Анна Алмазная - Его выбор [СИ]

— Ты глава рода, — продолжил он уговаривать. Скорее механически, чтобы что-то говорить, чтобы не терять в бездеятельности драгоценного времени, которого и так мало осталось. — Ты несешь ответственность за своих людей.

Никакого ответа. И мутный лед усталости в глазах сопляка даже не начал таять. Что для одиннадцатилетнего мальчишки значит слово «ответственность»? А что для Эдлая значит ответственность? Отряд и люди, которых пришлось бросить ради Армана. А там граница! Там каждый день умирают! Там Эдлаю место — не здесь!

Проклятый Деммид. Знает же, что если мальчик выживет, Эдлаю придется взвалить на плечи весь северный род аж на четыре года. А кому это надо? Эдлаю бы вернуться в леса и забыть. Хочет сопляк идти за братом — пусть валит. То, что Арман сейчас вытворяет — слабость. А слабый глава — проклятие для рода.

— Твой отец не хотел бы, чтобы ты так просто сдался…

Лед чуть шевельнулся, в мутных глазах Армана появилась тень смысла, и мальчик вдруг так стал похож на Алана, что сердце болью прихватило. А потом — незнакомой доселе нежностью. Боги, не чужой же мальчишка, сын лучшего друга, и нельзя... что хочешь делай, а нельзя дать ему уйти за грань!

И вот как… вкус ответственности ты не знаешь... Зато знаешь вкус ответственности за тех, кто тебе дорог. Вопрос только — кто тебе дорог?

— Ада… ты нужен Аде… — вспомнил Эдлай о молодой, хрупкой няне, которую с трудом удалось выставить из спальни.

И откуда только силы в ней взялись так сопротивляться? Она же и не успокоилась, пока Даар ее не усыпил. Все плакала да просилась к «мальчику». Тоже мне мальчик… Сколько было Эдлаю, когда отец отправил его прислуживать дозорным? Чуть больше? Или даже меньше? Он уже и не помнил.

Бледные губы мальчика чуть приоткрылись, вместе со свистом из них вырвался шепот:

— Я нужен брату. И я пойду за ним. Пусти…

Эдлай вздрогнул: не его же просят, далеко не его. Арман, не замечая сидящего рядом дозорного, посмотрел умоляюще за его спину, на Даара. А мальчик-то смышленый… увы… знает, кто и что его тут держит.

Телохранитель дернулся:

— Ты же понимаешь. Знаю, что понимаешь, — едва слышно шептал Арман. — Почему не отпустишь?

— Потому что это не так просто, мальчик, — холодно ответил Даар. — Все мы переживали то же, что и ты. Мою сестру убили, когда мне было пять, а прежде изнасиловали на моих глазах. Моего старшего брата зарезали в кабаке, в обычной драке. Подрались два пьяных дружка, остальные вмешались, стенка на стенку. Мой брат нечаянно оказался рядом… он умер, дружки-зачинщики помирились, может, живут и до сих пор. Моя мать повесилась, когда моего отца задрали в лесу волки. Год тогда был голодный… Но у меня есть ради чего жить, у меня есть мой повелитель.

— А у меня? — Арман поднял на Даара упрямый взгляд. — Что есть у меня?

— Твой род, мальчик.

— Мачеха говорила, они нас ненавидят… — все столь же усталый голос. Все тот же умоляющий взгляд. — Ты хочешь, чтобы я защищал тех, кто меня ненавидит? Не могу… не умею…

— Ну… — Даар усмехнулся, — я тоже много кого защищаю…

Он кинул на Эдлая красноречивый взгляд, и кровь стыда прилила к щекам. Боги… Даар все видит. И ненависть Эдлая видит, и его недоверие к высшим магам. Видит. И молчит. Странные они, высшие маги.

— … и многие меня ненавидят. Не так ли, Эдлай?

И дернулся, словно его ударили, словно в одно мгновение оказался душой в другом месте. Вокруг будто накалилось, а рука Эдлая сама легла на рукоять меча, почуяв опасность. Глаза телохранителя сузились, потом вдруг расшились, расплескав вокруг синее пламя. Эдлай дернулся — даже с его малым магическим даром он почувствовал, как задохнулась душа Даара в огне чужой боли.

— Что? — всполошился он, схватив Даара за плечо и заставив обернуться.

— Он… — телохранитель покачнулся, смертельно побледнев: — Он ранил повелителя! — И бросился к дверям.

Эдлай, вмиг забыв о мальчишке, выбежал вслед за ним. Не отставая ни на шаг, пролетел по коридорам, сбежал по ступенькам. Чуть было не грохнулся, поскользнувшись на тщательно отполированном полу залы, застыл в изумлении, не смея сделать и шагу. Вновь тягучая сила, которой сложно противиться, вновь гнев телохранителя, будораживший каждую частичку тела, вновь эта проклятая высшая магия, которая чуть было не поставила дозорного на колени… а на колени падать сейчас ой как нельзя.

Даар подлетел к арке портала, сунул руку по самое плечо в туман и резко дернул на себя, вырвав из серой массы и подхватив у самого пола завернутую в знакомый плащ фигуру.

— Деммид! — крикнул Эдлай.

— Стой там, — выдохнул повелитель, в бессилии опираясь на Даара. — Он идет за мной!

— Понял, — прохрипел телохранитель.

Он почти грубо оттолкнул повелителя в сторону, встал между ним и аркой портала, потянулся к огню, и пламя разбушевалось, обняв его фигуру слепящим глаза коконом. Едко запахло дымом. Эдлай, забыв о приказе, прикрыл нос рукавом, подбежал к повелителю, помог ему подняться и отойти за колонну.

— Боги, ты что делаешь? — прошептал он, почувствовав на ладонях тепло чужой крови.

— Беспокоишься? — криво усмехнулся Деммид, оседая на руках Эдлая.

— Держись за колонной, идиот!

— Против высшего мага все равно не поможет… если Даар вместе с защитой замка не выдержит…

Эдлай посмотрел на дверь из залы. Далеко. Сам бы добежал, но с раненым на руках — вряд ли. И неизвестно, когда эта гадость из тумана выползет. Если выползет, пока они будут бежать… безопаснее оставаться за колонной, а дальше посмотрим.

— Уходи, — одними губами прошептал Деммид. — Ты не маг, тебе тут делать нечего.

— Я не маг, — Эдлай выглянул за колонну, где охваченный огнем Даар едва слышно шептал заклинание. — Но сейчас, увы, и ты не маг. Ты дурак, который дал себя ранить.

— Ай да наглец, — усмехнулся повелитель. — Но за это тебя и ценю.

Эдлай усмехаться не спешил, сосредоточившись на будущей битве. Просто так сдавать старого друга он не собирался, даже высшему магу, да самим богам не собирался!

Дым густел, жрал гортань и глаза, вырывался наружу с удушливым кашлем. Перед глазами плыло. Кроваво-красные отблески отражались от стен, пламя, казалось, бушевало уже везде, плавило легкие, опаляло волосы.

— Боги, как я ненавижу вашу магию, — прохрипел Эдлай, накрывая повелителя мокрым от крови плащом. — Постарайся выжить, будь другом.

— А я что, по-твоему, делаю? — захрипел из-под плаща Деммид, внезапно закашлявшись от смеха.

Совсем не смешно. Эдлай чуял, как истекала последними силами защита замка, как звенела от напряжения, отзываясь во всем теле противной вибрацией. Боги… да провалитесь вы, высшие маги! Все вам неймется!

— Беги, — вновь прохрипел Деммид.