Елена Фролова - День Нептуна

— Здесь текст, который Турон будет диктовать королеве Маринии, — прошептала она. — Но учти, если кто-то узнает, что текст был известен тебе заранее, а я тебе помогала, ты перестанешь быть королевой Маринии, а я больше не буду работать в Совете Всех Морей.

— Три страницы? Неслабо, — ответила Марина, открыв конверт.

— Все короли и королевы пишут длиннющие диктанты.

— Король Ухарда завалил аттестацию.

— Я знаю. Адвокаты добились пересдачи, он будет писать новый диктант, — сказала Калис.

— Если он завалил, каковы мои шансы? — вяло произнесла Марина.

— Просто зазубри этот текст. Запомни, как выглядят иероглифы и в какой они последовательности.

— Три страницы? Запомнить последовательность? — бессильно вымолвила королева.

— Это всё, что я могу посоветовать.

— В любом случае, спасибо, Калис. Ты очень помогла, — она приобняла Калис.

Эмильда заверила:

— Много народу видело Шелли в «Старой каракатице», ей ничего не предъявят. А Калис, если бы не хотела помогать, могла бы сослаться на неосуществимость задания. Все за тебя, Марина. Вместо того чтобы вешать нос, учи текст диктанта.

Видеть Эмильду в учебном кабинете на месте Штрэкса было непривычно. Напротив обычно сидел профессор.

— Все мои мысли о 16 июля, — сказала Марина.

— Учи текст или все твои мысли будут о шестом протоколе, который появится после диктанта.

— Я не смогу ничего учить, зная, что где-то есть человек, который собирается 16 июля вывалить мне правду о бабушкиной смерти. Зачем тянуть до Дня Нептуна? Почему нельзя сказать сейчас?

— И почему после обеда? — сказала Эмильда, глядя на записку из ларца.

— Да, интересный акцент. Чтобы я не стояла настороже с полуночи, меня заботливо предупредили, что встреча состоится после обеда.

— Тот, кто написал это, имеет отношение к антипосейдонству. Написано «День Нептуна», а не «День Моря».

— У меня нет сомнений, что бабушкина смерть — дело рук антипосейдонцев, — сказала Марина.

Эмильда посмотрела на королеву долгим неотрывным взглядом и сказала:

— Давай поговорим с Нольмой.

— Эм, она организовала встречу с убийцей, она ничего не расскажет.

— Вдруг мы что-то неправильно поняли? Может, она не помогала убийце, а стала невольной участницей этой истории.

— Она нарушила устав и если расскажет об этом, потеряет должность. Она по-любому будет молчать. Она сказала журналистам, что из сейфа ничего не пропало, хотя я унесла шкатулку, — Марина показала статью в «Пугающей глубине» с комментариями Нольмы Хоск по поводу проникновения неизвестной злодейки в кабинет начальницы Отдела коммуникации.

— Возможно, она открывала сейф редко и не помнит, что там была эта шкатулка, — Эмильда бросила взгляд на открытый ларец с парусником.

— Эм, в этой шкатулке хранилась бумажка, которая могла стоить ей работы и даже жизни, если бы она разболтала, с кем организовала встречу. Думаешь, она забыла об этом?

Просматривая интервью с Нольмой, помощница сказала:

— Поэтому она и не говорит журналистам о пропавшей шкатулке. А нам могла бы сказать.

— Чтобы мы сдали ее в руки правосудия, — буркнула Марина.

Эмильда отложила газету, строго посмотрела на королеву и сказала:

— Не хочешь видеться с Нольмой — хорошо. Однако это не значит, что до Дня Моря ты будешь маскировать депрессией нежелание готовиться к тестам.

— Эм, я ничего не маскирую. Когда я получила подтверждение того, что бабушку убили, всё иное стало побоку. Я хочу, чтобы скорее наступил День Нептуна. Я хочу узнать, кто виноват в бабушкиной смерти, и отправить убийцу за решетку.

Эмильда выдержала паузу и произнесла:

— До Дня Моря больше двух недель. Потрать это время с пользой. Сразу после диктанта начнем готовиться к тесту на владение магией. Девяносто девятой королевы уже нет в живых, но ты — ее наследница. Если бы бабушка знала, что ты сидишь и депрессируешь вместо того чтобы готовиться к проверкам Турона — как думаешь, она гордилась бы тобой?

Марина шумно вздохнула. Она понимала, что помощница права, но в тот момент, когда она увидела слово «убил» в записке неизвестного автора, внутри что-то оборвалось, и все мысли, цели и интересы сконцентрировались вокруг одного: узнать, кто это сделал, и наказать.

— И не забудь, через два дня показ Монтауша, — Эмильда перебросила косу за спину.

— Эмильда, какие показы! Как можно ходить на модные показы, когда голова кипит от размышлений о бабушке! Если я пойду на показ, это будет какой-то пир во время чумы.

— Любезнейшая, вы занимаете пост главы государства. Людям все равно, что ваша голова кипит. Какие бы мысли ни терзали вас, вы всегда должны уметь нацепить улыбку и делать вид, что всё хорошо.

— Я на такое не соглашалась, — сказала Марина.

— Ты согласилась на это, когда подписала Декларацию о вступлении на престол.

— Я не смогу развлекаться на светских мероприятиях, зная, что бабушку убили.

— Ральф Монтауш обидится, что ты проигнорировала показ, и перестанет снабжать тебя платьями.

— После девятого протокола платья от Ральфа Монтауша будут ни к чему.

— Чтобы Турон не склепал нужное количество протоколов, учи текст, добытый Калис, — сказала Эмильда. Она написала пальцем на доске предложение, состоявшее из букв и иероглифов, встала из-за стола и вышла из кабинета.

Одно слово в предложении начиналось с буквы «м». Марина подошла к доске, прислонила кулон и прочитала:

Прими к сведению: на показы Ральфа Монтауша ходят только в нарядах от Ральфа Монтауша.

10

На опознании вахтерша с уверенностью заявила, что миниатюрная светловолосая Шелли Роснан совсем не похожа на рослую черноволосую злоумышленницу, с которой она столкнулась в коридоре Отдела коммуникации. Сотрудники Департамента Безопасности Совета Всех Морей отпустили Шелли домой.

Два дня, оставшиеся до показа, Марина больше времени уделяла зубрежке диктанта, чем урокам профессора. На данном этапе нужно было просто запомнить, как выглядят и в какой последовательности расположены буквы и иероглифы, чтобы набрать необходимое количество баллов. С помощью кулона она узнала, что ей предстоит писать диктант о том, как прекрасно и удивительно Средиземное море.

Сложно было сосредоточиться на учебе, когда в голове крутилось содержание записки из сейфа Нольмы Хоск. Марина пыталась заглушить его наставлением из послания Марины I: «Так будь же достойной королевой». Стараясь быть достойной королевой, она заставляла себя учить иероглифы. Она переписывала их в блокнот, запоминая, как они изображаются и в каком порядке расположены. Марина вспомнила, как ее одноклассница Кристина, которой совсем не давался английский, писала английские тексты русскими буквами и зазубривала эту абракадабру, чтобы сдать пересказ.