Татьяна Серганова - Хищник цвета ночи

— Я просто хочу найти себя, — тихо призналась ему.

— А ты себя потеряла?

— Нет. Как оказалось, я вообще себя не знала до этой ночи.

Ник молчал некоторое время, а потом неожиданно хмыкнул:

— Знаешь, Измайлова, у многих уходят годы на то, чтобы познать себя и других. А некоторые так и живут в счастливом неведении, кем являются на самом деле. Все ошибаются. Я вот тоже искренне считал, что знаю себя и свои желания. Ошибся. — Он неопределенно пожал плечами. — Но я не против, чтобы ты оставалась такой.

— Какой?

— Холодной, неприступной для всех и яркой, обжигающей для меня.

— Ну что ж, — я скрестила руки на груди, отчего низ рубашки задрался на пару сантиметров, обнажая бедра, — на ближайшие пару месяцев я твоя.

Взгляд скользнул по моему телу снизу вверх, чуть-чуть задержался на бедрах, поднялся выше. Клянусь, в глубине зеленых глаз вспыхнул и погас лукавый огонек.

— Совсем моя? — очень медленно и вкрадчиво поинтересовался мужчина и неторопливо двинулся ко мне. Его движения были тягучими и медленными, вот точно — хищник, загоняющий добычу в ловушку.

— Ник, — сглотнула я и быстро осмотрелась в поисках путей отступления.

Их не было. Вот совсем. Единственный выход перекрыл этот кот с плотоядной улыбкой. Хотя, даже если бы и были, бежать от мужчины, подстегивая его звериные инстинкты, глупо. Поэтому я стойко осталась стоять на месте.

— Не боишься отдавать себя в мое личное пользование, Тор-р-р-ри?

Господи, он опять рычит…

— Н’Ери, — строго произнесла, грозя мужчине пальцем, — не знаю, что ты задумал, но рабство строго запрещено законом. Особенно сексуальное.

— Вика, не соблазняй. — Он был уже совсем рядом, я даже могла как следует рассмотреть все оттенки зеленого и золотого в глубине его глаз.

— Я есть хочу! Сильно! — выдала в ответ и задержала дыхание, когда мой указательный палец уперся в грудь Ника в слабой попытке остановить мужчину.

— Я тоже хочу. Сильно!

— Н’Ери! Ты, может, и супервыносливый хищник и все такое, но я человек! Слабый, беспомощный и жутко голодный. Не дай девушке умереть голодной смертью!

— Омлет будешь?

— Ч-что?

Я уже приготовилась к тому, что мою просьбу проигнорируют, а меня забросят на плечо и вновь понесут в спальню предаваться разврату.

— Омлет приготовить? — все так же спокойно поинтересовался Ник и протянул руку вперед для того, чтобы забрать забытый мной кофе.

— Мне? — все еще отказывалась понимать я, наблюдая, как хищник сделал небольшой глоток из белоснежной кружки.

— Тебе и себе. Измайлова, почему ты так смотришь на меня?

— Ты умеешь готовить?

— А ты думаешь, я только по ресторанам брожу под руку с любовницами? — хмыкнул он и сделал еще глоток. — Я, конечно, не профессионал, но кое-что приготовить могу. И кофе надо сварить. Твой я выпил.

И поставил чашку на стол.

— Или ты будешь чай?

— Кхм, — потупилась я и заправила волосы за ухо, не зная, что сказать. Как-то все пошло совсем не по сценарию. — Я не против омлета и тоже буду кофе.

— Хорошо. — Ник отошел от меня и направился к огромному холодильнику. — Тогда иди, прими душ и переоденься. Я, конечно, взрослый мальчик и по большей части могу держать свои желания под контролем, но не соблазняй меня… Сейчас ты выглядишь такой аппетитной, лохматой, сонной и уютной, что мне хочется сделать что-то очень неприличное… Прямо на этом столе.

— Угу, — произнесла я, глядя в спину Нику, и поспешила на выход. — Я в душ.

