Юлия Чернявская - Да здравствует королева! [СИ]

— Еще чего-нибудь? — подошла к нему хозяйка, едва Филипп отодвинул от себя тарелку.

— Благодарствую, хозяюшка, всего достаточно. Да только что ж ты сама путников обслуживаешь, нечто хозяин занемог?

— Да какой там, — с улыбкой махнула рукой женщина. — Вчера мед последний снимал перед осенью, так ставит медовуху. Сам не пьет, а вот путники с удовольствием. Да и наши, деревенские, не против стаканчик его эля али медовой пропустить, особливо по зимнему времени.

— А окромя путников да местных к вам никто не заглядывает? — поинтересовался граф. Одно дело — бумаги читать, совсем другое от людей услышать.

— Да разве королевские откупщики по осени приезжают, да торговцы весной. Мужики наши зимой пушнину бьют, вот торговцы ее покупают. Еще бы цену честную давали. А то за беличью шкурку десяток медных марок, за соболью — серебряный. Волчьи да лисьи в полсеребрушки идут. А откупщики потом дерут, будто мы их прямо в королевский дворец поставляем. Вы не смотрите, что у нас так хорошо да чисто, это я сама грязи не люблю. А как последнее весной отберут, так руки и опускаются. Одна радость — прошлой зимой не доехал до нас откупщик — то ли волки загрызли, то ли в дороге замерз — холода-то знатные стояли. Вот ждем, кого нового пришлют. Ой, да я вас заболтала, а вы, небось, о кровати мечтаете, — заметила хозяйка, что гость с трудом скрывает зевки. — Пойдемте, провожу вас.

Филипп вслед за хозяйкой поднялся на второй этаж, там она показала ему небольшую, чистенькую комнатку и ушла. Граф вошел, закрыл дверь изнутри на засов — других замков не предполагалось, а снаружи их и вовсе не было. Все убранство комнаты состояло из кровати, небольшого стола, табурета и сундука. По-деревенски просто, но уютно. Ветер трепал занавесочки на окнах.

Мужчина прикрыл окно, справедливо опасаясь ночной прохлады — все-таки осень наступила. Пусть в пути развиднелось, но солнце уже не так пригревает, да ветер больше с севера задувает, а не с южных равнин. Раздевшись до белья, Филипп повалился на удивительно мягкую постель. Рассказ хозяйки не выходил из головы. Надо будет обсудить все с Эми и отправить сюда королевского сборщика. Да и попробовать бы сторговать у них меха до того, как купеческие скупщики заявятся. Меха, они везде меха, что в Дельменгорсте, что в северном Вастенхолде, что в южной Вастилиане. А как ими распорядится — они потом придумают.

Эми, Эми… Филипп невольно улыбнулся, при воспоминании о девушке. Привык, что она каждый день рядом, за стеной. А сейчас он в километрах от столицы, и не хватает ему дружеских перепалок Андреаса и Камиллы, смеха Эмилии, даже хитрой усмешки Роситы и серьезного Гильермо, регулярно проверяющего караулы. Уже проваливаясь в сон, граф пообещал себе не тратить зря времени и разобраться со всеми делами как можно быстрее, чтобы снова оказаться рядом с ней.

— У тебя что, совсем мозгов нет? — Филипп вздрогнул и неосознанно еще плотнее вжался в спинку кресла. Кто бы мог сказать, что юная девушка может впасть в такую ярость? — За твою голову правитель Вастилианы золотом платить готов, втрое против ее веса, а ты один по дорогам рассекаешь.

— Но ведь ничего не случилось, — попытался оправдаться граф.

— Благодарение Созидательнице, что в этот раз твоя голова осталась при тебе, — мужчина понял. Что больше всего ему сейчас хочется оказаться в руках палачей Вастилианы, а не в королевском кабинете. — Если еще хоть раз ты отправишься куда-то без должной охраны, я лично прикажу заковать тебя в кандалы и отправить нашим дорогим соседям. Да ты только не раскидал по городу листовки с объявлением, куда отправился и какими дорогами поедешь.

Филиппу оставалось молча сидеть и слушать, как бушует девушка. Уж лучше бы выдала пару фраз из тех, что не в каждой казарме произносят, зато быстрее успокоилась. А теперь приходится сидеть и слушать, словно какому-то юнцу. Да его даже в детстве никто не отчитывал, хотя было за что, отец ограничивался спокойным обстоятельным разговором. А тут какая-то девчонка орет так, что стекла позванивают. Стража уж точно давно на другой стороне коридора находится, возле лестницы, чтобы как можно меньше услышать. И не пускает никого на этаж, чтобы потом свидетели не разнесли по всему королевству, как ее величество кузена порешить грозилась чуть ли не своими собственными руками.

Мужчина осторожно покосился за окно. Минутная стрелка на часах ратушной башни успела пройти треть круга, а девушка все никак не успокаивалась. Словно заранее готовилась к его возвращению, а теперь он должен выслушивать хорошо прорепетированную речь.

— А если ты думаешь, что твоя охрана могла мне рассказать о твоих любовницах, то зря беспокоился. Это мне интересно в последнюю очередь. Я давно говорила, можешь проводить свое свободное время как угодно, где угодно и с кем угодно. Хоть у себя в особняке с девицами, хоть в борделе. Главное, чтобы твоей шкуре ничего не угрожало, и на работе не отражалось.

Да какой бордель? Граф уже и вспомнить не мог, когда в последний раз проводил время с женщиной так, как намекает королева. Когда-то до ареста. На этих словах терпение у него закончилось. Раз девушка не может успокоиться сама, придется заставить ее замолчать единственным надежным способом. Пусть потом что хочет, то с ним и делает.

Филипп резко поднялся с кресла, схватил ходившую по кабинету девушку, развернул к себе и, несколько грубо заставив поднять голову, поцеловал. Жестко, словно наказывая за все то, что ему пришлось выслушать в последние полчаса. Страстно, словно все мысли и желания, преследовавшие во время путешествия, наконец, оформились в нечто определенное.

Девушка в его руках сначала замерла, потом дернулась, пытаясь вырваться. А еще через пару секунд Филипп почувствовал ее руки на своих плечах и неумелый ответ. Мужчина заставил себя сменить ярость и страсть на нежность. Одной рукой он осторожно прижимал к себе свою Эми, пальцами другой зарылся в ее волосы, сбивая ленту.

— Я думал, они тут ругаются, — внезапно раздался голос Андреаса, заставивший Анну-Викторию вырваться из рук мужчины и отбежать на другой конец комнаты.

— Ругались, — Филипп бросил взгляд на так не вовремя вошедшего секретаря. — А тебя-то что сюда занесло? Или предупредить забыли?

— Вообще-то я бы и раньше пришел, только меня сразу найти не смогли, — пожал плечами юноша, словно ничего странного не застал. — Как стража услышала крики вашего величества, — легкий поклон в сторону Эмилии, — один сразу на мои поиски отправился. Испугался, вдруг вы друг друга поубиваете? Впрочем, как я уже понял, вы прекрасно обошлись без стороннего вмешательства, — он внимательно посмотрел на стремительно красневшую королеву.