Кирилл Шарапов - Мечебоец

Конь грустно посмотрел на Слава и уткнулся мордой ему в плечо. Слав же вытащил из налуча Рюриков лук и стрелы, которые он так берег до сегодняшнего дня.

– Где он? – прорычал Ний.

– Прямо перед тобой, господин, – отозвалась фигура в волчьей шкуре, надетой на голое тело.

– Чего ждете? – крикнул Ний. – Веки поднимите, пора убивать.

– Но там же навьи, – влез один из пастырей, – а они вроде тоже хозяину служат.

– Навьи? – переспросил Ний. – То-то чувствую мертвечиной воняет. Не беда, сотней больше, сотней меньше.

Волчьи пастыри ухватились за притащенные с собой вилы и, поддев ими веки, стали открывать палачу Чернобога глаза.

– Ну, стрела, древняя, варягом данная, не подведи, – прошептал Слав и, растянув тетиву до самого уха, всадил стрелу в показавшийся глаз Ния.

Та отскочила обратно в круг, словно в скалу попала.

– А если так? – крикнул Слав и рванул из колчана обычную посеребренную стрелу, выстрелив в одного из пастырей. Тот рухнул под ноги Ния, пытаясь вырвать наконечник из пробитого насквозь горла.

Тяжелое веко, поднимаемое теперь одним человеком, стало закрываться. И Слав обрадовано выстрелил в другого пастыря. Спустя мгновение веки Ния снова опустились на землю, поднимать их стало некому.

– Поднимите веки! – зарычал от бешенства тот.

Но навьи шарахались от него в разные стороны. Вскоре на зов Ния из леса приперлась парочка ведьмаков. Слав, уже зная, что следует сделать, пригвоздил их к земле.

– Кто ты? – спросил Ний, втягивая ноздрями воздух и поворачиваясь на запах Слава.

– Путник, – отозвался седой паренек, – обычный путник, которого окружили навьи.

– Ради обычных меня не зовут. Так кто ты?

– Потомок Руса, – ответил Слав, не видя смысла играть с Нием в прятки, пока не прейдут те, кто поднимет ему веки, а там видно будет.

– Рус? – задумчиво произнес Ний, словно вспоминая. – Я знал его, он заточил моего хозяина в пещеру. За это ты должен умереть.

– Ты это уже говорил, – отозвался Слав, – когда те, которые валяются у тебя под ногами, пытались поднять тебе веки.

– Но ты по-прежнему окружен навьями, – заметил помощник Чернобога, – до утра далеко, а стрел на всех, кто захочет поднять мне веки, не хватит.

Словно в подтверждение его слов из леса вышли пять ведьмаков. Слав глянул на колчан с посеребренными и обычными стрелами. Из него торчали одиннадцать оперений. Слишком много понадобилось стрел для того, чтобы создать защитный круг от навий. Правда, оставались три еще тридцать стрел, полученных от Скила, но Слав дал себе слово, что будет использовать их только в самом крайнем случае. Пять стрел отправились одна за одной в смертельный полет. Ведьмаки так и не дошли до союзника своего повелителя.

– Ты убил их? – спросил Ний.

– Да, – отозвался Слав, наблюдая еще за одной группой, состоящей из трех вовкулаков, не обернувшихся волками. Те тоже повалились на землю, пораженные стрелами из незнающего промаха лука. Осталось три стрелы. А ведьмаков, выходящих из леса и идущих к Нию, было больше десятка. Трое из них так и не дошли, остальные остановились рядом с глазастым чудовищем.

– Что, потомок, стрелы кончились? – спросил Ний. – Посмотри на небо, на землю, на лес, ты видишь это в последний раз.

Слав уже было потянулся к заветным стрелам Рюрика, но что-то подсказывало, что это не выход. Убрав лук в налуч, Слав перебросил на левую руку щит Олега, а правой потащил из ножен черно-стальной клинок.

– Поднимите веки, – приказал Ний.

Ведьмаки, подхватив вилы, бросились исполнять приказ палача душ. Веки медленно пошли вверх, даже сил нечисти не хватало, чтобы быстро поднять их. Наконец показались глаза Ния. Навьи бросились в рассыпную, но успели сделать всего несколько шагов. За спиной Слава послышался треск, и несколько сотен мертвых воинов превратились в каменные статуи. «Это плащ, – мелькнуло в голове у Слава, – он не видит меня. Ний действительно видел коня, но не видел никого рядом с ним».

– Где он? – закричал помощник Чернобога, тяжело ворочая головой и зыркая во все стороны.

От его взгляда поле покрылось сотнями каменных статуй, почти все навьи обратились. «Сбрось плащ и спрячься за щитом», – пронеслась в голове седого князя чужая мысль. И Слав последовал ей, укрывшись за щитом Олега, он развязал завязки плаща, и материя, соскользнув с его плеч, упала на землю. Он сжался за щитом, ожидая конца. Позади уже стоял окаменевший Огнев, теперь очередь самого Слава. Ний, увидев свою жертву, послал в нее свой смертоносный взгляд. В этот момент щит Олега стал похож на серебряную полированную пластину, которой пользуются женщины, чтобы поправлять румяна и заплетать косы.

Поле охватила тишина. Слав робко выглянул из-за щита, ставшим прежним – добрым дубовым. Ний застыл, окаменев. Его последний взгляд, отразившийся от импровизированного зеркала, превратил всю нежить позади него в каменные статуи. «Разбей его, возьми глаз и приложи к коню», – пронеслась в голове чужая мысль. Слав направился к одной из статуй, в которых превратились навьи, и, подняв с земли огромный двуручный боевой молот, шагнул к Нию.

– Прощай, – заорал он и опустил молот на голову палачу душ.

Статуя главного помощника Чернобога разлетелась на мелкие осколки, в кучи камней блистали два алых рубина. Слав поднял их и, подойдя к окаменевшему коню, приложил к его голове. По камню пошла паутина мелких трещин, затем Огнев содрогнулся всем телом, сбрасывая с себя остатки каменей, прилипших к его бокам. Слав похлопал его по шее и осмотрелся, по полю бродило несколько десятков навий – все, что осталось от огромного воинства. Ний, сам того не желая, лишил Чернобога очень многих слуг. Они, забыв о Славе, брели к своим могильникам.

– Пора в путь, – собирая свои стрелы, сказал Слав.

Конь фыркнул, мол, давно пора, а ты эти палки собираешь.

– Сейчас поедем, только не торопи, – укладывая стрелы в тул и ставя ногу в стремя, сказал седой паренек. после чего направил коня в сторону Арконы, ловко лавирую между множества статуй навий.

Вскоре могильники кончились и потянулись давно пустующие поля. Слав продолжал сверяться с картой, прямо перед ним должен быть огромный холм, а на нем Аркона. Но впереди пусто. Проехав еще немного, Слав остановил коня, Огнев явно что-то чувствовал и дальше шел неохотно, словно говоря хозяину: «Нельзя, не могу, неужели ты не видишь?». Похлопав его по шее, Слав спрыгнул и сделал несколько шагов вперед. Ничего не происходило. Вытянув руку, он сделал еще несколько шагов. Неожиданно его с силой оттолкнуло от чего-то невидимого. Упав на спину, Слав приподнял голову, в надежде увидеть препятствие, но воздух перед ним по прежнему был прозрачен.

– Аркона, – вслух сказал Слав, поднимаясь, – так вот ты какой невидимый град, скрытый даже от меня, потомка Руса.