Роберт Шекли - Сома-блюз. Романы

Пока они поднимались на четвертый этаж, Фошон молчал. Мурлыкал что-то себе под нос, раскачивался на каблуках, глядя в потолок, точно ожидая, что на нем вдруг проступит физиономия преступника. На четвертом этаже они вышли и свернули налево. Теперь впереди шел Хоб - он бывал тут прежде и знал дорогу. Этаж освещала одна-единственная лампа в конце коридора. Кабинет Фошона был последним налево. Дверь никогда не запиралась. На столе горела лампа под зеленым абажуром. Фошон бросил шляпу на полку рядом с зонтиком, сел за стол и указал Хобу на стул.

- Давно мы с вами не виделись, Хоб, - сказал инспектор. - Как поживает ваше агентство?

На самом деле Фошон знал о делах детективного агентства «Альтернатива» - или об отсутствии таковых - больше, чем любой из работников этого агентства, включая его владельца и главного сыщика Хоба Дракониана. И Хоб знал, что Фошон это знает.

- В агентстве все в порядке, у меня все в порядке, и вообще все чудесно, - ответил Хоб. - Ближе к делу, пожалуйста.

- К какому делу? - осведомился Фошон с самым невинным видом.

- Черт возьми! - сказал Хоб. - Эмиль, бросьте дурачиться. Вы вызвали меня на Сен-Габриэль, а потом притащили сюда. Пожалуйста, объясните, какого черта вам нужно, и отпустите меня домой.

- О, какие мы воинственные! - хмыкнул Фошон. - Что, вам так не терпится вернуться к своей Мариэль?

- Не то чтобы очень, - признался Хоб. - Сегодня я должен был готовить свое знаменитое чили для толпы издательской публики…

- Так Мариэль вас ждет? Скажите ей, что вас задержали в полиции по важному делу. Это избавит вас от скандала.

- Плохо вы знаете Мариэль, - возразил Хоб, - если думаете, что такой пустяк может служить извинением.

- Мне бы следовало предупредить вас насчет этой дамы.

- Так какого ж черта вы меня не предупредили?

- Не ребячьтесь, - сказал Фошон. - Знаете, Хоб, что мне в вас не нравится? Вы не владеете искусством пустой болтовни. Вы вообще читали когда-нибудь романы про сыщиков? Коп и частный сыщик должны сперва побеседовать о всякой всячине. И полисмен вечно гонит пургу, прежде чем доберется до сути дела.

- Мне некогда читать романы про сыщиков, - сказал Хоб. - Я слишком занят сыском.

- А в свободное время?

- Предпочитаю Пруста.

- Кто был тот мужик под брезентом?

- Стенли Бауэр.

Лицо Фошона вытянулось.

- Хоб, ну что это такое! Вам полагалось сказать, что вы видите его первый раз в жизни - но я-то успел заметить, как расширились ваши глаза, когда вы его увидели, - потом вы должны были признаться, что, возможно, встречали его пару раз, и так далее, пока наконец вы не раскололись бы, что это - ваш брат, давным-давно пропавший без вести.

- Инспектор Фошон, кончайте валять дурака! А если уж вам так хочется подурачиться, отведите меня в ресторан и угостите хорошим обедом.

- Неужели Мариэль вас не кормит?

- Мы договорились, что расходы будут пополам. А у меня нет денег.

- А как же ваш знаменитый чек из Америки?

- Не пришел пока.

Фошон хмыкнул с насмешливым сочувствием

- Так что, Мариэль содержит вас обоих?

- Ну! Это против ее принципов. Содержать молодого мужчину? Никогда в жизни! Мариэль покупает еду на одного и делает вид, что я питаюсь на свои.

- А вы что делаете?

- Жду, пока она уснет. А потом подъедаю, что осталось Пролежавшую три дня баранину или телятину в застывшем сале. Всегда приятно. А на десерт - лежалый сыр с зеленой плесенью

- Дорогой мой, примите мои искренние соболезнования. Способность женщины унижать мужчину сравнима лишь со способностью мужчины мириться с унижением.

