал её с одной у другу руку. Содеявши пару широких шажков уперёдь, и поравнявшись с Рамом, вон придержал свову поступь, да обращаясь к темнику негромко пробачил:

— Техли Рам лахмпи удаман ападду. Налах рутну лапох. Раганат дабадар арахко.

— Ихашдар, ихашдар Рат ф… р… р, — неторопливо молвил саврасому полкану Рам и повернувшись к нему, чуть качнул отрицательно головой. — Лапах руплагах. Натап рагандамх рутну сихар, — темник на малеша смолк и перьвёл взгляд, воззрившись у мальчонку да осклабившись у улыбке, добавил, — х…рупладгаж. — А опосля продолжил ужо по-бероски, — ладненько. Мы готовы отвесть вас к мечу… Одначе коли вы не сможете его добыть, то в эту ж ночь уйдёте с наших мест и более не возвернётесь. Согласны на такие условия?

— Согласны, — изрёк за усех, будто нонече вон был старшой, Борила и кивнул, у тем самым подтверждаючи свои слова.

— Обещаете уйти и более не появляться у Таранце? — перьспросил Рам, жёлая, судя по сему, получить ответь не тока от мальца, но и от взрослых.

— Обещаем, — у ентов раз, беросы ответствовали усе хором, и ано сзади подвизгнул чёй-то не разборчиво Гуша, мечтающий вубратьси отседова прямо чичас не выспытывая судьбу добыванием меча Индры, да боязливо прижалси к стоящему осторонь него Красу.

— Тогды поступим так, — раздумчиво забалабонил темник, и, взглянул на, усё ищё находящегося на небесном склоне, красно солнышко. — Вы сядете на нас. Поелику отсюда до Таранца далёко и мы вас повезём. Токмо повезём не в град, а к мечу… Горящие реки каковые его омывают лёжат немного в стороне от града и первое, что нам встретится на пути, это пропасть с мечом.

Борюша и вдругорядь принимаючи на собе старшинство, скузал за сех странников:

— Пущай будять сице.

Да у тот же миг вуслыхал позадь собе тихий, недовольный шёпоток Гордыни:

— Добре ж хозявы. Гостей так привечать… Точно не им Богами говорено: «Гостя привечай любовно». У беросов подобаеть прежде накормить, напоить и у баньке искупать, а посем дела творить.

Мальчик, порывисто оглянувшись, и зекнув глазьми у тако родненько бероское лико, стоящего позадь него, воина, ласковенько ему вулыбнувшись, отметил:

— Эт, потому у нас тако повелось, дядька Гордыня, оно як мы дети самого Вышни — Ясуня простора. Вжесь раздольна у Бога нашего душенька, махониста у беросов и встреча гостей. Поелику ступаем мы по пути Солнца.

— Ужотко у то верно сказано, — согласилси Гордыня и расплылси в ответь мальцу.

— Тогды, — прокалякал Рам, точно не слыша недовольного шепотка Гордыни и молвь Борюши. — Кажный из вас сядет на одного из нас. А отрока… отрока повезу — я! Борил ступай ко мне.