Елена Фролова - День Нептуна

— Зато мои руки пахнут апельсином, — Марина взяла письмо.

Волевой подбородок вскинулся еще выше:

— Весомый аргумент.

Марина увидела печать Совета Всех Морей, и сердце снова екнуло. Заметив эмблему Совета в виде крупной волны и аббревиатуры, окруженной морскими звездами, Эмильда заерзала на стуле.

«Сто процентов письмо связано с протоколом. Может, выговор какой-то?» — подумала королева. Турон положил на тарелку ломтик пирога с креветками и стал нарезать его. Калис разрезала фаршированного кальмара. Тьер с Витаном угощались рыбно-грибным рагу. Тальян просмотрел записи в документе, убрал бумагу в портфель и, поглядывая на письмо в руках Марины, также положил себе рагу.

— Открывайте, раз письмо срочное, — сказал Фархан.

— А потом вы напишете в протоколе, что я за обеденным столом в присутствии гостей читаю письма?

— Не беспокойтесь. Если письмо срочное, это не запрещено. Оно из Совета Всех Морей? — Турон обмакнул кусочек пирога в креветочный соус. Марина с Эмильдой одновременно покосились на него.

«Ну всё, теперь можно быть окончательно уверенной, что письмо касается протокола, отправленного комиссией», — про себя сказала Марина.

А у Эмильды окончательно пропал аппетит. Она следила за руками королевы, разломившими сургучную печать. Марина развернула пергамент, коснулась кулоном и забегала глазами по строчкам.

Видя, как королева бледнеет, Калис спросила:

— Что пишут, если не секрет?

Марина молча продолжала читать. Эмильда косилась на листок, но русских букв не понимала. Письмо начало подрагивать в Марининых руках. Эмильда стала мандражировать в унисон. Витан почесал высыпания на шее, поймав осудительный взгляд Калис. В окно ударилась крупная рыба, из-за чего распахнутые гардины в бордово-золотых тонах слегка дрогнули. Взяв с колен салфетку с вышитым маринийским гербом, Тальян промокнул усы и сделал глоток каркаде.

— Что там, Ваше Величество? Приняли закон? — сказал Турон, прожевав пирог.

Эмильда и Калис обменялись встревоженными взглядами, а Марина с опущенными плечами беспомощно глядела на письмо.

— Какой закон? О чем он? — Эмильда схватила листок и, ничего не разобрав, положила на место. Вместо ответа королева задала вопрос:

— Я не нарушу этикета, если встану из-за стола раньше остальных?

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Эмильда.

Турон попытался ухмыльнуться незаметно, но скрыть самодовольство не удалось.

— Ваше право, — сказал он.

Марина порывисто вскочила, и салфетка, лежавшая на коленях, упала на пол.

«Только не поднимай! Не поднимай! Королева ничего не поднимает!» — в голову ворвалась мысль Эмильды. Она прислушалась к помощнице и отступила от салфетки, после чего слуга подошел и поднял вышитое полотно.

— Человек, привыкший застольничать с салфеткой на коленях, не забудет о ней. Вы не привыкли? Странно для королевы, — вымолвил Турон.

* * *

— Это просто какой-то взрыв мозга! Салфетки, миллион вилок, не положила паштет в свою тарелку, не так посмотрела, не так вдохнула! Еще и апельсин посмела чистить без восьми надрезов — вообще ни в какие рамки!

— Запомнить предназначение вилок — не проблема. Лучше подумай, что делать с этим, — Эмильда держала в руках письмо из Совета Всех Морей.

— Ваше Величество, вы здесь? — Тьер показался из-за колонн также с бумагой в руках. — Турон сказал передать вам, — он протянул бумагу Марине.

Ссутулившись и опершись обеими руками на поручень балюстрады, королева стояла спиной к Тьеру и не торопилась оборачиваться:

— Оперативно. Только встали из-за стола, а протокол уже готов. Недаром протоколист протоколировал за обедом. Не знаю, кто меня бесит больше — Турон или этот протоколирующий дяденька.

— Это не протокол, — сказал Тьер.

Марина оглянулась:

— А что?

— Здесь список того, на что вас будут проверять в ближайшее время. Турон обмолвился, что список не окончательный, сюда еще могут что-то добавить.

Марина взяла бумагу, коснулась кулоном и прочла:

Знание истории подводного мира

Знание истории Маринии

Знание политического устройства подводного мира

Владение магией

Владение официальным языком королевства

— Самый ключевой пункт скромно записан в самом конце, — иронически заметила она.

— Тьер, ты не знаешь хорошего репетитора по маринийскому языку? — Эмильда развернула письмо с разломанной сургучной печатью и показала Тьеру. Он взял послание и прочитал:

Ее Величеству королеве Маринии

Завальской Марине

Ваше Королевское Величество, Совет Всех Морей уполномочен сообщить, что сегодня, 17 июня 11004 года на плановом заседании членов Совета Всех Морей был принят закон №1785/03, который является поправкой к закону №1785, занесенному в Межморской устав о профпригодности монарших особ. Согласно закону №1785/03,отныне каждый монарх обязан владеть официальным языком своего королевства.

В связи с этим сообщаем, что в ближайшее время Вам надлежит пройти аттестацию уровня знаний по маринийскому языку. Отказ от прохождения аттестации или низкий балл по итогам аттестации повлечет за собой применение соответствующих мер со стороны Совета Всех Морей вплоть до лишения королевских полномочий.

Действие закона распространяется как на монархов, унаследовавших престол, так и на правителей, избранных путем народного голосования.

Ввиду того, что сейчас у Вас во дворце находится комиссия из Совета Всех Морей, рассматривается возможность проведения процедуры аттестации данной комиссией. Окончательное решение относительно состава аттестационного комитета, а также сроков и места проведения аттестации будет оглашено в установленные сроки.

С уважением, глава Совета Всех Морей

Осон Баккмавир

— Если экзамен по маринийскому будет принимать Турон, можно сразу собирать вещички и ковылять в надводный, — Марина печально смотрела на падающую с неба рыбу.

— Самый лучший репетитор, которого я знаю — это профессор Штрэкс, причем он может быть репетитором по всем предметам, — сказал Тьер.

— С палипотским языком он нас выручил. Возможно, и с маринийским поможет? — Эмильда сворачивала письмо и негромко рассуждала.

— В прошлый раз ему не нужно было учить меня иероглифам, — Марина увидела, как рыба упала в заросли гортензии и отломала ветку.

— Тем не менее надежда лишь на него. Больше я не знаю людей, владеющих русским и маринийским одновременно. А тот, кто учит тебя иностранному, должен знать и твой родной язык.

— Капец, просто капец, — королева издалека наблюдала, как рыбешки падали в фонтан, обрамленный бронзовыми русалками, и плескались в воде.