- Это кто сказал, Ларошфуко?

- Да нет, на самом деле мой батюшка. Он, бывало, рассказывал замечательные истории об арабских танцовщицах, которые приходили к ним в лагерь под Сиди-Бель-Аббесом.

- Я бы с удовольствием их послушал, - сказал Хоб - Особенно за стаканчиком белого вина в «Пье дю Кошон».

- Так вы говорите, Стенли Бауэр?

- Да. Это имя всплыло у меня в памяти, как только я его увидел. Жаль, что больше я ничего не помню.

- А где вы с ним встречались?

- Из головы вылетело! - сказал Хоб, постучав себя по лбу. - Говорят, от голода человек делается забывчивым.

- Хоб! - произнес Фошон. Его голос из шутливого внезапно сделался угрожающим. - Не надо со мной играть!

- Это что, фраза из одного из ваших детективных романов? - поинтересовался Хоб. - А почему бы мне с вами и не поиграть? Я хочу жрать, и мне вовсе не улыбается возвращаться на бульвар Монпарнас и готовить чили. С чего это вы, французы, взяли, что чили - деликатес?

- Мы всегда путаем экзотическое с желанным, - ответил Фошон - Это наш особый дар.

- О Господи! - Хоб уронил голову на руки.

- Как вам плохо! - сказал Фошон. - Ладно, не буду вас больше мучить. Идемте. Быть может, тарелка паштета освежит вашу память.

- Добавьте к этому утиное филе, - сказал Хоб, - и я расскажу вам, что произошло с судьей Крейтером.

- Comment? ‹И что же (фр.)› - спросил Фошон, который вдруг ни с того ни с сего решил перейти на французский.

В «Пье дю Кошон» они не пошли. Фошон выбрал пивную «Липп» - ему вдруг захотелось choucroute garnie ‹Свинина с картофелем и кислой капустой, традиционное немецкое блюдо (фр.)›. «Липп», собственно, только называлась пивной, а на самом деле это был знаменитый старый ресторан на бульваре Сен-Жермен, напротив «Де Маго». Настоящий дворец: старинные потемневшие зеркала, янтарный свет ламп, хрустальные люстры, официанты в смокингах и шикарная публика - правда, ее в последнее время становилось все труднее отличить от публики, которая только пытается быть шикарной. Ну и, конечно, неизбежные немецкие туристы, неизбежные английские туристы и прочие туристы, которые в свою очередь начинали становиться неизбежными - особенно японцы. Хоб тоже заказал choucroute. Ему принесли огромную тарелку вкусной и сытной свинины с гарниром, хорошо сдобренной пряностями. Это, пожалуй, было лучшее, что подавали в «Липп». Когда и как французы успели возлюбить квашеную капусту и немецкие сосиски, оставалось загадкой. О таких вещах ни в одном путеводителе не говорится.

Фошон заказал белое бордо. Хоб возблагодарил Бога за то, что он создал Францию, где даже полицейские допросы ведутся за стаканчиком вина.

- Ну, так что там насчет этого Стенли Бауэра? - осведомился Фошон.

- Кого-кого? - переспросил Хоб.

- Человека, которого вы опознали.

- Опознал? Я? Слушайте, Эмиль, а вдруг я вообще все это сочинил? Специально, чтобы попасть в «Липп»?

- Хоб, это не смешно.

- Ну, я думал, вам хочется, чтобы я разговаривал более уклончиво, и почаще отвлекался на посторонние темы, как те частные сыщики в романах. А кроме циркачей, кто-нибудь еще хоть что-то видел?

- Свидетелей нет. Конечно, мы допросили народ в кафе «Аржан», где этот Стенли Бауэр сидел перед тем, как его убили. Поговорили с владельцем, который их обслуживал.