Марина Альте - Геката. Умереть, чтобы жить [СИ]

— Нет! — крикнула Эмили, едва услышав свой напуганный голос за этим эхом вампирской боли.

— Сила ведьм защити, нам на помощь ты приди!

Неожиданно вампир вскочил на ноги и исчез в темном лесу.

— Анджей! — крикнула ему в спину Эмили, но ее голос растворился в тишине кладбища.

Девушка, дрожа, поднялась на ноги, разглядывая темные сосны и могильные кресты. Возможно, где-то в глубине этого леса ее поджидал кровожадный убийца — вампир, что слишком сильно жаждал ее крови, но она верила ему. Верила в то, что человек внутри него сильнее зла.

Когда она повернулась к ведьмам, на лицах каждого из ребят не было и доли сомнения — вампиры, слишком опасны, что бы дружить с ними. Рита и Влад старались не смотреть на Эмили, Макс разглядывал ее лицо с испугом. Лиза сверкала надменным взглядом, а Дмитрий…

На него Эмили была просто не готова смотреть. Эта непонятная связь между ними, которую она чувствовала, была как свет сквозь тьму, но она была слишком слаба, что бы девушка забыла чувства к вампиру.

Пробираясь сквозь заросшие деревья, Анджей едва ли соображал что происходит. Жжение в голове испарилось, как только он покинул поляну. Сила ведьм буквально вытолкнула его прочь, и этому он был, откровенно говоря, рад. Под пальцами все еще ощущался теплый пульс Эмили, от которого вампир приходил в восторг, а вот Анджей, увы, страдал, пытаясь побороть жуткий голод и жажду распороть чью-нибудь плоть.

Воздержание, которым он пытался заглушить вампирскую силу, сегодня чуть не сыграла раковую игру. А ведь он почти поверил, что сможет с этим справиться.

Глупец! — шепчут его дьявольские мысли, и он прорывается сквозь плотные заросли ивы, ломая ветки и выдирая вросшие глубоко в землю корни, что бы хоть как-то заглушить в себе тот противный и навязчивый голод, который заставляет его пересекать Догомысское кладбище и лес. Он чувствует этот мнящий запах. Аромат, что так живо пробудил в нем вампира. От него было невозможно избавиться. Он был повсюду. Проникал в каждый уголок его сознания. заставлял забыть обо всем, что связывало его с человеческой жизнью. Забыть о теплых чувствах… об Эмили…

Вампир с трудом остановился. Его зрение было слишком обостренным, сейчас, когда вампирское желание требует крови. В трех километрах олень, через пару сотню метров, стая лис охотятся на зайцев, но то, что буквально было у него в руках, соблазняло куда больше, чем кровь животных…

— Человеческая кровь, — с особым смаком вырвалось из его рта, и зубы заныли, словно бы от боли.

Они страстно жаждали пронзить человеческую плоть.

Всего в двухстах метрах от него пахло настоящим пиром для вампира. Несколько, а то и больше человеческих тел. Один еще живой. Он дышал тихо и слабо. Вот-вот его пульс прервется. Кровь бедняги ползет по его груди, ногам, дорогим ботинкам и капает на опавшую листву, просачивается в землю.

Анджей закрыл глаза и усмехнулся. Он чувствовал это так ясно, как если бы видел это все своими глазами.

Он чувствует вкус крови, у себя на кончике языка, и то как сладко ноет у него в груди. Сила, пропитывает его насквозь. Былая вампирская мощь по сравнению с силой что досталось ему с кровью Эмили, все равно что детская забава. Но сейчас, он чувствует, каким неуязвимым он стал. От этого удивительного чувства превосходства, вампир проводит языком от одного клыка до другого и это причиняет ему боль, но, он словно мазохист, увлеченный этим чувством, лишь улыбается.

В следующее мгновение, человек внутри него ослабевает окончательно, и вампир мчится на запах крови, который приводит его к окровавленной поляне.

— Здравствуй сын!

От радостного голоса вампира Анджей вздрагивает, но смотрит на отца красным изголодавшимся взглядом.

Старик обступает бездыханный труп мужчины, и, вытирая красным платком уголки рта, деликатно, словно интеллигент за завтраком, подходит к вампиру:

— Рад, что ты навестил нас.

Но, Анджей не слушает его звонкого голоса, и почти не обращает внимание на остальных вампиров, которые, с появление Анджея даже побросали своих истекающих кровью жертв. Среди них и Алла. Она смотри на брала красными глазами полными блеска и огня. По ее губам течет маленькая капля крови, которую она быстро слизывает острым язычком/:

— Наконец-то брат…

Анджей шипит в ответ не в силах даже разговаривать, но это не мешает Алле продолжить.

Она, улыбаясь, подходит к нему ровным шагом. Ее идеальное тело, облаченное в черное платье выглядит потрясающим, пределом совершенства и мечтания. Вампирша закидывает изящную ручку на бедро:

— Наконец-то вампир в тебе ожил! Давай же… вот она кровь! Вот она, наша жизнь!

Алла вскидывает руку указывая на гору трупов. Истекающие кровью они выгладили как гора порубленного на куски мяса. Желание вонзить в кого-нибудь клыки становится по-настоящему невыносимым, но вдруг он замечает среди жертв знакомые лица.

— Увидел друзей? — заметив выражение лица брата, смеется Агний, и вампир вскидывает на него блондина яростный взгляд, — Они ни чем не хуже чем враги… ты попробуй!

Вампир внутри Анджея порывается наброситься на кучу тел, но вдруг он останавливается и с диким воплем падает на колени.

План Алана становится яснее неба. Он знал, что Анджей поспешит к ведьмам, что бы помешать связать круг, в то время, пока вампиры будут открывать сектор Псааха. Людские жертвы, были первым сектором, задуманного плана Алана.

Теперь, когда все произошедшее становится ясным, Анджей ненавидит своего создателя еще больше, чем прежде.

Неожиданно даже его темные мысли пугаются увиденного. Трупы смотрят на него мертвыми глазами, зеркальными и не живыми. От этого зрелища ему становиться жутко и перед глазами все плывет. Тело трещат по швам. Мышцы становятся каменными. Зубы с дикой болью врезаются обратно в челюсть.

Анджей обхватывает голову руками и тихо шипит:

— Зачем? — но все молчало и тогда Анджей кричит в спину старика, — Зачем? Отец!

Анджей немного приходит себя и встает на ноги. Они подгибаются, но он заставляет себя стоять.

Алан подходит к трупам и, пряча платок в карман, плаща оборачивается к сыну:

— Зачем мы питаемся? Или зачем открываем Псаах? — любопытничает Алан, и на его лице появляется улыбка.

Анджей молчит, понимая, что вампир с ним играет. Как если бы он был обычной мышью, а тот проворным котом.

— Видишь ли, сын… — вампир обходит гору трупов и, — Мы вампиры! Кровь — это наша жизнь.

В душе Анджея все вздрагивает, но вампирское тело непоколебимо. Он смотрит, как отец поднимает лицо молодой девушки. В ее взгляде замер страх и боль и Анджей даже не хотел думать о том, в каких мучениях она погибала.

— А это, — он трясет ее белое лицо, словно тряпичную куклу и отбрасывает обратно к трупам, — Это мешки для крови. Наша пища! Наша еда! Это природа, Анджей, — на лице алана появляется широкая улыбка из ровных и белых зубов, — Все честно, сынок!