Татьяна Буньковская - Художник

А Юсуф в это время, пока на другом конце мира Иван оканчивал свою работу, держал в руках медальон и смотрел в глаза изображенному в нем знакомому Художнику. Янина сидела в его кабинете напротив, смотря безжизненными глазами в окно.

— Я его недооценивал, — признался Юсуф, — даже не знаю, как воспринимать то, что вижу.

— Мы все его недооценивали. — откликнулась она, все еще словно не присутствуя рядом.

— Почему ты не пришла неделю назад, когда он уехал?

— Не знаю, это бы ничего не дало… Я пришла попрощаться, Юсуф. Мне нужно уехать, я больше не вернусь, у меня тоже много важных дел. Попытаюсь прийти в себя.

— Ты его бросаешь? — изумился Юсуф, смотря на хрупкую девушку напротив, которая была уже не собой, а стала вдруг той, кем никогда не была — обиженной женщиной.

Янина хмыкнула и перевела-таки взгляд на собеседника, немного удивившись.

— Ты не понял? Это он меня бросил!

— Янина, я не узнаю тебя, — спокойно ответил Юсуф, — неужели ты ничего не поняла? Как можно быть такой наивной? Он остался там сам, без тебя!

— Он сам так захотел.

— Но он спасал тебя, глупышка! Ему нельзя было не ехать, а тебя с собой взять он тоже не мог. Тебе этот медальон оставил, и ты ним так очаровалась, что сбросила свою силу и в эту штуку направила. В тот самый миг, он это видел! Хм, он умней тебя оказался. Я понимаю, что он Мастер и живые вещи создает, но как же он тебя-то провести сумел? Тебя?!

Янина смотрела на Юсуфа так, словно у него выросли хвост, копыта и рога — с ужасом. Она не верила в то, что он ей поведал.

— Да, но часть меня в этом медальоне сокрыта, что он с собой увез! Там мое лицо, там я! Иначе как бы он творил свои живые украшения? Как?

— Женское тщеславие — главная причина гибели этого мира, — вздохнул разочарованно Юсуф и прикрыл знакомым жестом лицо, — Я так надеялся, что тебя минует сия чаша, Янина! Неужели ты до сих пор думаешь, что кроме твоего лика в этом медальоне сокрыто еще кое-что от тебя?

Она молчала, боясь пошевелиться и даже вздохнуть. Ей страшно было услышать, что дальше скажет Юсуф, пронзив ее своими мудрыми глазами. Но ей пришлось это услышать.

— В кулоне сокрыта любовь к тебе, поэтому он живой и все вещи живые от любви к тебе. Ванина любовь к тебе, а не ты сама и твои силы творят чудо. Он узнал, каким ты его видишь, поскольку мужчины в этом мире чувствуют чего хочет, либо чего боится женщина и ей это являют. Но дальше он пошел туда, откуда вернется таким, каким ты его НЕ видишь, либо вовсе не вернется. Его любовь погубить нельзя, поскольку ты не та женщина, которую можно разлюбить, не забывай, что это ты его выбрала сама. Он отдаст все силы на создание тех шедевров, которые будут искушать его и он либо победит искушение, либо погибнет. Так или иначе, главное его искушение еще впереди. А ты же свое не прошла…

— Хочешь сказать, что меня сгубило тщеславие? — дрожащим голосом спросила девушка, когда он возвращал ей этот медальон.

— Никто от этого не застрахован, — вздохнул Юсуф, — Все случилось на выставке, Янина. Тебе сложно было пережить его выбор и ты начала впадать в обычное состояние уязвленной женщины — обиду. Ты не могла простить ему того, что рядом с тобой он вдруг выбрал Тьму. А ты ведь — Светоч, Ангел, ты всех похвал достойна и тут такое… Он дискредитировал и твою силу и указал тебе где твое место, так как твоя власть в его жизни начала иметь собственнический характер. Ты бы не выдержала славы и денег, если бы он продолжал нести Свет. Ты бы приписывала себе эти чудеса. Я знаю, тебе больно, но он вовремя тебя ударил, чтобы ты очнулась. Нельзя быть столь самонадеянной, путь другого человека — его выбор, даже если этот человек — избранник Ведьмы и будущий Воин.

После долгого молчания, девушка, приняв решение, сказала:

— Я еду к нему.

— Зачем? — поинтересовался Юсуф, — Это ничего уже не даст.

— Мне сидеть и ждать прикажешь? — разгорячилась девушка, закипая, — Нет, я поеду!

— Даже если ты не испортишь дело, то вряд ли чем поможешь, — ответил он, возвращая ей медальон, и загадочно добавил, — К тому же, ты уже рискуешь не только собой. Почему бы тебе не последовать его примеру и не заняться своей миссией… пока он занимается своей.

— Помогать тем, кто во мне нуждается? Тогда не вижу смысла в том, что я повстречала Ваню. Я прекрасно могла делать это и без него и если он обходится без меня, то он мог бы прекрасно все сделать, даже если бы мы не встретились.

Юсуф встал, обошел стол и, подойдя к ней, ободряюще похлопав ее по плечу.

— Звезды взрываются для того, чтобы дать жизнь новым звездным системам, в которых есть и планеты, и звезды. — Ответил Юсуф, — Вы с ним звезды, редкие звезды, а ваша встреча — взрыв. Жду не дождусь когда увижу то, что вы сотворите в этом мире.

— Для этого нам нужно умереть? — печально спросила Янина, поднимая на него свои теплые глаза.

На это Юсуф улыбнулся и даже чуть засмеялся:

— Ты всегда воспринимаешь чересчур всерьез мои метафоры!

После разговора с Юсуфом она шла по все еще теплым сентябрьским улицам, под все еще зелеными листьями деревьев и все еще ощущала любовь в своем сердце. Юсуф очистил ее от тумана под названием тщеславие. Какой глупой она себе теперь казалась, хотя раньше думала, что не попадется на удочку обычных женщин. Обычных? Она сказала обычных? А чем она, собственно, отличается от обычных? Она такая же, как все, только со своими присущими только ей характеристиками. Гордыня поселилась и пустила корни в ее голове, с этим срочно нужно было что-то делать! Например, встретится с подругами, которые давно хотели с ней провести вечер. И среди них была одна, которая никак не могла оправиться после гибели мужа и уже два года не подпускает к себе других мужчин. Что ж, пора за нее взяться, зачем такой радуге пропадать даром и гаснуть? Поторопиться бы, не то, эта глупышка приглушит свет и выберет мужчину с низкими вибрациями. Вдохновившись новыми идеями и целями, она пошла делать то, что должна…

«Делай то, что должна, остальное не важно» — повторяла она слова одного великого человека и шла, танцуя по улице, залитой солнцем, словно сняла с себя тяжелый груз.

Пока Янина обретала былую легкость, Ваня надевал железные латы на себя из того, чем занимался сейчас. Брошь была готова — половина ладони свободно занимала, ну а глаз из бриллианта в семь карат вышел действительно зловещим. Вольфрам светился от удовольствия, когда держал в руке готовое изделие.

— Ну что же, — сказал он, — Ты неплохо поработал, Ювелир. Деньги уже сегодня будут на твоем счету. И да. Ты заслужил попасть туда, где так стремишься побывать. Завтра утром я распоряжусь о вертолете, а пока тебе нужно отдохнуть, ты выглядишь прескверно.