Константин Матухно - Фундаментальная наука

— И куда же вы попали?

— Таня успела рассказать тебе о церкви в соседнем с ними селе?

— Да, а откуда ты знаешь?

— Я не знал, просто спросил. Не могла же ты позволить быстро уснуть такому источнику информации.

— Ты прав, не могла. Это та деревня, где вы сделали заправку для джипов?

— Да.

***

— Так-с, давайте осматриваться, — сказал Владимир, когда все пришли в себя после перемещения. — Женя, давай наши координаты.

— Саня, поставь антенну, — сказал Женя, доставая из рюкзака ноутбук.

— Мы сходим разведать окрестности, — крикнули с опушки близкого леса Дима и Сергей.

Владимир помахал им рукой.

Женя минут пять повозился с компьютером и сообщил: —Господа, мы в России. Через пять минут получу со спутника детальную карту местности.

— А где мы конкретно? — поинтересовался Саша.

Женя назвал ближайший крупный город.

— И еще двести пятьдесят километров на восток-юго-восток.

— Неплохо. Ладно, готовим поесть и ждём карту и сообщений от Димы и Сергея, — сказав это Владимир начал распаковывать свой рюкзак.

Они уже успели поесть, когда на опушке показались разведчики. Они быстро прибежали, учуяв запах еды, и добиться от них связного рассказа до тех пор, пока они насытились было невозможно.

— Ну что, встретили кого? — спросил Владимир, когда трапезники наконец откинулись от стола удовлетворённые.

— Ага. Вот только слегка не то, чего ждали.

— Это как? Тут что, аномалия?

— Нет. Тут церковь. Обычная деревенская церковь.

— Ну?! — требовательно спросил Владимир.

— Ну скажи ему, не томи, — толкнул друга локтем в бок Дима.

— Как воды родниковой напились, — с улыбкой сообщил тот. — Священник — ничем уж особо не примечательный мужик лет под пятьдесят. Он приехал сюда тридцать лет назад и стал священником в местной церкви, которая здесь одна на десяток деревень. Молодой был священник, малый приход был. А потом здесь совершилась одна катастрофа по вине военных, это он сам вам расскажет. В деревнях остались одни бабы да старики. Тогда он взял на себя заботу обо всех. Получается, что только благодаря ему здесь народ еще остался и не разбежался. Ведь могли бы в город уйти, могли. Но держатся за свою землю. А он им силы даёт. Он чувствует, что в городе эти люди пропадут, потому что там их никто не ждет во-первых, и власти, особенно военные, будут ОЧЕНЬ недовольны их прибытием во-вторых. Знаешь, с тех пор как мы были у отца Григория, я такого человека не встречал. Он делает тоже, что и ты, Владимир — он возродил в людях веру. Мы не успели пообщаться с местными, но почувствовали, что здесь ВЕРЯТ. И в этом заслуга только его.

А что касательно нашего вопроса, то он подскажет нам, где искать. Он вроде бы даже общается с ними потихоньку. Мы бы узнали больше, да двое чужаков в деревне переполох вызовут огромный. Вот он и послал нас за вами.

— А вы решили вначале поесть, — укоризненно сказал Женя.

— Ну, вы же без нас отобедать изволили, — парировал Дима.

— Тогда пошли, — сказал Владимир вставая, — негоже заставлять такого человека ждать.

***

— Здесь действительно сила очень сконцентрирована. Но вместе с церковью отца Олега картина получается слегка размытая, центр средоточия не точечный. Вот мы и «промахнулись». Хотя никто теперь это промашкой не считает.

Отец Олег очень помог нам, когда мы захотели «поднять» эти деревни. С нами местные не очень-то хотели разговаривать, даже враждебность некоторая была. Он же поговорил с людьми, сказал, что мы близки ему по вере и хотим предложить не подачку, а помощь от чистого сердца, с пользой и для нас, и для них.

Когда впервые за туманами запахло огнем, Он стоял за околицей и видел свой дом.

Картошку в огороде и луг у реки.

Он вытер слезу и сжал кулаки.

Поставил на высоком чердаке пулемет И записал в дневнике: «Сюда никто не войдет!» — Ух ты! — восхитился Саша. — Эт что за стихи?

— Илья Кормильцев, «Последний человек на Земле».

— Да, и название в тему. Красиво… — Саша на минуту задумался. — А потом Олег провёл нас в леса и познакомил с Горынычем.

— Змей Горыныч?!

— Он самый. Только отличается он от былинного. Да и Горынычем мы его сами прозвали, а он не возражал против такого имени.

— А как же его зовут на самом деле?

— Не знаю. Он никогда не говорил, а мы не спрашивали, почувствовав, что он эту тему обходит. Потом мы стали посредниками между лесными и людьми и в итоге получилось так, что теперь лесные и за скотом и за полями присматривать помогают, просто людям в деревнях помогают — дичи принесут, грибные да ягодные поляны указывают, через болота людей проводят. Теперь здесь никто леса не боится, хотя раньше про глубокий лес дурная слава шла. Сейчас людям туда тоже хода нет, только нам да отцу Олегу, но нет и страха.

— Надежда говорила, что твои друзья приходят им помогать, а позавчера главный был…

— Да, Горыныч. Предупредил, нехороший. А я надеялся сюрприз сделать.

— Понятно. И вы хотите сделать нечто подобное у нас?

— Не совсем. Здесь деревня, а у нас город. Нужны другие подходы. Узнаешь всё, когда я буду говорить с Горынычем и остальными.

— А сейчас? Я ведь могу чем-то и помочь.

— Аня, мы этим занимаемся уже три года. У тебя нет такого опыта и проблему ты знаешь только с одной стороны. Мы всё успели обсудить и у нас есть четкий план. Ты уж извини, но на данном этапе ты в этом вопросе помочь не можешь. После встречи с лесными, когда у тебя сложится своё мнение, — пожалуйста, я буду только рад выслушать твой совет. Ну и еще… Я не люблю обсуждать с кем бы то нибыло задуманное дело.

— Вот это я уважаю.

— Спасибо за понимание.

Они пробирались сквозь чащу продолжая беседу. Потом на пути оказалось болото и Саша научил спутницу, как безопасно справиться с такой преградой. За болотом лес стал намного гуще и они сели передохнуть и поесть, прежде чем забираться в чащу. Но после трёхсот метров чащобы лес стал даже реже, чем был до болота, и даже как-то благороднее. Как будто здесь производились регулярные чистки и уход за деревьями. Аня обратила на это внимание Саши.

— Здесь есть кому присмотреть за лесом, — ответил он, — а сразу за болотом была небольшая буферная зона, чтобы остановить особо ретивых и бестолковых. Не всякому сюда ход открыт, но мало ли кто проломиться захочет. Если так случиться, то те деревья задержат. Сейчас я вот вспомню, где тут тропинка и мы пойдём гораздо быстрее и легче.

Тропинка действительно скоро отыскалась. Красивый, широкий коридор со стенами из древесных стволов и мохнатым хвойным потолком. Иногда к нему примыкали солнечные комнаты-поляны, на которых можно было вдоволь полакомиться ягодами.

— Ёлки-палки, прямо райские кущи, — сказала Аня, когда они проходили мимо третьей такой «комнаты». — Если есть рай для нашего человека, я имею в виду — украинца или русского, то он должен выглядеть именно так.