Марина Александрова - Время любить

— Ничего особенного я не сделал, — пожал он плечами, — всего лишь кинул маленький кусочек мяса голодной сцима. Дальше она все сделает сама.

— Зачем? — прошептала я, понимая всю глупость своего вопроса. — Нет, я понимаю зачем, но почему именно так? Ты же знаешь, что война — это не то, что происходит где-то там! Это не игра! Пострадает много…

— Кого? Людей? Они страдают каждый божий день. А совсем скоро будет еще хуже, — он сделал глубокий вдох и приложил руку ко лбу. — Или ты переживаешь за аланитов? Закономерно, что из-за того, что они пошли против баланса сил, рано или поздно их накроет отдачей. Мне все равно, что будет с империей потом, мне нужно то, что хранит Дриэлл. Мне нужен он, — с силой сжав кулаки, сказал он. — Цивилизации исчезают, ты знаешь это так же хорошо, как и я. Но жизнь продолжает свой ход, это естественно. Но я не желаю дарить этому существу и тем, кто позарится на его возможности, вечную жизнь за счет тех, кто слабее. Я хочу исправить то, что начали мы… — уже тише закончил он.

Я смотрела на него и пыталась подобрать слова. Но почему-то ничего не приходило на ум. Все мои мысли сводились к тому, что он сказал о грядущих жертвах и о том, чья это вина.

Девушка в приталенном нежно-голубом платье без рукавов стояла на самом уступе скалы. Морской бриз путался в ее темных волосах. Она обнимала себя за плечи и смотрела на гаснущее в морских глубинах солнце. Взгляд ее был напряженным, и казалось, ей нет никакого дела до красоты заката. Она была погружена в собственные мысли.

— Почему ты здесь? — тихий мужской голос раздался из-за ее спины. Ей не было нужды оборачиваться. Она знала, кто это мог быть.

— Дорин сегодня сильно пострадал, — сказала она, так и не обернувшись. — Я была с пациентом, когда мне сообщили…

— Да? Он ничего мне не сказал, — мужчина с кроваво-медными волосами, рядом с которым девушка казалась крошечной, подошел ближе.

— Он просто не помнит, — сказала она, с силой зажмурилась, потирая глаза ладонью. — Они играли с ребятами на конюшнях, — прикусила она губу, — одна из лошадей ударила его… Он едва не умер, Киран, — повернулась она к мужчине, уже не сдерживая стоявшие в глазах слезы. — А если бы я пришла чуть позже?! Если бы меня не было дома?!

— Но ты была, — твердо сказал он, обнимая ее за плечи.

— Сегодня — да, — кивнула она. — Ему пять, Киран, а цветок так и не расцвел! Что, если он вообще не расцветет? Что тогда?

— Это и есть ответ на мой вопрос, что однажды я задала тебе? Это и есть то самое «тогда»? — прошептала я. — Послушай, — в отчаянье схватила я его за руку, бессознательно пытаясь остановить, — всегда есть способ! Его не может не быть, я помогу тебе! Вместе у нас все получится! Эта дорога будет сложнее, путь — трудным, я знаю, но всегда можно найти решение, — быстро заговорила я, прекрасно понимая, что выгляжу скорее как истеричка, чем как человек, который знает, что делать. Но откуда-то возникло ощущение, что я теряю его. Опять теряю, так толком и не успев вернуть. Это вызвало целый шквал эмоций во мне, начиная от паники и заканчивая каким-то звериным, неконтролируемым страхом.

Некоторое время он просто смотрел на меня. Не споря, не возражая, точно слушая и принимая мои никчемные доводы. А потом вдруг сказал:

— Ты же знаешь, что это все пустое? Всю свою жизнь мы шли этой дорогой — и к чему в итоге пришли? Я… просто хотел, чтобы ты знала почему. Мы оба знаем, что нет ужаснее вопроса, ответ на который не найти. Хотел увидеть тебя, прежде чем… — покачал он головой. — Я рад, что смог.

— Ты что? Прощаешься со мной? — прищурилась я, смотря в его необыкновенно глубокие глаза. Казалось, на самом дне этого зеленого омута лежит ответ на мой вопрос. Но он так глубоко, далеко, что не доплыть и не добраться. — Ты… если ты так сделаешь… если… — гнев и паника удушливой волной сковали мне горло, стало больно дышать. — Ты хоть понимаешь, что ты делаешь со мной сейчас?! — в голове зашумело, казалось, я не слышу собственного голоса, в то время как Киран поднял взгляд в розовеющее небо. Сперва я не понимала, куда он смотрит, но, последовав его примеру, наконец сообразила, что шумит не у меня в голове. В небе были сотни, тысячи крылатых существ, и от шума их крыльев, мне казалось, я оглохла. Темно-серой тучей они надвигались так стремительно, что у меня сердце ушло в пятки.

Я смотрела на темнеющее небо, и не могла найти в себе сил отвести взор. Словно неожиданно налетевший из ниоткуда шторм, их тела заволакивали собой лазоревое небо, перекрывая нежный оттенок, что было будто предвестием бури.

Я встала на ноги, продолжая смотреть на то, как надвигается это войско на едва очнувшуюся ото сна империю, и чувствовала себя маленькой, крошечной и совершенно неспособной противостоять этой мощи. Существа пролетали надо мной, не обращая на меня внимания, точно я ничтожный клоп, копошащийся в своих бедах и горестях где-то внизу. За всю жизнь мне не доводилось видеть ничего подобного. Конечно, я встречала ритаров. Видела то, какими они становятся, принимая свой второй облик. Высокие, мощные, чем-то напоминающие рептилий. Все равно что у сцимы отрезать хвост и сделать из него крылья. Даже мне было страшновато рядом с ними. В основном потому, что, как и любая рептилия, они были достаточно холоднокровными в том смысле, чтобы не мучиться из-за эмоций, которые свойственны людям. Если им было что-то нужно, то они это брали. Если тебе свезло разозлить ритара, то не стоит удивляться, когда он намотает твои кишки на кулак в воспитательных целях, вытрет руки и пойдет дальше, забыв о твоем существовании.

И в то же время эти существа были одной из самых спокойных и миролюбивых рас, населявших мир Айрис. В основном потому, что их мало что волновало и они всегда знали, чего хотят и как это получить. Странное сочетание нечеловеческой агрессии, жестокости и абсолютного пофигизма, если называть вещи своими именами. И если аланитов и оборотней я понимала хоть как-то, то эти ребята были тайной для меня.

— Значит, он не захотел больше ждать, — тихо сказал Киран, встав позади меня. — А стало быть, решение было принято…

— Решение? — переспросила я, поворачиваясь лицом к Кирану.

— Обновить цикл для эчари, — просто ответил Киран и посмотрел мне в глаза. — Пора, — сказал он, глубоко вздохнув, точно готовясь с разбега прыгнуть в темный ледяной омут.

— Что? — попыталась я спросить, когда его руки коснулись моих плеч, а сознание заволокла тьма.

Он появился в покоях, которые некогда принадлежали им обоим, бережно прижимая к груди женщину, которая была для него тем единственным, чему он все еще готов был поклоняться. Его якорь в этой бесконечной жизни, его Соль, что, как та самая специя, всегда могла придать вкус и смысл этой жизни.