Анастасия Медведева - Герои академии Даркстоун (СИ)

— Вы что-то сделали с ним, да? — вырывается из меня раньше, чем я успеваю подумать.

— Он жив. И я ничего с ним не делал, — коротко отвечает Грегор, лицо которого почему-то темнеет…

А до меня доходит: я опять говорю то, что думаю, минуя стадию «осмысления». Тоже самое со мной творилось в нашу первую встречу в кабинете ректора — тогда я выдала Грегору все свои догадки и заподозрила его в использовании какой-то странной силы, вынуждающей собеседника говорить правду… а в купе с всем известной поговоркой «наследнику врать нельзя»…

— Вы обладаете силой, вам не предназначенной, — отступая на маленький шажок, произношу тихо, — есть зелья, дурманящие мысли, но это совсем другое…

— Это кровь императора, — даже не думая отрицать или нападать на меня с целью устранения свидетеля, произносит Грегор.

— Но он…

— Не пользуется этой силой? Верно. У него другие заботы, — и наследник вновь захватывает мою руку и начинает стремительно идти вперёд, — Мы с тобой отошли от главной темы. Кажется, ты хотела сигануть в свой портал — прямиком к ручным монстрам из хаоса? И даже предположила, что твой отец не умер, когда ушёл в проход между мирами? — он вдруг резко останавливается перед огромным окном, затем проводит перед ним рукой, снимая какой-то магический полог, и шагает внутрь — заставляя меня делать тоже самое.

Мы оказываемся в… детской! Я осматриваюсь по сторонам. Комната довольно слабо освещена, поэтому оценить убранство я не могу, как ни стараюсь. Единственное, что сразу бросается в глаза, это игрушки, разбросанные по полу, и мягкие пуфики, сваленные в одну кучу прямо у замаскированного окна.

— Голдберг, — негромко зовёт Грегор, продолжая сживать мою руку, — выйди, поздоровайся со своей двоюродной сестрицей.

Верчу головой, но никак не могу увидеть малыша-наследника, которому сейчас должен был идти четвёртый год… Едва различимый звук, практически незаметное глазу движение — и из тени угла выходит ребёнок, обеими руками прижимая к груди большого голого пупса.

Я непроизвольно закрываю рот ладонью.

— Братик, познакомься — это Кайрит. Наша сестрёнка, — с неожиданной теплотой произносит Грегор, чуть наклоняясь вперёд, к малышу… затем поворачивается ко мне и тихо добавляет, — не пугай ребёнка. Выдави из себя хоть звук.

— Привет, Голдберг, — выдавливаю, вцепившись в ладонь наследника… и глядя на маленького демонёнка с черной кожей.

Мальчик переводит взгляд трёх глаз на Грегора, а затем вновь — на меня. И машет мне. Хвостом.

А затем, как ни в чем не бывало — вновь уходит в угол, играть в темноте.

— Что с ним произошло? — произношу одними губами, боясь шелохнуться.

— Его убили, — спокойно отвечает Грегор, — Когда ему было два года, было совершено нападение. Меня тогда не было во дворце, поэтому заказчика так и не нашли.

— Убили? Тогда почему он… такой? — сглатывая, произношу.

— Я ведь уже говорил тебе, Кайрит. Мы не энергомаги. В императоре и его наследниках течёт не только кровь хаоса, но и кровь порядка.

— Порядка… — переспрашиваю, глядя на ребёнка во все глаза.

— Для того, чтобы удерживать этот мир в сравнительном равновесии, необходимо быть чем-то большим, чем просто человеком. Мой дальний предок понял это и сделал всё возможное, чтобы наша династия властвовала в Средимирье безраздельно и единолично, — Грегор поворачивается ко мне, — Нас почти невозможно убить, а наша сила не сравнима ни с чем из того, что может родиться на землях этого мира. Мы — намного больше, чем ты способна себе представить.

— И тем не менее, наследника убили, — произношу едва слышно.

Страх и ужас — вот что наполняет меня после его слов. Я не была готова к такой правде.

— Одна его часть умерла от кинжала, воткнутого в сердце — но на смену ей пришла вторая сущность, разбуженная уничтоженным в крови равновесием. Кровь хаоса завладела телом Голдберга и дала ему единственную защиту, на которую была способна…

— Она превратила его в демона, — шепчу, глядя на малыша в углу.

— Третий глазик открылся через месяц после восстановления, — произносит Грегор, и вновь в его голосе слышится теплота и забота, — так что мы вынуждены были убрать его с поля зрения придворных и слуг… А кожа потемнела около месяца назад.

— А хвост?.. — глядя, как малыш Голдберг осторожно тыкает концом своего демонического отростка в пупса, словно проверяя последнего на прочность, спрашиваю я.

— Признаюсь честно, хвост даже для меня — неожиданность, — ровным голосом произносит Грегор, и из меня вырывается нервный смешок. Но я быстро замаскировываю его под кашель.

— Вы сказали, заказчика убийства так и не нашли, — собрав всё своё самообладание в кулак, напоминаю я, — но исполнителя…

— Гувернантка была казнена в этот же вечер. А все слуги во дворце были принудительно заклеймены клятвой верности, — сухо произносит наследник.

— Грегор, мне очень жаль, — искренне произношу, глядя на него.

Он поворачивается ко мне и долго смотрит в глаза.

— Это не первое покушение и не последнее. Как только ты будешь объявлена наследницей, тебя ждёт та же участь, — он начинает идти к огромному окну и тянет меня за собой, — с одной только разницей — в тебе не так много крови порядка, чтобы она смогла зарастить дыру в грудной клетке, — он оборачивается ко мне и произносит холодно, — так что ты умрешь сразу.

Проглатываю эту «откровенность» и стараюсь поспевать за наследником. Перспектива быть убитой не радует, но намного важнее для меня разобраться в другом:

— Так кровь порядка обладает магией жизни? — выдыхаю впопыхах, в последний раз оглядываясь на комнату малыша Голдберга, стремительно отдалявшуюся от нас.

— Кровь порядка и есть магия жизни. То, что ты пытаешься сформулировать, не имеет словесного объяснения в нашем мире.

— Да, потому что вы закрыли проход в верхний мир, — замечаю справедливости ради… и натыкаюсь на спину наследника.

На спину резко остановившегося наследника.

— А я всё думаю, почему тебя не удивляет открытие новой силы, — насмешливо протягивает Грегор и разворачивается ко мне; вот только взгляд его меня до дрожи пугает, — Полагаю, маленькая сектантка успела поделиться секретом?

— Эта магия всегда просачивалась в наш мир, верно? Удивляюсь, как вам удавалось её скрыть? — бесстрашно произношу, надеясь, что после встречи с малышом-наследником Грегор перестанет относиться ко мне, как к неразумному дитя.

— Нет, ты так и не поняла… — со странной улыбкой отвечает Грегор, качая головой, — Она не просто «просачивалась». Она пропитала всё Средимирье не меньше эманаций хаоса. Как ты думаешь, какая часть магии стихий от хаоса — а какая от порядка?