Сергей Садов - Рыцарь Ордена: Наследник Ордена. Рыцарь двух миров. Клинки у трона (сборник) [litres]

– Человек может повелевать только своей Дорогой! – пришел голос меча и затих.

Своей! Конечно же! Я уставился на Дорогу Сверкающего. Но это значит, что мне нужно перейти на нее! Встать. Я занес ногу и замер. Даже еще не вступив на Дорогу, я ощутил боль. И еще ненависть. Может, я и испугался бы боли, но ненависть… Эта ненависть, пришедшая неизвестно откуда, заставила меня понять, что я все делаю правильно.

Я решительно тряхнул головой и перепрыгнул на Дорогу Сверкающего. В тот же миг меня скрутила боль. Адская, всепоглощающая боль. Я ничего не понимал, не видел, не слышал. Я чувствовал, как мои руки заворачивают за спину, а потом вздергивают на дыбу… Я чувствовал боль от раскаленного железа, что вырывает из тела кусок мяса… Я чувствовал, как в тело впиваются иглы, что в опытных руках способны причинить боль даже страшнее, чем от дыбы и раскаленного железа. Целая вечность прошла, прежде чем я сообразил, что испытываю те же муки, что и люди, которые попали когда-то в руки Сверкающего. Я подвергаюсь тем же пыткам, что когда-то применял он. Я встал на Дорогу Сверкающего и теперь на меня обрушилась такая же кара, что и на него. Я поспешно припомнил уроки Деррона и Мастера, пытаясь отключиться от боли.

– Ну что, тело, посмотрим, кто кого! – прохрипел я. Медленно, шаг за шагом мне удалось отключить все болевые центры, и я снова был способен мыслить. Теперь понятно, почему никто не пытался подобным путем. Даже путь жертвы проще, чем это. Ведь сейчас требовалось стать другим человеком, понять его, познать. А ведь понять, просто понять, иногда сложнее, чем умереть, оправдываясь принципами, верой или чем-нибудь подобным. Только сейчас я понял, какая это все мишура. Насколько люди усложняют собственную жизнь, полагая, что делают ее проще. Ведь, как кажется, что проще, чем убить другого человека во имя справедливости, веры, бога. А понять? Понять убийцу, еретика, бандита? Зачем это? Расправиться с ним, и дело с концом. Все просто, но эта простота страшная вещь и крайне обманчива. Именно из-за этой простоты потом горели города, уничтожались миллионы людей. Именно эта кажущаяся простота толкала людей на самые страшные преступления – во имя добра, конечно.

Теперь, оказавшись в шкуре Сверкающего, я понял все это и гораздо больше. Он страдал, страдал оттого, что его просто никто не мог или не хотел понять. Одиночество, страшное одиночество среди людей, на которое он обрек себя сам. Он хотел лучшего, хотел убрать тирана, а получилось… получилось, что он сам стал тираном еще похлеще прежнего. Он боролся, боролся в заранее проигранной битве. Проигранной потому, что велась в одиночку. С каждым годом он постепенно становился тем, кого в нем видели люди – магом смерти. Его боялись, ненавидели, проклинали, уважали, но не было никого, кто бы мог выслушать его. Просто выслушать.

Я поднял меч над головой.

– Нет!!! – Меня окружили призраки. Души тех, кого в свое время убил Сверкающий. Вот и сомневайся теперь в отсутствии души. – Зачем ты хочешь его спасти? Ты же тоже был в наших телах! Ты чувствовал то, что чувствовали мы! Зачем же ты его пытаешься спасти?

– Это не выход? – закричал я, с трудом подыскивая аргументы. – Не ненависть! Это гибель! И ваша, и Сверкающего. Неужели вы не понимаете, что сейчас находитесь в плену, в плену вашей ненависти? И вас она губит так же, как Сверкающего.

– Мы бессмертны! Нас нельзя погубить.

