Александра Кристо - Уничтожить королевство

Пагосские воздушные суда — одни из лучших в ста королевствах. От стремительных аэростатов, едва вмещающих полдюжины пассажиров, до передовых дирижаблей, таких роскошных, что их по праву называют плавучими дворцами. В каждом как минимум восемь отдельных винтов и три этажа высоты — для разного груза или, что встречается чаще, для пассажиров разного социального статуса.

Пагос всегда хорошо ладил с Эфевресией — родиной величайших изобретений человечества. Именно она стоит на передовой почти каждого технологического триумфа, и нынче редко можно встретить изобретение, чей путь начался в ином месте. С Пагосом они сотрудничают так долго, что даже существование на разных концах мира не помеха. Ничто не связывает два королевства прочнее, чем десятилетний брачный союз. А значит, Пагос посвящен почти во все технологические достижения Эфевресии и действительно предпочитает рассекать воздух, а не воды океана. Для прочих же королевств дирижабли, как правило, ненадежны. Поломки не редки, и путешествие, что длится дольше месяца, становится неоправданно проблемным.

— Ты и есть принцесса? — спрашивает Лира.

И как бы меня ни забавляло ее пренебрежительное отношение ко всем вокруг, я бросаю на нее острый взгляд, предупреждая не говорить лишнего. Но либо Лира не замечает, либо ей все равно. Я даже догадываюсь, какой вариант вероятнее.

Юкико кивает:

— Не знала, что принц набирает новеньких на «Саад».

— О, я не новобранец. Я здесь, чтобы его убить. — Лира многозначительно смотрит на принцессу. — И любого, кто встанет на моем пути.

Кай тщетно пытается заглушить смех тыльной стороной ладони.

Взглянув на Лиру, я стискиваю зубы. Это холод ударил ей в голову? Или она так привыкла к нашим отношениям, что решила, будто может точно так же общаться с любым представителем королевской семьи? Я пытаюсь привлечь ее внимание, но Лира не отрывает ледяных, точно местный ветер, глаз от Юкико.

— Она шутит, — говорю я, заталкивая Лиру себе за спину. — А еще, наверное, пьяна.

Она фыркает, и я сжимаю руку на ее талии, чтобы заставить замолчать.

— Не обращайте внимания на мою команду, — улыбаюсь я королю. — Когда заканчивается еда, они, как правило, выживают за счет рома.

Кадзуэ встречает замечание смехом, однако столь же четким и строгим, как его военная стойка. Юкико опускает взгляд на мою руку на талии Лиры.

— Есть более важные темы для обсуждения, — говорит Кадзуэ. — Идемте, побеседуем во дворце, подальше от нашей зубастой погоды. Судя по тому, что рассказала мне сестра, мы можем заключить довольно выгодную сделку.

Показав нам гостевые покои и предоставив достаточно еды, чтобы Торик воспрянул духом, меня сопровождают в главный зал. По просьбе короля Кадзуэ, я один, однако пока я следую за придворным распорядителем, за мной вышагивают семеро гвардейцев. Когда они явились забрать меня из отведенных покоев, вооруженные до зубов копьями, которые выглядят так, будто из зубов и сделаны, я воспринял это как комплимент. Такая настороженность лишь свидетельствует о моей репутации.

Главный зал сокрыт за снежными створками, что открываются вращающимся механизмом. Цепляясь друг за друга и издавая неоправданно много шума, шестеренки раздвигают тяжелые двери, дабы явить нам комнату. Она не так велика, но все здесь сделано с размахом и роскошью. Люстры увешаны замерзшими слезинками, а из ледяного пола, будто сорняки, растут сосульки. Я шагаю вперед, почти ожидая, что сейчас поскользнусь и грохнусь, но поверхность под ногами на удивление сухая.

Пятеро детей Пагоса взирают на меня с тронов. Каждый в черном одеянии, ткань стекает по их телам как масло. Единственное окно за их шикарными креслами исцарапано синей изморозью. Узор расползается по стеклу точно вьюнок, скрывая от нас последние капли солнечного света, что могли проникнуть в комнату.

— Надеюсь, вас устроили отведенные покои, — говорит король Кадзуэ. — Должен признаться, я рад, что ты взял только часть команды. Сотни пиратов более чем достаточно. Боюсь представить, как бы справился с целым легионом в своем дворце.

— Держу пари, было бы весело, — со смехом бормочет юный принц Кодзи. — Слухами о вас земля полнится. Немного жаль, что я не смогу испытать всего на себе.

— В следующий раз я приведу всю банду, — обещаю я и вновь смотрю на короля. — Наша договоренность в силе?

— Не помню, чтобы о чем-то с тобой договаривался, — отвечает тот. — Но моя сестра, похоже, решила, что обладает подобной властью.

Кадзуэ сердито косится на Юкико, но она лишь небрежно взмахивает ресницами, будто он не более чем досадная неприятность.

Принц Хироки склоняется к брату:

— Она отдала ему карту. Надеюсь, взамен мы получим что-то равноценное.

— Получите, — говорю я, вытаскивая из кармана ожерелье.

Великолепная синяя капля, все еще покрытая кровью Лиры, раскачивается между нами, танцуя на цепочке.

Король Кадзуэ стискивает подлокотники.

— Как можно преподносить такую вещь столь небрежно? Где ты ее нашел?

— Там же, где пленника, которого вы заперли в своем подземелье.

Принц Хироки ерзает на троне, и становится ясно, о каком из братьев говорил Райкрофт.

— Ксапрарцы, — цедит Кадзуэ. — Таллис Райкрофт и его шайка проклятых воров. Стоило догадаться, что все потерянное попадает в его руки.

— Теперь оно не в его руках. — Я сжимаю ожерелье. — А в моих.

Принц Тетсу с рычанием подается вперед:

— И сейчас ты его отдашь.

— Тише, тише, брат, — посмеивается король. — Уверен, так он и собирается поступить.

— Конечно, — киваю я. — Как только услышу достойное предложение.

Юкико медленно растягивает губы в коварной улыбке:

— Нельзя не восхищаться его мужеством.

Король Кадзуэ встает:

— Ты хочешь подняться на нашу гору, чтобы найти кристалл Кето. А дальше что?

— А дальше я верну ваше бесценное ожерелье, да и кристалл тоже, когда со всем покончу. Это шанс для Пагоса войти в историю как королевство, которое помогло раз и навсегда уничтожить сирен. Ваша семья станет легендой.

— Легендой? — Резкий смех короля сотрясает воздух. — И что же помешает мне просто забрать его у тебя?

— Как только кристалл будет освобожден, Морская королева сразу об этом узнает. И вы во многом хороши, ваше величество, но точно не в убийстве сирен. Если она умрет, то от моей руки. Позвольте мне взойти на гору, и мы сможем творить историю вместе.

— Это опасное восхождение, — говорит король. — Даже по нашему священному пути. Что скажет твой отец, если я подвергну его сына такой опасности? Пусть и ради столь благородного дела, как спасение мира. К тому же, — он кивает на сестру, — после стольких лет Юкико наконец вернулась домой, проделав немалый путь. И мне сложно представить, что на это ее сподвигла лишь вера в твою миссию.