Ричард Швартц - Второй легион

— Это стоило ему кое-чего и поступать так было неразумно, поэтому он нервничает.

— Кому? — спросил Варош, я как раз собирался спросить тоже самое.

— Маэстро, — ответила Зокора.

Мы просто ушли, даже не взглянув в сторону рабовладельческого судна. Группа странников, с которыми приключилось нечто странное и которым был безразличен вонючий корабль.

— Подзорная труба!

Я как раз собирался вернуться и поискать её между птиц, когда голос Зокоры остановил меня.

— Она у меня, — сказала она. — Теперь мы знаем, что один из наших врагов — маэстро, — продолжила она. Варош хотел позаботится о её плече, но она покачала головой и пошла дальше. — На корабле.

— Или некромант, — заметил Варош, встревоженно глядя в небо. — Птицы, когда врезались в нас, были уже мертвы. Это больше похоже на некроманта.

— И то и другое — плохие известия, — сказал я. Вскоре мы уже добрались до корабля, где стоял Армин с ятаганом на готове и вопросительно на нас смотрел, когда мы карабкались на борт. Варош поднял Зокору.

— Мне кажется, что если мы их и опережали, то теперь уже больше нет. Проблемы накапливаются, враг наступает, — заметил он, когда осторожно помогла ей снять кольчугу.

— Боюсь, вы правы, — согласился я. — Два нападения, и Наталия впала в похожее на смерть оцепенение, а Зокора ранена. Так не может продолжаться.

— И не будет, — сказала Зокора. — Варош, жилет и блузку тоже.

Варош кивнул и осторожно освободил её от верхней одежды.

Когда Зокора стояла перед нами полуголая, Армин уставился на неё, затем резко повернулся и стал напряжённо смотреть в другую сторону.

Раздался голос Дерала.

— Если один из вас, шелудивых псов, ещё раз посмотрит не в ту сторону и побеспокоит эссэру похотливыми мыслями, я отстегаю его так, что он подожмёт хвост на целый месяц!

Зокора проигнорировала речных моряков, склонила голову набок и осмотрела плечо. Под гладкой кожей перелом был хорошо виден.

— Я могу помочь? — спросил я, стараясь не опускать взгляд ниже её лица.

— Да. Один из вас должен вправить кость. Хаваль, это сделаешь ты.

— Позволь мне, — попросил Варош.

— Ты будешь слишком осторожным. Хавальд.

— Да.

Она села и наклонилась вперёд, закрыв глаза. Я опустился рядом с ней на колени и сняв кольчужные перчатки, разглядывал ранение. Часть кости выпирала из кожи, место перелома хорошо вырисовывалось. И казалось, что отломков нет.

Я уже пару раз вправлял кости, даже один раз ключицу, поэтому имел некоторое представление, что нужно делать. Но на этом всё. Я же не целитель. Скорее наоборот.

Зокора встала так, что кость хорошо выделялась из-под кожи. Но кожа уже начала опухать, поэтому скоро кость будет видна не так чётко.

Казалось, она прочитала мои мысли.

— Если ты не сможешь хорошо ухватиться за кость, вскрой кожу. Скажи, когда кость будет на месте. Но продолжай её держать, пока я не закончу, — спокойно сказала она. Она дышала ровно и глубоко.

Я осторожно разместил руки, сначала не касаясь её, затем быстро и крепко ухватился.

Мышцы Зокоры дрогнули под кожей, другого признака боли она не выказала.

— Сольтар, помоги, — тихо попросил я и закрыл глаза. Но не обрёл никакой божественной помощи. Тогда так, как смогу сам. Немного поддержки не помешало бы, Сольтар, подумал я, соединяя оба конца кости. Раздался хруст, и Зокора фыркнула через нос. Мне понадобилось две попытки, чтобы убедиться, что кость встала на место. Каждый раз я слышал и ощущал хруст.

Варош стоял рядом на коленях, бледный как смерть. Казалось, он задержал дыхание.

— Сейчас, Зокора, — тихо сообщил я.

Она начала шёпотом молиться. Я ничего не понимал, она молилась на своём языке, но несколько раз услышал имя её богини. Одно мгновение казалось, что ничего не происходит, затем я почувствовал, как под моими пальцами поднимается жар. За несколько секунд кожа распухла, я боялся, что выпущу кость, но затем опухоль снова быстро сошла.

— Ааах, — выдохнула Зокора и, похоже, расслабилась.

— Отпусти, — наконец произнесла она. — Ты держишь слишком крепко.

Я отпустил и увидел, что там, где я держал, кожа припухла.

— И это всё? — спросил поражённый Варош. — Теперь всё зажило?

Она покачала головой.

— Нет. У меня нет виноградины. Это…, - казалось, она размышляет, как ей выразиться. — Кость зажила только совсем немного. Как будто после перелома прошло два дня.

— И это уже достаточно поразительно, — сказал я. — Я всегда восхищаюсь вашей целительной магией.

— Почему поразительно? Разве твой меч не делает то же самое? — спросила она.

— Да. Но только если убивает после того, как я получил ранение. Однако клинок проклят и остаётся проклятым, а ваша магия исходит от богини.

— Нет, Хавальд, — промолвила Зокора, вставая. — Не магия. Медитация.

— Я услышал в ваших словах имя Соланте. Я подумал, что вы молитесь об исцелении.

Она подняла взгляд.

— Не думай так много. Я молилась и медитировала. Даже люди могут этому научиться, если выделят время.

То, что это была не магия, каким-то образом поразило меня ещё больше.

— Сколько нужно времени, чтобы этому научиться?

Она склонила голову на бок и подняла на меня взгляд.

— Точно не больше сорока или пятидесяти лет. Пока не овладеешь правильным дыханием. Остальное придёт само-собой.

— При удобном случае можешь научить меня, — сказал, улыбаясь, Варош.

— Сначала я научу накладывать перевязку, мне нужно обездвижить плечо. Варош, мне потребуются палки, толщиной с палец и полоски из мокрой кожи, а также прочная льняная ткань. Не хочу снова сломать кость, когда буду разведывать лагерь.

— Нет, Зокора. Поберегите себя, по крайней мере, эту ночь, — твёрдо сказал я, когда Варош отправился искать то, что она пожелала.

— Кто тогда незаметно изучит лагерь? Ты?

Казалось, ей было смешно.

— Почему нет?

— Тогда иди сейчас. Учитывая то, как ты подкрадываешься, не имеет значения, подождёшь ты ночи или нет.

Я посмотрел на неё.

— Знаете, а идея вовсе не плохая, — наконец сказал я.

35. Работорговцы

— Пусть ваша торговля будет благоприятной, о Торговец Жестокости. Потому что написано, что хороший товар несёт с собой хорошее золото, а хорошая сделка — удовлетворение. Почему бы и богатому человеку не быть довольным? И на блаженство имеют право не только бедные.

— Да, да, — отмахнулся работорговец. — Чего вам надо?

Армин и я совершенно открыто пришли в лагерь работорговцев. Я попросил его внимательно взглянуть на портреты Лиандры, Зиглинды и Яноша, может он обнаружит заключённых в каком-нибудь месте, которое пропущу я.

На работорговце был одет обычный чёрный бурнус. Мне показалось, что он не отсюда, его кожа была темнее, и он говорил с другим акцентом. Намазанная жиром козлиная бородка агрессивно указывала на нас, как будто он хотел нас ей проткнуть. Его глаза смотрели на нас с подозрением. Одну руку он положил на рукоятку ятагана, и всё его поведение показывало, что он более чем готов просто убить докучливых гостей, если те его слишком достанут.