– Возможно, но послушайте! – Вот когда я пожалел, что плохо знаю Библию. Уж оттуда можно было почерпнуть много красивых слов о всепрощении и второй щеке. Но тут же я понял, что здесь нельзя врать, нельзя повторять заезженные штампы о всепрощении. Слова должны идти из души. – Послушайте меня. Погубив Сверкающего, вы ничего не получите. Ваша месть быстро перегорит, но что дальше? Существуя ради мести, что вы будете делать, когда отомстите? Что останется у вас? Что будет с вами?

На миг воцарилась тишина. Потом она взорвалась криками, спорами.

– Да, Сверкающий заслуживает вашей ненависти! – крикнул я в отчаянии. – Может, этот миг самый сладостный для вас, но, подвергая его таким пыткам, чем вы лучше него? Вы даже хуже, ибо Сверкающий пытал только ваши тела, но не трогал души. Так чем вы лучше?

На миг вокруг пала тишина. А потом все призраки, один за другим, стали исчезать. Туман разошелся, выглянуло солнце. Казалось, радость заполнила все вокруг, и тем странней в этой всеобщей радости была волна ненависти, накрывшая меня с головой. Каким-то образом я понял, что эта ненависть направлена не на Сверкающего, а именно на меня. Но она быстро схлынула, и я остался стоять на Дороге Сверкающего, уже не опасной. Я взмахнул мечом, и в тот же миг клок Дороги неожиданно растворился. Потом еще один. Еще. Подняв голову, я увидел, что Сверкающий уже близко. Я прекратил рубить Дорогу и стал ждать. Вот он уже рядом. Некоторое время мы разглядываем друг друга. Он оказался довольно высоким статным мужчиной с небольшой бородой.

– А вы не похожи на больного, – заговорил я. – Я слышал, что ваша болезнь превращает человека в урода.

Сверкающий улыбнулся.

– Я нашел лекарство, хотя не думаю, что найдется много желающих применить его.

– Магия смерти?

– Да. Теперь я знаю, что это такое. Она делает тело бессмертным и неуязвимым.

– Я думал, что маг смерти живет только тысячу лет? – изумился я.

Сверкающий неожиданно усмехнулся:

– Энинг, ты неподражаем! После всего, что между нами было, встретившись в этом месте, ты вдруг начинаешь интересоваться моим здоровьем.

– Ну, надо же было как-то начать разговор, а это меня действительно заинтересовало, – несколько обиженно заметил я.

– Я и говорю, что ты неподражаем. Ты ведь не маг? – Я покачал головой. – Тогда как же тебе попонятней объяснить? Представь себе червячка, который живет в тебе. Можешь назвать его злом, ненавистью, дьяволом, да как тебе заблагорассудится. Этот червячок есть в каждом из нас. В тебе, во мне, в твоем брате или, например, в Ольге. Но люди контролируют его. Как бы скверны они ни были, они отвечают за свои поступки. Когда же ты начинаешь заниматься магией смерти, ты начинаешь питать этого червячка. С каждым разом он становится все сильнее и сильнее. Это червяк очень могущественен, он может почти все. Может даже сделать человека бессмертным. Он излечивает тело, но убивает душу. Становясь сильнее с каждым годом, он требует все больше и больше пищи для себя. С каждым разом ему требуются новые смерти. Он питается ею. И с каждым годом человек, лишаясь души, превращается в простую куклу, которая занимается только тем, что обслуживает своего… Нет, теперь это уже не червячок, теперь это твой хозяин, твой повелитель. Когда я понял, что такое магия смерти, я начал бороться. Я боролся, но я проигрывал. Я проигрывал всякий раз, когда от меня требовались новые жертвы, и я давал их, потому что не мог не дать. Я уже сам зависел от них. И постепенно душа разъедается и исчезает. Только вот тело не может без души и умирает. Вернее, тело-то может жить без души, но вот человек не может. Наступает такой миг, когда ты понимаешь – все. Все, что тебе остается в жизни, это умереть. И человек умирает, умирает в таких мучениях, что тебе даже трудно представить.