Юлия Григорьева - Путь во Мраке [СИ]

— Снежные барсы, оборотни. Причем, из Высших. Р-р-р, Дар-риан, — он махнул рукой, имитируя кошачьи повадки.

— Мяу, — машинально отозвалась я и усмехнулась, когда тонкие ныне губы лорда презрительно скривились.

— Котенок, истинный барс не мяукает, — высокомерно ответил он и улыбнулся уже иронично. — Запомнил, сынок?

— Ар-р, — вполне прилично рыкнула я, и меня одобрительно потрепали по затылку.

— Будешь отличным зверем, — хмыкнул мой хозяин и снова стал серьезным.

Он безошибочно вывел нас в квартал, где жили не архи. Квартал стоял особнячком, отделенный от основного города широкой канавой. Я укоризненно покачала головой, мой хозяин остался равнодушен. Лорд Бриннэйн пристально разглядывал строения, после свернул к одноэтажному домику и вежливо постучал.

Дверь открыл оборотень, мужчина преклонных лет. Он удивленно рассмотрел своих визитеров, то есть нас, и поднял на лорда Ормиса вопросительный взгляд.

— Удачи во Мраке, — произнес мой хозяин мурлыкающим голосом. — У меня к вам дело.

— Какое? — настороженно спросил хозяин домика.

— Мы хотим снять у вас комнату на пару дней, — ответил лорд Ормис.

— Почему у меня? — взгляд старого зверя стал подозрительным. — Гостинец в городе полно.

— Понимаете ли, уважаемый, — мой хозяин сложил пальцы щепотью и принял расслабленную позу, — архи… Они слишком… эм-м, специфичны. И их отношение к другим расам несколько раздражает. Нам с котенком проще найти пристанище в вашем квартале, а ваш домик нам понравился. Мы хорошо заплатим, — он чуть склонился к оборотню и подмигнул.

— Ваш котенок? — мужчина кивнул на меня.

— О, да, — с непередаваемой гордостью воскликнул «снежный барс», — великолепный звереныш, мой сынок, моя гордость и отрада. — Затем тон снова стал лениво-деловым. — Мы просто путешествуем, и в вашем доме хотим переночевать, чтобы завтра покинуть Архарон.

— Пять золотых, — нагло осклабился оборотень.

— Пф, — очень по-кошачьи фыркнул мой «папа». — Цена превышена в несколько раз.

— Пять, — упрямо повторил хозяин дома.

Мой лорд закатил глаза и выдавил, словно делал мужчине огромное одолжение:

— Ладно.

— По рукам, — снова осклабился оборотень.

Мы вошли в дом, поразивший своей неряшливостью. Мой лорд окинул брезгливым взглядом «апартаменты», заваленные хламом и затянутые паутиной, после перевел выразительный взгляд на хозяина дома, но тот сделал вид, что ничего не понимает. Лорд Ормис досадливо покосился на меня и шепнул:

— Извини, котенок, но лучшего нам искать некогда.

— Все хорошо… папа, — улыбнулась я.

Оборотень немного потоптался рядом с нами, затем вздохнул и вышел. Лорд Бриннэйн подождал, пока закроется дверь, и обернулся ко мне.

— Малыш, я оставлю тебя здесь. Дверь закрою охранкой, к тебе никто не войдет и не потревожит. У меня душа не лежит оставлять тебя здесь, но так будет безопасней, чем таскать по улицам, рискуя, что иллюзия рассеется. Свою мне поддерживать проще. Я очень постараюсь все сделать быстро и вернуться. От тебя же требуется только терпение, и не влезать в неприятности. Сдержи голод, я постараюсь тебя накормить. Сможешь продержаться?

— Да, — уверенно кивнула я.

— Очень надеюсь на твою выдержку, — лорд остановился, пристально глядя на меня и по-особенному нежно, провел большим пальцем по щеке и вышел, сказав в дверях. — Дождись меня.

