Юлия Чернявская - Да здравствует королева! [СИ]

— Эми, — простонал секретарь, — ну почему ты родилась не в купеческой семье? Думаю, для решения этих вопросов стоит найти подходящего человека. Кстати, есть один у меня на примете. Из купцов как раз. Батюшкиного наследства на всех детей не хватило, он пока у министра экономики на подхвате. Но все ищет приложения знаний и энергии на торговом поприще.

— Хорошо, — девушка собрала листы и вложила в папку. — Передашь ему. Пусть ознакомится и выскажет свои соображения. Кроме того, пусть подыщет подходящее помещение. Если там можно будет одновременно хранить и продавать продукцию — будет замечательно. Если нет — задействуем склады дворца. Я отметила возможные направления деятельности, помимо меха.

— Они точно найдут общий язык, — прошептал юноша графу, утаскивая его за собой из кабинета.

— Надеюсь, — улыбнулся Филипп. Потом сообразил, что они уже идут по коридору. — И куда ты меня тащишь? Я еще не договорил с Эми.

— А вот этим потом займешься, — Андреас сунул ему подготовленные девушкой документы. — Сейчас лучше сам с этим торгашом пообщайся. Ты же у нас главный финансист.

— Но нам надо…

— Не надо вам ничего, — тихо оборвал его юноша. — Поверь, сейчас не надо. Если не хочешь, чтобы она потом вела себя как все женщины. Мне, к примеру, нужна адекватная королева, с работающими мозгами, а не девчонка, чей разум крутится вокруг двух вопросов: «Как он посмел?» и «Как я могла?».

— Но ведь ничего не было, — возмутился граф, спускаясь по лестнице вслед за приятелем. — Я просто использовал единственный возможный способ заставить ее замолчать.

— Уверен? — усмехнулся Андреас, сворачивая к экономическому сектору. Граф кивнул. — А вот я сомневаюсь. И, если о своих чувствах не думаешь, то об Эми побеспокойся, — после чего юноша замолчал, открывая неприметную дверь.

Филипп хотел, было, уточнить, что тот имел в виду, но королевский секретарь уже открывал дверь. Пришлось отложить разговоры до более подходящего времени. А там и вовсе погрузится в мир кредитов, процентов, подсчетов доходов и расходов, пока предварительных, но, тем не менее, необходимых, чтобы определить хотя бы приблизительно требующуюся сумму. В итоге, к тому времени как пришел один из лакеев сообщить, что ее величество отбывает из дворца, граф успел напрочь забыть о том, что произошло в королевском кабинете.

Оставшись в одиночестве, девушка с тоской посмотрела на дверь. Надо было бы прояснить ситуацию с Филиппом, вот только Андреас утащил того в неизвестном направлении. И что теперь делать? Нет, бежать следом с требованием немедленно вернуться и закончить начатый разговор — потом сплетен не оберешься. Перенести разговор на вечер? А какой к тому времени смысл разговаривать?

Анна-Виктория откинулась на спинку кресла. Вот ведь секретарь. Хотя, с другой стороны, а что бы она могла сказать Филиппу? Потребовать объяснений? Так она сама хороша была. Это сейчас, успокоившись, девушка начала понимать, что затрагивать интимную жизнь мужчины не имела никакого права. До сих пор он не давал повода себя упрекнуть в пренебрежении своими обязанностями. Даже добровольно забирал те дела, которые не касались военных вопросов напрямую, но косвенно могли оказывать на них существенное влияние. А уж кто помогает ему скрасить ночи — не ее дело. Хоть фрейлины, хоть служанки. Это не ее королевского ума дело.

Взяв со стола карандаш, королева принялась крутить его в руках. Как ни странно, это всегда помогало ей думать. Собственно, что ее разозлило? То, что Филипп уехал один? Но он взрослый мужчина, способный постоять за себя. Разве прошлое покушение не доказало, что иной раз никакая охрана не спасет? Так что орала она на него, как какая-то торговка, зря. Разумеется, каждое его слово вызывало у нее новую волну негодования, а слушать крики базарной бабы надоест любому мужчине. Вот он и заставил ее замолчать единственным способом, который дал бы результаты. Ведь он не догадывался о тех, далеко не сестринских, чувствах, что она к нему испытывает. И пусть не догадывается дальше, со вздохом подумала девушка.

Остается два варианта. Или просить прощения за свое недостойное поведение, или сделать вид, что ничего не было. И как поступить? В первом случае он также принесет извинения за то, что поцеловал ее, и весь инцидент будет исчерпан. Во втором? Делать вид, что не было никакого разговора, точнее ее жуткой брани, и того, что за этим последовало? Наверное, так будет лучше, чем услышать, сожаления, что он повел себя недостойно, поцеловав ее.

Приняв окончательное решение, девушка вернулась к работе. Новая идея, подброшенная Филиппом, давала надежду, что, пусть не сразу, постепенно, но им удастся привести в порядок финансы королевства. Работа настолько увлекала ее на этот раз, что пришедший за королевой Андреас с удивлением обнаружил несколько новых указов и большое количество документов, ожидавших своей очереди уже несколько недель, и королеву, внимательно изучавшую какую-то книгу.

— Эми, вообще-то твой рабочий день закончился, — позвал ее друг, когда девушка не отреагировала ни на стук в дверь, ни на покашливание.

— О, ты то мне и нужен, — подняла голову от книги девушка. — Я подумала, что наша судебная система давно и безнадежно устарела. Многие наказания давно пора заменить штрафами. Это должно будет устроить всех. И истцов, и провинившихся, и казну, в которую будет отправляться часть суммы.

— И что ты хочешь заменить? — насторожился юноша.

— Для начала телесные наказания, позорный столб и колодки, — просияла девушка. — Ведь получается, что виновный в последних двух случаях ничего не делает, только сидит или стоит на одном месте под табличкой с указанием его проступка. И ладно, если он нигде не работал, иначе получается, что работа простаивает. А при телесных наказаниях он и вовсе потом какое-то время, если не до конца жизни, не способен к труду.

— Эми, а давай ты этим завтра займешься? — устало выдохнул секретарь. — Я к тебе даже кого-нибудь хорошо во всех этих разбирающегося пришлю. Сможешь все обсудить. Он тебе расскажет, как оно сейчас применяется. Ты ему про свои планы. Вместе решите, как оно лучше будет. А сейчас поехали домой.

— По Камилле соскучился, — не удержалась от дружеской подколки королева.

— Жрать я хочу, — неожиданно рявкнул на нее юноша, полностью забыв о субординации. — Сначала один дергал, потом вы тут разборки устроили, не успел я Филиппа с купчишкой познакомить, как снова прибежали. Воды попить времени нет, я уже не говорю, чтобы до дворцовой кухни через черный ход добежать, поварихам жалобные глаза сделать.

— Ладно, убедил, — улыбнулась девушка, складывая в папку какие-то бумаги, видимо, решила поработать перед сном.