Анатолий Бочаров - Король северного ветра

Однако если ты все же как-то, в меру своих сил, вмешаешься – я буду рад.

Я уповаю на тебя, старый враг, ибо больше нам здесь уповать не на что.

Со всем почтением, доставивший тебе много неприятностей в прошлом Клифф».

– Ты собираешься отправиться ему на выручку, – без всякого выражения сказала Кэран, когда молчание совсем затянулось. Фэринтайн вздохнул еще раз.

Наследница Кэйвенов, некогда, в юности, называвшая себя Повелительницей чар, не позволила прорваться и капле овладевших ею эмоций. Эдвард, однако, давно изучил нрав своей супруги и хорошо разбирался в нем. Сейчас он не сомневался – Кэран зла на него. Решение, которое король Эринланда только что принял, действительно являлось редкостным безрассудством, идущим против любого здравого смысла.

– Я помогаю не только Клиффу. Кэмерон и Артуру тоже.

– И что ты сделаешь там, с двадцатью рыцарями? Собрался красиво погибнуть, подобно Хендрику? Нахватался от него героической дури? – Теперь Кэран уже не пыталась скрыть, что рассержена. – Последнее время я не узнаю тебя, Эдвард. Я выходила замуж за человека осторожного, умеющего принимать взвешенные решения. Этим ты выделялся среди своих взбалмошних родственников. Что теперь? Поддался наконец фамильному гонору? Слишком возгордился, нося на своей голове корону?

Фэринтайн накрыл лицо ладонями, медленно провел пальцами от уголков глаз к губам, успокаиваясь. Их брак с Кэран никогда нельзя было назвать спокойным, и ссорились супруги нередко. Темперамент его жене достался бешеный. Что сказать, если их свадьбе предшествовал поединок не на жизнь, а на смерть. Нередко даже сущие мелочи приводили к ожесточенным спорам. После очередной размолвки Эдварду часто казалось, что однажды он не сможет и дальше удерживать подле себя своенравную волшебницу. Фэринтайн думал – однажды он просто проснется и обнаружит, что остался в постели один. Кэран уйдет, исчезнет в той дымке старинных легенд и преданий, из которой прежде явилась.

Пока, однако, они были вместе. Общее дело объединяло их сильнее любви, привычки или даже занимаемого на двоих королевского трона. Несмотря на непонимание и ссоры. Несмотря на разочарование от невозможности зачать наследника, преследовавшее их уже много лет. Несмотря даже на порой прорывавшуюся взаимную усталость друг от друга.

«Мы последние чародеи, – говорила ему Кэран нередко. – Наш долг – овладеть силами, которыми распоряжались наши предки, проникнуть в секреты Древних, как во Вращающемся Замке, так и в других подобных местах, а также подготовить себе преемников. Сейчас мы олицетворяем собой новый Конклав магов. Однако мы не можем допустить, чтобы с нами он и закончился».

Еще вчера, когда сын лорда Раймонда едва не схлестнулся в Сиреневом Зале с мятежниками, Фэринтайн не желал вмешиваться – до последнего хотел остаться в стороне. Теперь все изменилось. Если древние силы севера проснулись вновь – на счету каждый потомок старых Домов Крови, наделенный способностью творить колдовство.

– Артур Айтверн обладает сильным даром, – сказал Эдвард. – Он потомок самих основателей прежнего Конклава. Эйдана, Оливера, Ричарда, Патрика и многих других чародеев древности. Я не могу позволить, чтоб человек с подобной наследственностью сложил голову столь нелепо. В какой-то мелкой стычке, на никчемной войне за корону, которой в будущих книгах по истории и двух страниц не уделят.

– Даже если Артур погибнет, у нас остается его сестра. И молодой Рейсворт. Лейвис совсем неплох. Он выручил меня своей поддержкой в ратуше. Если б не он, я бы не удержала потолок, прежде чем все успели выйти, но он помог. Я успела заметить, у него очень хорошие способности. Может быть, даже более сильные, чем у его кузена, за которого ты сейчас так печешься.

– Может быть, – не стал спорить Фэринтайн. – Однако сейчас у нас под присмотром находятся три молодых Айтверна – а через несколько часов, возможно, если я не вмешаюсь, одного из них не станет. Драконьих Владык осталось немного, и нельзя рисковать их жизнями.

– Будет лучше, если погибнет последний Повелитель Холмов? Оставишь трон на Гленана? Он не обладает и десятой долей твоей Силы. Простейшие из приемов магии даются ему с трудом. Много лет мы потратили на то, чтоб понять тайну, скрытую в Каэр Сиди. Сейчас ты едва-едва овладел этим могуществом, начал хотя бы понимать, как можно его применить. Гленан этой силой распоряжаться не сможет.

– Оно и к лучшему. Это не та сила, которой я хотел бы владеть. Не та, которой должен распоряжаться один-единственный человек, каким бы он ни был, пусть даже трижды король. Ты прекрасно понимаешь это и сама.

– Пусть так. Но скажи мне, Эдвард Фэринтайн – на кого ты оставишь меня?

Лорд Вращающегося Замка посмотрел на жену – и увидел, что глаза ее блестят от едва сдерживаемых слез. Порывисто встал с кресла, подошел к Кэран, склонился над ней, обнял. Та в свою очередь прижалась головой к его груди, с силой обхватила руками спину, вздохнула. Эдвард осторожно провел пальцами по плечам супруги, чувствуя их дрожь. Овладевшая почти всеми секретами магии, сколько их есть на свете; могущественная настолько, что могла бы убивать людей взглядом; никогда не робевшая с генералами и королями; Кэран боялась сейчас как ребенок. Эдвард понимал, что боится она за него.

– Прости меня, родная, – сказал он тихо. – Но я должен ехать. Там Кэмерон – если бы не она, не было бы сейчас страны, которой мы правим. Там Клифф. Он может и старый мерзавец, но дружили мы с ним дольше, чем воевали, и союзником он был верным. Помнишь Гледерика? Вот уж о ком я бы слова хорошего не сказал. Но он спас нас когда-то. Не потому, что был должен, а ему просто так захотелось. Я был тогда в ловушке, а он привез нам спасение. Артур Айтверн – от той же крови, что он. Я могу ему помочь.

– Ты можешь погибнуть, – пальцы Кэран упрямо вцепились ему в плечо.

– Как и сотню раз до того. Оставайся здесь, и присмотри за Лейвисом и Айной, пожалуйста. Эти дети запутались и сами не понимают, что творят. А я сделаю, что смогу, для их брата. Мы не просто чародеи – мы старше, умнее и опытнее их. Наша история уже рассказана, а их – происходит сейчас. Кто им поможет, если не мы? Клифф понял это первым. Теперь понимаю и я.

– Эдвард Фэринтайн, – голос Повелительницы чар был тих и решителен, – чтобы ни случилось, я запрещаю тебе умирать. Иначе из самой далекой бездны я вытащу твою душу, исторгну ее обратно в мир живых и подвергну таким мукам, каких ты себе и представить не можешь.

Он склонился и поцеловал ее в лоб:

– Конечно, родная. Конечно. Я ни за что не умру, ведь у меня лучшая на свете жена.

– Подожди, – сказала Кэран, чуть отстраняясь, – прежде я залечу твою рану. Иначе ты будешь хромать, и какой тогда из тебя боец?