Джанго Векслер - Тысяча Имен

Маркус потер двумя пальцами виски:

– И что это значит?

– Как только часть стены рухнет, следом обвалится все остальное. Я бы сказал, что у нас в запасе пара часов. Возможно, что и больше, если повезет, но я бы на это не рассчитывал.

Пара часов. Сейчас никак не позже восьми утра. Маркус робко надеялся продержаться до темноты, но…

Снаружи донесся оглушительный грохот, стены храма содрогнулись, и с потолка опять посыпалась пыль. Маркус в панике глянул на Арчера. К его изумлению, лейтенант улыбался.

– Что это было, черт меня возьми?

– Это? То, чего я, признаться, ожидал, сэр. Конечно, надо бы проверить, но, по моему профессиональному мнению, одно из тридцатишестифунтовых орудий только что взорвалось. Это же старье, сэр, а хандараи обходились с ним не слишком бережно. Удивлен, что этого не произошло раньше.

– Надо отдать должное этим ублюдкам, – сказал Адрехт, – все- таки боевой дух у них на высоте.

Они с Маркусом стояли на втором этаже храма, у окна с давным- давно выбитым стеклом. Обзор отсюда был не так хорош, как со ступеней парадного входа, зато и риска угодить под пушечное ядро куда меньше.

Один отряд аскеров уже тащил с дороги разбитое орудие – вкупе с пушкарями, которых срезало осколками, когда лопнул перекалившийся ствол. По ту сторону реки другой отряд втаскивал второе орудие на переправу – десятка два человек налегали на канаты либо толкали сзади, а еще четверо со всеми предосторожностями двигались впереди всей процессии, ощупью выискивая заполненные илом промоины, в которых могла застрять тяжелая пушка.

Между тем снова открыли огонь «ховитцеры». Им приходилось труднее, нежели корабельным орудиям, поскольку их картечные снаряды были бессильны повредить каменные стены храма. Маркус слышал непрерывный перестук осколков, отлетавших от фасада, но они не наносили никакого урона. Однако просторная открытая площадка первого этажа могла вместить только пару сотен человек, и сейчас там располагались раненые, а также большинство солдат четвертого батальона, отдыхавших после перестрелки в арьергарде. Все прочие пехотинцы, не считая стрелков у окон второго этажа, засели на узкой полоске земли, с трех сторон опоясавшей вершину холма, и укрылись за наспех возведенными баррикадами либо в неглубоких, кое-как вырытых в каменистой почве траншеях. Именно по этой полоске и стреляли «ховитцеры» с переменным успехом.

– Хотя выкурить нас огнем у них вряд ли выйдет, – продолжал Адрехт. – Разве что они намерены устроить осаду по всем правилам.

– Нет, конечно, – согласился Маркус. – Это только подготовка. Погоди немного, и сам увидишь. Ага, вот они!

Цепь бурых мундиров выросла как из-под земли – это хандарайские пехотинцы двинулись в наступление. В грохоте заключительных взрывов Маркус даже издалека различал их воинственные крики. Аскеры благоразумно отказались от всякой попытки сохранить строй и бежали вперед беспорядочной, разъяренно орущей толпой. Маркусу невольно вспомнилось сражение на прибрежном тракте, пугающе тонкая цепь синих мундиров против необъятной орды недавних крестьян. «Ах, если б только у меня сейчас был надежный плотный строй пехоты и с десяток орудий для поддержки», – думал он.

Новые крики возвестили о том, что два других вражеских батальона, которые обошли храмовый холм слева и справа, тоже бросились вперед. «Общая атака – вот что они затеяли. Им наверняка известно, как мало нас тут осталось», – догадался Маркус. Осмотрительный командир сосредоточил бы удар на самом слабом месте в позиции противника, но с таким огромным численным превосходством аскерам оказалось выгоднее принудить защитников храма распылить силы.

Затрещали мушкетные выстрелы – сначала вблизи, когда открыли огонь ворданаи, потом в отдалении, когда аскеры начали стрелять в ответ. Вскоре к этому хору присоединился гулкий грохот пушек Арчера. Их расставили цепочкой вдоль баррикады и зарядили картечью, пополнив поредевшую орудийную обслугу наспех обученными добровольцами из пехоты. Хандарайские пушки – те, что поменьше, – тоже начали стрелять, беря выше, чтобы не зацепить собственную пехоту, а потому их ядра размером в кулак по большей части резво, с переливчатым визгом отскакивали от каменных стен храма.

Маркус был рад видеть, что атака противника захлебнулась почти так же быстро, как началась. Хандарайские офицеры обнаружили, что большинство их солдат, оказавшись перед выбором: бежать сломя голову на плюющуюся огнем, ощетиненную штыками баррикаду или нырнуть в укрытие и кое-как палить из мушкета, предпочли второе. А уж после того, как солдат заляжет в укрытии, выгнать его оттуда почти невозможно, хотя Маркус видел, как кое-где хандарайские офицеры и сержанты неистово жестикулируют, пытаясь справиться с этим нелегким делом. В учебнике тактики ничего подобного не было. Небольшой город, если уж вообще кому-то понадобилось его захватить, окружали и брали в осаду по всем правилам воинского искусства, а городу – после того как осаждающая сторона произведет все необходимые действия – полагалось покорно капитулировать.

– Ха! – воскликнул Адрехт, когда хандарайский офицер, вскочивший на ноги, чтобы отчитать своих солдат за трусость, вдруг завертелся волчком и рухнул наземь, словно его огрели дубиной. – Отличный выстрел! Интересно, кто стрелял – наш или один из них.

– Хочу глянуть, как дела справа, – сказал Маркус. – Проверишь слева, хорошо?

Не дожидаясь ответа, он развернулся и поспешил прочь. Пометавшись по бесчисленным клетушкам, из которых состоял второй этаж храма, Маркус наконец отыскал окно, откуда была хорошо видна правая сторона здания. Ситуация внизу выглядела не настолько оптимистично, как перед фасадом храма. На пологом склоне холма хандараям негде было укрыться, и это косвенным образом прибавило их атаке ожесточенности. Лишенные возможности нырнуть в относительно безопасное укрытие и оттуда перестреливаться с противником, аскеры волей-неволей вынуждены были бежать к баррикадам, пригнувшись на бегу, точно от сильного ветра. Мушкетные пули и картечь косили их десятками, и кое-где наступление захлебнулось, но в других местах хандараи добрались до баррикад и ввязались в отчаянный рукопашный бой.

Маркус выругался и бегом бросился назад, к главной лестнице, на полпути столкнувшись с Адрехтом, который возвращался с другой стороны.

– Слева мы держимся, – сообщил Адрехт, – хотя аскеры подобрались к нашим позициям ближе, чем хотелось бы.

– Справа нужна помощь, – отозвался Маркус. – Там… – Он попытался вспомнить, кто командует правым флангом обороны, и только после со стыдом сообразил, что это должен быть офицер его собственного, первого батальона. После гибели Венса старшим по званию стал Торп, а следующим за ним – Дэвис. – Торп, – закончил он. – Отправим ему подкрепление.