Марина Александрова - Время любить

В их спальне царил полумрак, а за окном переливался тысячами магических огней исчезнувший в песках город. Он так давно не видел его — город его детства, юности, счастья. Дом. Можно было представить себе, что не было всех этих лет и они с Соль никогда не становились старше; никогда не видели того, как их родина рассыпается на крошечные песчинки и исчезает с лица Айрис раз и навсегда. Это был мир, где они были созданы. Ему не хватало его. Возможно, в самом конце от него останется что-то, какая-то крошечная частичка энергии, души, что сможет вернуться сюда? Возможно ли это?

Киран жадно втянул носом ночной весенний воздух. Пахло сырой после дождя землей, приближающимся теплом и розами, которые некогда вывела его мать. Это было странно, но он знал, кто именно мог добавить этот запах, хотя по сценарию за окном было начало весны. И тем не менее он был благодарен за возможность почувствовать давно минувшую эпоху его жизни.

Он осторожно положил свою женщину на кровать, убрал с ее лица прядь темных волос, позволив себе еще одно маленькое удовольствие — смотреть на нее спящую. Быть с ней и знать, что он должен уйти.

Прикрыв глаза, он осторожно взял ее крошечную ладонь в свою и поднес к губам, а после склонился к ней, касаясь ладони лбом. Древний знак прощания и благословения, знак того, что ты отпускаешь как человека, так и то, что связывало тебя с ним. Оставаться рядом и дальше было невыносимо. Казалось, с каждой такой секундой вся его решимость довести начатое до конца тает на глазах! Но разве будет лучше, если верховный омэн выполнит то, что должен он, и завладеет тем, что должно быть уничтожено, в то время как сам Киран просто умрет у Соль на глазах?

— Прости меня, — тихо прошептал он.

Он уже поднялся с кровати и готов был использовать свой дар, чтобы скользнуть в тень, как прямо перед ним возникла Соль. Не привыкший к образам, что частенько рисовал дворец, Киран невольно вздрогнул, когда из ниоткуда перед ним возникла девушка в платье из светло-зеленого шелка, с изящными витыми золотыми браслетами на предплечьях. Ее волосы были убраны в высокую прическу, увенчанную золотым обручем, который носили все члены королевской семьи.

— Далеко собрался, красавчик? — скрестила она руки на груди, вопросительно изогнув бровь. — Что? Думал ускользнуть по-тихому и оставить меня тут одну с твоими родственничками?

— Я ухожу, и ты должен уже знать почему, — тихо ответил Киран, тем не менее с какой-то затаенной тоской и теплотой вспоминая день, из которого возник этот образ.

Перед ним была все та же Соль, только теперь на ней было невообразимо нелепое серое платье, в котором она постоянно ходила в годы ученичества, ее косы казались растрепанными, потому как кудрявые от природы волосы просто не желали лежать так, как того требовали школьные правила, взгляд дерзкий и презрительный. Кажется, эта сцена была как раз из тех времен, когда они старательно делали вид, что терпеть друг друга не могут. Порой их заносило достаточно сильно, чтобы они оба в это могли поверить.

— Ты че, рыжий, не понял, что ли? — уперев руки в боки, поинтересовалась она. — Сделаешь хоть шаг — и ты труп!

— Спасибо, — усмехнулся он, — что дал мне вспомнить.

— Ты не догоняешь, кажется, с кем связался, — вызверилась маленькая бестия напротив него. — Я тебя предупреждала, чтобы ты не лез не в свое дело? Предупреждала. Ты меня послушал? Нет, — зло усмехнулась она. — Так не обижайся, — в этот момент Соль то ли оскалилась, то ли улыбнулась, отчего глаза ее сделались чересчур большими, а сама девушка стала напоминать декоративную дворцовую собачку, что была у его матери когда-то. Жутко вредные и драчливые создания, хотя на вид весьма забавные и пушистые.

Он помнил ту историю, когда Соль выменяла несколько закупоренных заклинаний у магов со старших курсов на бутылочки с якобы любовным эликсиром, который способен из мужчины сделать просто невероятного любовника. Соль тогда подрабатывала: продавала аристократам витаминные настойки под видом средств для скорейшего избавления от лишнего веса, любовных снадобий, вечной красоты и прочего. Причем одну и ту же смесь она окрашивала в разные цвета и добавляла в нее толику своей силы, что придавало зелью свойства простого оздоровительного напитка легкого действия, а далее уже делала деньги на доверчивых детях богатых родителей. Киран имел неосторожность раскрыть ее тайну, за что и поплатился в тот день, лишившись волос на ближайшую неделю. Уже позже он узнал, что они с Айрин пытались организовать что-то вроде пункта раздачи питания для бедных. Тогда он просто попросил отца сделать это. Но это уже совсем другая история… А сейчас, судя по всему, должна была последовать какая-то гадость от дворца, потому, не дожидаясь развития событий, он просто скользнул в тень, исчезая из этой реальности и устремляясь туда, где вовсе не хотелось быть теперь.

Я шла по полю, усеянному спелой пшеницей. Пушистые золотые колосья приятно щекотали ладони, предплечья. Мне нравилось прикасаться к ним. Странно, но я совсем не помнила, как именно тут оказалась. Зачем я тут? Откуда пришла и куда иду? Попыталась осмотреться, но вокруг лишь это странное красивое поле из золотых колосков, что так упрямо тянутся к солнцу, небо, которое сначала показалось мне ясным, бескрайним, но стоило присмотреться, как я увидела, что его заволокло тяжелыми свинцовыми тучами. Сильные, хлесткие порывы ветра поднимали мои тяжелые волосы, путались в складках платья. Было тяжело идти.

«Одной всегда тяжело», — вдруг подумала я, и в тот же момент моей руки коснулось тонкая девичья ладонь.

— Но ты ведь не одна, — голос Айрин я никогда бы не спутала ни с каким другим.

Резко развернувшись, я посмотрела в ее белесые глаза, но едва не упала, однако меня подхватили крепкие мужские руки.

— Почему я всегда должен ловить одну из вас, — наигранно обиженный голос, принадлежавший Борису, заставил меня испуганно вскинуть голову. Он смотрел на меня, так тепло улыбаясь, что у меня перехватило дыхание. Локоны его льняных волос все время падали на глаза из-за сильного ветра, но я видела, как они лучатся смехом.

— Потому что вечно шляешься за ними по пятам, — ироничное высказывание донеслось вновь из-за спины.

Там-Там.

Симус.

Эмма.

Айтон.

Шиман.

Лиссан.

Джо.

Лила.

Тим.

Сорэн.

Казалось, я кружилась и кружилась на месте, чтобы в полной степени осознать, что каждый из них был здесь. Плотной стеной они окружили меня.

Знакомые, родные лица, самые любимые и дорогие, но сейчас — так пугающе живые. Быть может, я умерла?