Когда вернулась через полчаса на кухню, завтрак уже был готов. Ник надел футболку, чтобы не соблазнять меня своим аппетитным телом, пил кофе и что-то внимательно изучал в ноутбуке.

— Что-то серьезное? Надо на работу? — присаживаясь и подвигая к себе тарелку с ароматным омлетом, поинтересовалась я.

— На улице двадцать девятое декабря, какая работа? У всех головы заняты подарками, праздниками и корпоративами. К тому же мы с тобой в отпуске.

— Я помню, — отрезая кусочек, ответила ему. Омлет был вкусным: пышным, воздушным, с колбасой и сыром. — Мне просто показалось, что ты немного напряжен.

— Получил письмо от брата.

Я молча жевала, ожидая продолжения.

— Он приедет чуть позже, чем собирался. Обычно они с Герой и детьми прилетают тридцатого утром, в этот раз задержатся до тридцать первого.

— Это тебя беспокоит?

Н'Ери оторвался от монитора и взглянул на меня. Не знаю, какие мысли сейчас бродили в его голове, но мне отчего-то стало тревожно. Ночь прошла, наступило утро, и между нами снова возникла стена.

— Ник, — откладывая в сторону столовые приборы, произнесла настороженно.

— Ты уверена, что готова к этому?

— К чему? — растерялась я.

— К встрече с моей семьей? К игре?

Я даже не сразу нашлась, что ответить.

— Почему ты спрашиваешь? Разве мы не слишком далеко зашли?

— Да, — мужчина кивнул. — Слишком далеко.

— Ты так близок к тому, чтобы отомстить за искалеченное детство, за смерть бабушки, — продолжила, не в силах избавиться от мысли, что наш разговор мы воспринимаем по-разному. — Почему вдруг такие вопросы?

— Да так, мысль одна пришла. — Ник закрыл ноутбук и повернулся ко мне всем корпусом, изучая, раздумывая о чем-то.

— Не понимаю.

— Не потеряю ли я свое будущее, гоняясь за прошлым.

И снова Н’Ери поставил меня в тупик своими словами, взглядами и поступками, заставил думать о том, чего ворошить не хотелось. Будущее сейчас было таким зыбким и страшным, что я не могла себе позволить касаться этой темы.

Ник забудет, как и все хищники, переступит и забудет. Это его зверь выбрал меня, а не он. Если мужчина за столько лет не остепенился, то не стоит ждать от него этого сейчас. Но я не смогла бы так.

Нет, я не жалела о том, что произошло, и собиралась этот месяц наслаждаться каждым мгновением с ним. Но никаких воздушных замков, грез и фантазий. Ведь с седьмого неба так тяжело падать в действительность.

— Ты молчишь, — тихо заметил Ник.

Взяв салфетку, аккуратно вытерла губы и только потом взглянула на мужчину.

— Мы ведь сегодня отправляемся?

— Да. А ты опять закрываешься от меня, Вика.

— Нет, — покачала головой, глядя ему прямо в глаза. — Давай просто не будем об этом. Я не хочу думать о том, что будет, хочу жить настоящим. Впервые за долгое время я хочу просто жить.

Он молчал, пытаясь разгадать, какие мысли сейчас крутились у меня в голове.

«Не выйдет, Ник, не сможешь. Нет мыслей, и разгадывать нечего. Я не лгала тебе сейчас».

— Хорошо. Как скажешь. Наш самолет в два часа дня.

— Отлично. Может, тогда наконец расскажешь хоть что-нибудь о своей семье? — нарочито бодро произнесла я. — А то я совершенно ничего не знаю. Даже имен. Согласись, это странно для невесты.

— Да, ты права. Это мое упущение. Только вот что, Вика, — неожиданно тихо произнес Н’Ери, подаваясь вперед. — Я понимаю, что ты не готова и даже, возможно, боишься, поэтому сейчас отступлю, но нам все равно придется об этом поговорить.