Марина Альте - Геката. Умереть, чтобы жить [СИ]

Девушка падает на пол в лужу собственной крови и из ее открытого рта течет тонкая струйка крови.

Среди всего этого хаоса, воплей и истерических стонов, ведьмы слышат, как Мила шепчет последнюю строчку заклинания:

— Да подарит свет новую жизнь тебе, изгоняя зло…

В это время Дима уже рядом с Эмили. Глаза девушки меркнут, и закрывается, а тело бездыханно падает в его объятия.

— С пробуждением, девочка… — хриплый голос старухи заставил Эмили прийти в себя.

Голова жутко гудела, в носу стоял противный запах, тело онемело, словно бы она только что была под анестезией. Глаза слипались, и Эмили пришлось приложить немало усилий, что бы раскрыть их.

Перед глазами все плыло, черный запачканный потолок, лампочки под массивными деревянными балками, лицо Милы, которая нависла над ней.

В душе Эмили закралось странное чувство, что что-то произошло. Что-то очень нелицеприятное и даже плохое. Иначе, зачем ей просыпаться здесь?

Отчаянно пытаясь вспомнить произошедшее, последними яркими событиями в ее памяти оставались нервные лица ведьм, когда она просила оставить ее одну, а дальше все как в тумане. Школьный двор, беговая дорожка, Анджей…

И этот голос, — вдруг вспомнила она, — Этот странный голос в моей голове…

Страх и потеря памяти заставила ее привстать на локте, но она, тут же плюхнулась обратно на спину. От резкого движения голова начала пульсировать. Кровь бежала по венам, и Эмили словно бы ощущала, как ее лицо наполняется теплой кровью. Все тело отозвалось на движение откровенной болью.

— Что? Что происходит? — не узнавая свой голос, который был почти беззвучный, простонала Эмили, но лицо Милы было светлым и улыбчивым, как если бы она хотела рассказать ей очень плохую новость, но боялась ранить ее.

Эмили с трудом приподняла руку, затем ногу, но чувствует, что прикована к кушетке, крепко и даже болезненно. Ей удалось разглядеть, как ее запястье обмотанное белыми тканями плотно привязано к металлической раме кровати.

Паника окутала ее, и она снова дернулась, вопрошающе вскидывая взгляд на старую ведьму:

— Что вы со мной сделали? Что происходит?

Шея затекла. И что бы голова перестала кружиться, она снова опустила голову на твердое основание кушетки и тихо заплакала:

— Я не понимаю…

Она пыталась собрать пазл воспоминаний воедино, но мысли разбегались. Ей было слишком страшно. Она не понимала, как оказалось в этом темном месте, рядом с Милой, привязанной к кровати, не в силах даже пошевелиться.

Когда она посмотрела по сторонам, то с ужасом наткнулась на потрясенные лица ведьм. Они стояли в дальнем конце комнаты и смотрели на нее глазами полными ужаса и сожаления, как если бы она только что вышла из ада, и они понимали, что им предстоит загнать ее обратно.

— Отпустите меня… — простонала та и сморщилась, слеза скатилась по щеке и пригрелась возле уха.

Мила повернула ее лицо мягким, и бережным прикосновением заглядывая ей в глаза:

— Еще не все, милая…

— Нет! — паника взяла верх, и девушка снова попыталась вырваться из прочных тисков. Безуспешно, — Не трогайте меня! Пожалуйста!

Она пыталась ухватиться за край кушетки, но у нее выходило плохо. Влажные от волнения пальцы соскальзывали, и из-за усталости вскоре отказались подчиняться.

Она с долей ужаса, снова посмотрела на старуху.

— Последний этап очищения, Эмили, — Мила нежным прикосновением убрала прядь волос Эмили за ухо и улыбнулась, — Ты должна выдержать…

— Что выдержать? — вдруг ей стало совсем не хорошо, и она вновь попыталась сорвать ремни с рук, но, они лишь врезались в ее кожу, — Отпустите меня! Помогите! — она завыла, и болезненная судорога сжала горло.

Язык прилип к небу, все во рту пересохло. Она не хотела больше ни чего терпеть или выдерживать. Эмили не понимала, что здесь происходит, но хотела, что бы все это побыстрее закончилось.

— Она в порядке, ба! — первым не выдержал Дмитрий, и Эмили вскинула на него взгляд полный слез, — Она очистилась…

Глаза парня были испуганными и уставшими, словно бы он пережил нечто нереальное за последнее время. То, что она не могла вспомнить.

— Нет, Дим, — вдруг заявила Рита только что спустившаяся в подвал с огромной чашей, в которой плескалась прозрачная вода, — Это важный обряд очищения, она должна вспомнить все, что было. Иначе, тьма останется с ней, навсегда. — Не дождавшись ответа, она посмотрела на Милу, — У меня все готово.

— Рита! — крикнула Эмили дрожащим голосом и тут же охрипла. Этот вопль растворился в подвале быстро и безрезультатно, — Рита! Что происходит?!

Девушка шагнула к кушетке и с печалью посмотрела на Эмили. Сейчас она была невинна, но Рита хорошо помнила, что было с ней в те жуткие минуты тьмы, понимая, обряд очищения должен быть пройден.

Когда Рита положила ладонь на ее лоб, Эмили даже почувствовала, как ее пальцы дрожат.

— Все будет в порядке, Эми. Скоро все закончится.

Эмили безнадежно заплакала, так тихо, что сама не слышала своих всхлипов, лишь ощущала, как теплые слезы катились по щекам.

— Приступим? — спросила ведьму Рита, и старуха единожды кивнула, стараясь не смотреть в паническое лицо Эмили:

— Хорошо.

Эмили не пыталась успокоиться или взять себя в руки. Сил не было даже на то, что бы анализировать ситуацию. Ее собственные мысли притаились где-то глубоко, она их не слышала. Она вообще ни чего не слышала из-за грохотания сердца у себя в висках. К горлу крался тошнотворный ком, хотелось запить его водой или хотя бы обмочить пересохшее горло. Губы изогнулись в гримасу боли, и девушка почувствовала, что они треснули в нескольких местах.

Она не знала чего ожидать, от Милы. В тот раз она чуть было не осталась без руки, а сейчас? Сейчас даже Рита на ее стороне, хоть она и пресекала подобные методы старой ведьмы, считая, что есть более гуманные способы решить проблему.

Неужели это все из-за круга, который они до сих пор не могут сомкнуть? — вдруг очнулись мысли в сознание Эмили, и она вскинула взгляд на Риту, но какой-то частью своего отстраненного разума, Эмили понимала, что дело совсем не в этом.

Рита сосредоточенно разглядывала тело Эмили с макушки и до ног. Напряжение ее чувствовалось по глазам и мимике лица. Сжатые в тугую полоску губы, узкие скулы, сузившиеся хмуро глаза.

— Начинай, — приказала сухо старуха, перестав улыбаться, и Эмили, вздрогнув, посмотрела на чашу, что держала в руках Рита.

Девушка закрыла глаза и прошептала:

— Тьма в теле святом, заклинаю тебя…

От голоса Риты Эмили выгнуло наизнанку. Кости позвоночника затрещали. Она слышала, как хрустит каждая косточка на ее спине, лопатках и руках. Пятки и макушка впились в твердое основание кушетки.