Юлия Чепухова - Лисьи повадки в прошлом? [СИ]

Обхватив его за торс, она помогла ему подняться на дрожащие ноги. Было видно, что он не хотел сильно облокачиваться на нее. Но слабость была против подобного геройства. Пыхтя и спотыкаясь, они прошли по темному дому, то и дело натыкаясь на невидимые предметы, которые будто намеренно перебегали им дорогу.

Оказавшись, наконец, в гостиной оба с облегчением плюхнулись на диван, тяжело дыша. Но по мере того, как дыхание восстанавливалось, Скай настораживалась все больше. Сидя в темноте на одном диване с мужчиной, слыша его хриплое дыхание, ощущая под боком его тепло, что-то древнее начало шевелиться глубоко в ней. Не сказать, что чувство было не приятным ей, но от того было хуже. Так близко здесь она была лишь с Шейном. И находясь в таком же положении почти с незнакомцем было сравни кощунству.

Скайлер резко поднялась на ноги и порывисто щелкнула выключателем на стене, озаряя комнату ярким светом. Лиам, поморщившись, прикрыл глаза. К нему тут же на колени запрыгнул Кот и, в свое удовольствие потоптавшись, улегся с твердым намерением тут же заснуть. И желательно до утра. Скайлер раздраженно фыркнула на подобную демонстрацию предательства и направилась в коридор к бельевому шкафу за подушкой и одеялом. Вернувшись обратно, она застала Лиама в том же положении, что и оставила. Мужчина сидел с котенком на коленях, почесывая того за ухом. Его голова была откинута на мягкую спинку, а глаза закрыты.

— Вы можете остаться на ночь здесь… — Проговорила Скайлер, и Лиам вопросительно уставился на нее. — Что? Неужели я похожа на одну из тех женщин, которые в страхе вытолкнут вас за дверь, и вызовут полицию? — Когда он отрицательно качнул головой, она подошла ближе, кладя рядом с ним пузатую подушку и зеленый плед. — Заранее отвечая на ваш вопрос, я скажу также, что отнюдь не наивна, оставляя в своем доме постороннего. Все мои ценности находятся в банке, так что красть здесь нечего. На двери моей комнаты имеется запор, а в прикроватной тумбочке лицензионный револьвер, которым я, разумеется, умею пользоваться. Как бы то ни было, вы остаетесь моим пациентом, за которого я до выписки несу ответственность. И утром я отвезу вас обратно в вашу палату. И подобного инцидента больше не повторится. Либо в противном случае, я передам вас в учреждение совсем другого типа, в штате которого тоже присутствуют машины с мигалками. Надеюсь, мы поняли друг друга.

— Вполне… — Оторопело пробормотал Лиам, машинально гладя ее Кота.

Когда Скай отвернулась и почти вышла из комнаты, до нее донесся тихий мужской голос. В нем не было ничего кроме тихого отчаяния, и это заставило ее замереть на месте. То же чувство слишком часто вторгалось в ее жизнь, чтобы легко проигнорировать его.

— Я прошу прощения у вас за подобную выходку. Не думаю, что поступил бы так в другое время. Но… отсутствие памяти заставляет чувствовать себя непривычно. Я практически ничего не помню, кроме яркого света автомобильных фар и жесткого удара. И после того, как очнулся… Вы единственная, кто мне близок. — Он замолчал, и Скайлер взглянула на него через плечо. Он не смотрел на нее, слепо уставившись на котенка на своих коленях. Его окружало облако одиночества, что до появления Кота частенько сопровождало и ее. Лиам казался таким потерянным, сидя на ее диване в белой больничной пижаме, что сковывала его, будто смирительная рубашка. — Побывав со скальпелем внутри меня, вы дали мне вторую жизнь. И я обязан вам… Я чувствую к вам больше, чем благодарность, всего лишь раз увидев вас сегодня после пробуждения. Да, я говорю вам спасибо… И как только немного приду в себя, я обещаю исчезнуть и не вторгаться больше в вашу жизнь…

— Что ж… — Теперь растерянность почувствовала и Скай. Она и раньше чувствовала с ним связь, хотя совсем иного расклада. И привязываться к нему она вовсе не собиралась, но не исключала наблюдения за ним. Скай должна знать, кто он, чтобы быть готовой ко всему. К удару, если он окажется врагом, либо к его уходу, если он просто раненый человек, никак не связанный с ней прошлым. — Давайте решать проблемы по мере их поступления. Для начала ложитесь спать. Утро вечера мудренее.

— Но сможет ли время решить все проблемы? — Он поднял на нее пустой взгляд, будто находясь одновременно и здесь, и за многие мили отсюда.

— Обычно, так и бывает…

На следующее утро вся клиника вздрогнула от гнева хозяйки. Скайлер находилась в прескверном настроении. Проворочавшись всю ночь без сна, под звон будильника она поднялась злая, как черт. И погоды не улучшил вид безмятежно посапывающего Лиама на диване в ее гостиной. Кот-предатель свернулся клубком на мужской груди и встретил свою соседку, лениво приоткрыв один глаз. Чуть позже по дороге в больницу, с молчаливым пациентом на соседнем сиденье, Скай вся издергалась и чуть ли не кипела, как чайник. Не удивительно, что лишь ворвавшись в парадные двери своей вотчины, доктор Блекторн в экстренном порядке созвала ночную смену и отчитала, как дошколят. Достаточно досталось и дневному персоналу, и даже Норе, но женщина, вероятно, не приняла гнев начальства всерьез, раз все последующее время загадочно улыбалась. Поэтому Скайлер задалась вопросом сама себе, уж не с ее ли подачи Лиаму стало известно о личности его загадочного лечащего врача. Взять на заметку, ее окружают вероломные создания, не гнушаясь сводничеством на рабочем месте.

С того вечера, как Лиам внезапно появился на пороге дома Скайлер, их отношения приобрели натянутый, как тетива лука, характер. Пациент больше не был столь откровенным, а его лечащий врач не заходила за рамки необходимого для осмотра и назначения дальнейшего лечения. Впрочем, Скай и раньше не проявляла излишней заинтересованности к нему. Как только она заходила к нему в палату, градус будто понижался от столь сухой атмосферы между ними. Лиам по большей части молчал, спрятав глаза за той или иной литературой. Но Скайлер нередко ловила его горящий взгляд, что он тут же отводил.

Может, она была излишне резка тем вечером в ответ на его откровенность о своей уязвимости? Но так было нужно. Она до сих пор не уверена насчет его личности и не хотела рисковать, привязавшись к нему. Он как две капли воды походил на ее смертельного врага, ею же и уничтоженным. Но характер был совершенно иным. В Лиаме Скай не чувствовала угрозы. И это страшило больше всего. Ведь в момент ее пленения около двух веков назад, она тоже не почувствовала враждебности от эльфийского князя Анкалиона. Он спас ее в битве с древним демоном из Преисподней. И она была благодарна ему… пока князь не защелкнул на ее шее рабский ошейник. Нет, она больше не совершит подобной ошибки. Тем более с тем же, предположительно, субъектом.