— Дождусь, — уверенно кивнула я и вздохнула, разглядывая в растерянности свое маленькое пристанище.

Время шло. Расчистив себе уголок, я пристроилась там, свернувшись калачиком. Голод становился все сильней, мешая думать. А думать очень хотелось, чтобы осознать и оценить новое поведение моего лорда, да и его слова, ведь что-то же он пытался мне сказать, точно пытался. Но желудок сводило, и я лежала, сцепив зубы, уговаривая себя, что нужно терпеть.

Однако запахи, доносившиеся из-за двери становились все четче, все ярче, все более опьяняя. Застонав, я встала и попробовала отвлечься. Походила по комнате, постояла у окна, снова походила и вскрикнула, скрученная диким спазмом. Туман все больше заполнял сознание, отсекая всякие мысли и оставляя голые инстинкты.

Пространство сузилось до нити сочного запаха, проникавшего ко мне через щели. Жизнь, там, за дверями, кипела жизнь. Горячая, манящая меня. Жизнь, которая нужна была мне. Я облизала губы, коснулась кончиком языка отросшего клыка, и направилась к двери. Защита вновь пропустила меня, как и в лесу, и я довольно оскалилась.

— Дьер, — жалобно позвала я. — Где вы, дьер? Помогите мне.

— Что надо? — услышала я из глубины дома.

— Мне плохо, дьер, дайте, пожалуйста, воды, — произнесла я, неслышно ступая по скрипучим доскам пола.

— Твой отец сказал, что ты спишь, и тебя нельзя трогать, — проворчал оборотень. — Напросились на мою голову.

— Пожалуйста, — застонала я. — Где вы?

Он шел ко мне, продолжая ругаться и ворчать. Я прислонилась к стене, взметнув руку для удара. Одуряющий запах горячей крови. Жизнь… Оборотень показался в дверях той комнаты, где я притаилась.

— Где ты там? — позвал он, и мои когти вонзились ему в горло.

— Здесь, — зашипела я, вырывая ему кадык и подхватывая падающее тело.

Опустилась вместе с ним на пол и припала к ране, жадно глотая алую жидкость. Это было великолепно. Кровь животных хорошо, но кровь разумного существа… Привкус возраста оборотня я ощущала, он немного горчил, но, боги, как же это было потрясающе держать в руках ускользающую Жизнь, переходящую ко мне!

Неожиданно скрипнула входная дверь, и послышались шаги. Я вскинула окровавленное лицо и встретилась взглядом с женщиной, смесью гоблина и оборотня. Она застыла, глядя на меня и мою жертву. Я неспешно поднялась, утерла рот и оскалилась.

— Зуар! — вскрикнула она и помчалась к дверям.

Охота, азарт, полное отсутствие страха и осторожности. Неконтролируемая жажда сыграла со мной злую шутку, и я рванула вслед за женщиной. Она успела выбежать на улицу, но я настигла ее, разрывая перед порогом дома покойного оборотня. Улица наполнилась криком, и я не сразу поняла, что кричат, потому что с жадностью пила эту смесь двух рас, отмечая привкус ее крови, отличавшийся от крови оборотня. Она была нежней, чуть изысканней, терпкой.

Ко мне бежали, и инстинкты вскинули мое тело, готовя его к атаке. Ко мне бежала стража, бежали жители квартала, растягивая сеть. Подпространство, срочно! Так кричал проснувшийся инстинкт самосохранения. И я сорвалась, дома превратились в росчерки, вырывая из моей груди торжествующий крик, захлебнувшийся в яростном шипении.

Сеть оказалась прочней, чем я думала, и я запуталась в ней, вынырнув из спасительного подпространственного коридора. Меня скрутили, не забыв болезненно пнуть под ребра. Возможно, взбешенная толпа растерзала бы меня на месте, но архи-стражники отогнали горожан и потащили меня, шипящую и извивающуюся в неизвестном направлении.