Анна Алмазная - Власть безумия [СИ]

— Ты мой брат, прошу…

— Я ничей брат. А ты — моя новая игрушка. Ты так смешно плачешь, что мне интересно тебя мучить.

Вождь медленно поднялся, отвернулся и пошел к ступенькам. С каждым шагом кровь сходила с его одежд, оставляя их ослепительно-белыми, а на улице все громче и громче взвывала буря, пытаясь ворваться в огромные, стрельчатые окна. Рина сжалась в комок, затряслась от рыданий. Рэми хотел подбежать к ней, но раньше, чем он шаг успел сделать, из перехода выскользнул в залу Арам. Мальчишка-советник вкрикнул и бросился к Рине, но остановился, когда его зло одернули:

— Не смей мне помогать, не хочу, чтобы он и тебя…

— Моя госпожа, — бледнел Арам.

— Ничего, — Рина, перестав рыдать, с трудом поднялась на ноги, пряча изувеченное лицо под капюшоном белоснежного плаща.

Пошатываясь, направилась к лестнице. Арам не двигался. У ступенек она остановилась и сказала:

— Надеюсь, что он убьет меня скоро и быстро, не как этого мальчика. Никому не рассказывай о том, что видел… я не хочу, чтобы мне сочувствовали. — Рина пошатнулась и задрожала от рыданий.

Арам вновь метнулся к ней, но остановился, услышав:

— Нет! — в голосе Рины билась истерика. — Не тронь меня!

Пусть никто меня не трогает… Мне никто не поможет!

Вокруг все подернулось рябью, и Рэми вновь вернулся в храм богини. Долгое время он так и стоял, глядя в пол невидящим взглядом. Он вспоминал свежий шрам на щеке Арама, его усталые, опустошенные глаза, дрожащие губы. Он видел перед собой трясущиеся плечи Рины и слышал бесконечно повторяющуюся фразу:

«Мне никто не поможет!»

— Что я сделаю? — шептал Рэми, чувствуя, как окатывает его с головой бессилие. Просто уйти из клана? Забыть и о Рине, и об Араме? А он сможет? Теперь, когда это увидел? Когда услышал ее тихое: «Мне никто не поможет!» Когда понял, наконец-то, как больно бьет по виссавийцам безумие Элизара. Его дяди…

— Что я сделаю? Что?

Рэми посмотрел на хранительницу, пытаясь на ее беспристрастном, лишенном глаз лице найти ответ на свой вопрос.

И он нашел, достаточно быстро. Только ответ ему не понравился, и Рэми передернуло от собственных мыслей:

— Хочешь, чтобы я убил его и стал вождем Виссавии?

— Если другого пути нет… — холодно ответила хранительница, — богиня не будет возражать.

— Ты говоришь это так просто? — искренне удивился Рэми.

— Он же убил… тебя.

Рэми опешил: ее лицо все так же было спокойно, как будто в этом храме они обсуждали нечто незначительное, а не убийство вождя Виссавии. Неужели она настолько бесчувственна? Но она же человек. Или в этой проклятой Виссавии уже не осталось людей?

— И что? — усмехнулся, наконец-то, Рэми. — Знал я, что вы чокнутые, но не настолько же. Элизар убивает из-за своего безумия, слабости. А чем, прости, я оправдаюсь? Я не безумен!

Или ты хочешь, чтобы я таким стал?

Виссавийцы навязали всем мысль, что человеческая жизнь бесценна. Они отказывались исцелять убийц, потому что не достойны те исцеления… а теперь хранительница, жрица богини просит Рэми убить… собственную кровь?

— Я уже сказала… — так же ровно ответила хранительница. — Я ничего не прошу. Решать тебе. Если ты хочешь, ты можешь вернуться в Кассию, я даже слова не скажу. Но в борьбе с Алкадием я тебе не помощник. В Виссавии лишь один человек способен убить его.

— Кто?

— Ты…

Рэми вздрогнул.

— Когда станешь вождем, не раньше, и через несколько лет, когда научишься использовать силу вождя. Элизар слаб. Он свою силу разменял на наркотик, он тебе не помощник. Все так просто — убьешь Элизара, займешь его место, убьешь Алкадия и Миранис будет свободен. Все закончится… Но не сейчас.

— Но что ты несешь… — непонимающе сказал Рэми. — Я же видел! И в глазах Арама, и в глазах их всех, они любят своего вождя. Любят! Даже такого! Это мир твоей богини, она его таким сделала, и ты просишь меня убить?

— Виссавийцы запутались, они и сами уже не знают, чего хотят. Они любят вождя, надеются, что он вернется, не понимая… это невозможно. К сожалению, Элизар слишком слаб, с самого начала был слишком слаб, чтобы быть вождем. Он не потянет клан, это уже ясно.

— А я? — язвительно спросил Рэми.

— Ты… ты потянешь все, что угодно, — шептала хранительница. — До сих пор не сломался и дальше не сломаешься.

Пойми, никто не думал, что Элизар станет вождем, он не должен был им стать… Шерен и его слуги истребили почти весь род вождя, остался лишь Элизар и ты. Вождь всего лишь тянул время, пока на трон Виссавии взойдет настоящий наследник бывшего вождя, сильный, способный поднять клан… ты.

— Убив собственного дядю?

— Оказав ему услугу… — мягко поправила хранительница. — Сам знаешь, люди не умирают до конца, они возрождаются. Если Элизар и дальше будет продолжать в подобном духе, в кого он переродится? В раба? В калеку? Рэми, пойми… убив его сейчас, ты ему поможешь. Если ты не остановишь его сегодня, вскоре ему будет мало клана, и он пойдет убивать за пределы Виссавии. И прости, но тогда каждая его жертва будет на твоей совести… только ты можешь его остановить. И только сейчас.

— А почему ты этого сама не сделаешь? — вскипел Рэми. — Почему ты сама его не убьешь?

— Не мое место занимает вождь, — холодно ответила хранительница. — Никогда такого не было, чтобы вождь был аж настолько слаб, никогда не было такого, чтобы судьба ошибалась.

По закону Виссавии я не имею права даже пальцем его тронуть, богиня не даст… но тебе — даст. Потому как ты — последняя надежда Виссавии. Последний мужчина в роду, и если умрешь и ты, и вождь, то клан раздерет борьба за власть. Виссавия этого никогда не допустит.

— Значит, мне все можно, как и ему? — засмеялся Рэми. — И я могу делать все, что хочу, только потому что я наследник? Ты… ты… ненавижу вас, слышишь! Презираю! Ты и твоя богиня так же слабы, как и вождь!

— А ты молод, мой мальчик. Многого не понимаешь. Вождю всегда было все можно. Но раньше у вождей были какие-то границы, за которые они никогда не заходили. Вождь никогда не убивал без причины. Вождь никогда не наслаждался убийством. Ты ведь не наслаждаешься… ты истинный вождь Виссавии.

— Но ты заставляешь меня убить!

— Я заставляю тебя быть сильным и принять непростое, но необходимое решение, — поправила хранительница, все так же не повышая голоса. — Рэми, пойми, это необходимо. Это единственный шанс клана, Рины… и Мираниса. Без силы вождя тебе никогда не одолеть Алкадия. А здесь вы оставаться не можете… другим способом защитить принца я не могу… решай…

Решай…

Рэми сглотнул. Что тут решать?

— Рина носит ребенка Армана.

Рэми содрогнулся. Она читает его мысли, читает его чувства, знает, где тронуть, где надавить, чтобы Рэми ей подчинился, сделал так, как она хочет. А чего хочет сам Рэми?