Юлия Чернявская - Да здравствует королева! [СИ]

— Как, вы не знаете? — настала очередь офицера удивляться, что подобные слухи не дошли до принца. — Большой дворец еще весной был преобразован в королевский музей. Кстати, рекомендую посетить его, когда будете в столице. Очень интересное место.

— Странно, что наша разведка нам ничего об этом не доносила, — задумчиво произнес принц. — Хотя, какая разница, в каком дворце обитает королева.

— А если в этом же дворце в соседних покоях живет граф Эстеритен? — прищурился офицер.

— Но как такое может быть? — Вахир чувствовал, что данные, которые предоставлялись его отцу, были не точными. Если только отец выслушивал их. По его мнению, девчонка не могла управлять государством, и больше ничего о Дельменгорсте он не желал слышать, кроме плана военной кампании по вторжению к соседу, чтобы эта страна окончательно перестала существовать. — Надо полагать, что отношения между графом Эстеритен и ее величеством резко изменились, — осторожно произнес принц.

— Ее величество и граф собираются пожениться, как только закончится эта война.

Если бы перед вастилианцем ударила молния, это произвело бы на него менее ошеломляющий эффект, чем произнесенная офицером фраза. Если бы его отец больше внимания проявлял к потенциальному врагу, подобной ситуации можно было избежать. Увы, старый император считал свое мнение главным во всем. Если же ему сообщали обратное — утверждал, что его собеседник глупец, невежда, тупица. Оставалось молить созидательницу, что его брат одумается и не будет во всем копировать самодура отца. Если они еще сохранят империю.

От последней мысли Вахиру стало не по себе. Когда он выступал в поход, его армия насчитывала около девяноста тысяч человек. И где они все? Где его славные воины, прошедшие с ним не одну кампанию? Перепись пленных показала, что с Вахиром осталось чуть более десяти тысяч усталых людей, согласных на все, лишь бы оказаться в тепле и хоть раз поесть досыта. Все оружие у них изъяли, оставив только высшим офицерам их мечи в знак уважения к их должности, да ножи всем остальным воинам. Все остальное погрузили на подводы, и огромный обоз с оружием противника выдвинулся туда, где стояли люди виконта Варестона. А наутро подводы разделят и переправят по фортам и деревням. Для конвоя каждой группы выделялась сотня хорошо вооруженных воинов да большая часть лекарей будет присматривать за ранеными, а потом вернется по домам, где они нужнее. Оставшаяся армия пойдет дальше, в Вастилиану.

Что ж, значит, такова их участь. Как бы ни любил Вахир свою страну, он чувствовал, что для них всех, а в первую очередь для отца, такой урок необходим. Когда он мог, он делал все, что было возможно. Когда у него еще были люди, он просил императора позволить вернуться и сберечь армию. Несколько недель назад они еще могли отойти на свою землю, перегруппироваться и еще неизвестно, чем бы все закончилось. Теперь же сам принц устал. И вместе с усталостью пришло равнодушие. Если те, кто правит страной, считают, что они лучше него знают, как надо делать — пусть. От второго сына императора больше ничего не зависит. Он такой же пленник, как и оставшиеся в живых люди. И только его отец может решить, увидит он еще хоть раз жену и детей, или так и останется заложником в чужой стране. Осознание этой ситуации позволило мужчине спокойно удалиться в свой шатер.

— Господин командующий, — остановил Филиппа один из вестовых.

— Что случилось? — обеспокоено повернулся он, готовый тут же отправиться разрешать очередные трудности.

— Пленников переписали, — тихо сообщил юноша. — Люди размещены по шатрам, накормлены, лекари при раненых. Собственно, все сделано, как вы и приказывали. Утром людей отправят к местам назначения.

— Хорошо, — граф с трудом подавил зевок. Ночь выдалась тяжелой. Пусть до рассвета оставалось время, нужно было успеть многое.

— Вы бы отдохнули, господин командующий, — не укрылось его состояние от вестового. — Все необходимое почти сделано. Офицеры уже приказали людям на отдых отправляться. А виконт Варестон просил передать, если вы завтра будете спать в седле, то он прикажет вас связать, и вместе с обозом будет везти, пока вы лично не понадобитесь для переговоров о мире.

— Как бы я чего не приказал, — покачал головой Филипп, с трудом сдерживая и ругань и смех. — Больше ничего?

— Никак нет, господин командующий, — бодро отрапортовал вестовой.

— Тогда можете быть свободны, — юноша отдал честь и быстро устремился по остальным поручениям.

Граф, убедившись, что оставленная им тысяча воинов прекрасно справляется с возложенными на них задачами, отправился к оставшемуся войску.

Вопреки опасениям, в лагере был порядок. Люди успели наскоро перекусить, и теперь спали возле костров. Унтер-офицеры давно проверили состояние своих подразделений и доложились вышестоящему начальству, после чего саами отправились на положенный отдых. Само офицерство успешно проконтролировало все вопросы по поводу предстоящего марша. Один из них остался ждать генерал-адмирала, остальные разошлись по местам своей ночевки.

Выслушав доклад, Филипп отдал пару распоряжений, после чего отпустил человека отдыхать. Потом посмотрел на небо, но не увидел ничего кроме облаков. Оказалось, все, что он планировал, уже было сделано другими людьми. На какие-то секунды граф почувствовал себя ненужным. Люди прекрасно обходятся без него. Впрочем, тут же напомнил он себе, так и должно быть, если армия — хорошо отлаженный механизм, и каждый на своем месте. К тому же они пока еще на своей территории. Когда армия пересечет границу, все изменится. А в предстоящих боях именно его слово будет решающим. Сейчас же остается только радоваться, что у него есть время и самому отдохнуть. А то с Томаса Андреса Варестона станется осуществить свою угрозу.

Приказав часовому разбудить его во время общей побудки, Филипп снял доспехи, оружие, стянул сапоги и устроился на походной постели. И в очередной раз подумал, что ему очень не хватает рядом юной королевы.

Армия продвигалась по территории Вастилианы, практически не встречая сопротивления. Впрочем, удивляться этому не приходилось. Люди, населявшие эти земли, все еще считали себя подданными династии Косталина, и воспринимали пришедшие к ним войска как освободителей. Возможно, кто-то из молодежи, родившейся после того, как король Шарль-Антуан вынужден был расстаться с плодородными приграничными районами, не разделял радости своих родителей. Но и им упрекнуть воинов было не в чем. Все услуги от продуктов до бани исправно оплачивались, практически без торга. Ни одну женщину и пальцем не тронули, чего не водилось за вастилианцами. А заблудившуюся ночью парочку не только вернули домой, но и не дали суровому отцу разобраться по-свойски с горе-женихом. Впрочем, родитель быстро сменил гнев на милость и пригласил людей на свадьбу, от чего те отказались.