Марина Суржевская - Проникновение

Горячие ладони легли на мои виски, и я вскинулась. Сверр молча смотрел в глаза. И взгляд этот успокаивал и поддерживал. «Если ты споткнешься, я тебя поймаю…» Вдох-выдох… И приступ отступил. Уже не сомневаясь, я ввела иглу шприца в вену Вилмара.

И лишь когда дыхание мальчика выровнялось, а грудь оказалась надежно перебинтованной, я позволила себе на миг закрыть глаза. Когда открыла, Сверр стоял рядом и смотрел на меня сверху вниз. И выражения его лица я не поняла.

Вздрогнув, я медленно выпрямилась. Застыла, беспомощно глядя на Сверра и не зная, что сказать. С одной стороны, мы с мальчиком все еще живы. С другой — надолго ли?

— Останешься здесь, — отрывисто велел риар и, резко развернувшись, пошел к стене. Камень разошелся перед ним. Сверр помедлил, словно хотел сказать что-то еще, но не стал. Не оглянувшись, он вошел в скалу, и камень снова сомкнулся.

— И на том спасибо, — пробормотала я, растирая затекшую шею. Что со мной будет дальше, я не знала. Сейчас главное — выходить мальчишку. Так что я притащила шкуры и одеяла, осторожно подсунула под Вилмара. Укрыла.

И двинулась вглубь пещеры. По потолку плелись узоры красных прожилок, давая тусклый свет. Его хватило, чтобы рассмотреть целые горы самых разнообразных вещей! Это все напоминало какой-то склад, в котором свалили груду всего и забыли. И когда я думала, что удивляться больше не могу, я обогнула кусок корабельного фюзеляжа и застыла, пораженная.

— Это… невероятно!

Передо мной лежала гора золота. Высотой в несколько метров. Монеты, украшения, кубки, блюда или просто слитки весом в несколько килограммов! На все это золото наверняка можно было бы купить пару стран за туманом… Я посмотрела на монетку, блестевшую возле моих ног. Усмехнулась.

— Драконье золото. Кто бы мог подумать! В сказках считалось, что увидеть его может только прекрасная принцесса. Похоже, я угодила в неправильную сказку!

И пошла обратно, надеясь разыскать в этих складах что-то полезное для моего маленького пациента.

Я не знала, сколько прошло времени, здесь, в пещере, это было непонятно. Но, судя по тому, как у меня начали слипаться глаза, поняла — много. За эти часы я успела обустроить в углу пещеры подобие жилища. Подтащила низкий столик, на котором разложила медикаменты и вакуумные пачки с бинтами. Подложила под мальчика еще одеял и устроила ложе для себя. Я даже нашла блокнот и ручку, решив позже записать свои наблюдения. За грудой золота, которую я снова обошла, обнаружились ящики с бутылками. И воде в них я обрадовалась больше, чем сверкающим украшениям.

Усевшись на одеяла, я устало вздохнула.

— Уверена, здесь есть даже консервы, — пробормотала глухо. — Но их я, пожалуй, поищу завтра…

Снова проверила дыхание Вилмара, прилегла на одеяло и… уснула.

— Ты не имеешь права, Сверр! — рявкнул Ирвин. Голубые глаза а-тэма бездонными омутами смотрели с побледневшего лица. — Ты обязан наказать чужачку! Прилюдно! И…

— И что? — оскалился риар. — Убить щенка? Я принес обратно кольцо Горлохума, этого достаточно!

— Ты убил мальчишку?

— Да.

— Не верю. — Ирвин прищурился. — Думаю, ты успел снять кольцо Горлохума раньше, чем оно затвердело.

— Ты забываешься, а-тэм.

— А ты теряешь рассудок! Ты меняешься, Сверр, разве не видишь? Меняешься из-за этой девчонки! Ты должен был убить обоих — и ее, и щенка — в тот момент, когда чужачка полезла в круг! Но ты не сделал этого! Где они? Где?!

— Ты забываешься, Ирвин, — холодно повторил Сверр, и блондин осекся. — И тебе стоит кое-что вспомнить. Как ты сам бился с духом хёгга. Как лежал, истекая кровью. Ты не мог победить, а-тэм. И мы оба знаем это.

Ирвин замолчал, его гнев угас. И кулаки разжались.

— Потому я и не верю в то, что мальчишка мертв, — сипло сказал советник. — Ведь я точно знаю, что одного ты уже спас. Когда-то. Никто не знает, но я-то помню…

— Я всегда ценил твои советы, Ирвин, — спокойно оборвал воспоминания Сверр. — Твою защиту. Твои глубокий ум и разящий клинок. Но не смей указывать мне!

— Ты сам сказал про защиту! И я делаю это! Ты обязал меня говорить, если я замечу изменения в тебе, мой риар! Так вот, я их вижу! Ты не замечаешь, что чужачка губительно влияет на тебя! Она затуманила твой разум!

— С моим разумом все в порядке! — разозлился риар. Над Нероальдафе полыхнула молния, но ильхи, стоящие на башне, снова не обратили на нее внимания.

— Нет! Ты никогда не вел себя так! Сколько их было, Сверр? Пленницы, местные… Тебе было наплевать! А сейчас? Ты забираешь ее из круга шатии, сажаешь за наш стол, бережешь! Да что с тобой?

— Она нам нужна! Лив знает о многом…

— Она нужна тебе! — заорал Ирвин. — Не нам! Лишь тебе! И ты не можешь причинить ей вред, даже если девчонка заслуживает этого! Она… дорога тебе!

— Не лезь не в свое дело, Ирвин.

— Ты риар, Сверр. Ты не имеешь права на чувства. — Глаза а-тэма стали темными водами. — И ты знаешь это. Мы оба знаем. Разве не ты запретил мне брать в дом пленницу из Аурольхолла, Эйлин? А ведь я просил…

— Я запретил тебе это, потому что Эйлин вольнорожденная дочь Аурольхолла! — рявкнул Сверр. — Она имеет право иметь свой дом и мужа, а не служить твоим развлечением! Я утащил девушку с ее собственной свадьбы, Ирвин! Хёггу чужды сожаления, но они есть у человека. Эйлин стала женой Хасвенга по праву рождения. А у тебя она была бы лишь игрушкой! К тому же… Она слишком много думала о золоте и шелках, и ни минуты — о тебе! А-тэму не нужна такая женщина!

— А риару? — выплюнул светловолосый хёгг. — Ты не имеешь права ни на какую. Твой зов для всех, ты знаешь это, Сверр!

— Я помню свои обязательства.

Ирвин промолчал, но Сверр уже и не ждал ответа. Миг — и с башни упал дракон, распахивая огромные черные крылья.

Проснулась я от ощущения чужого взгляда. Открыла глаза, сонно зевнула. Рядом с моей импровизированной постелью сидел на корточках мужчина.

— Ирвин? — моргнула удивленно. — А где…

— Риар занят, — угрюмо произнес ильх. — И велел мне позаботиться о тебе, чужачка. Идем.

— Куда? — не поняла я. Вскочила, оправила платье и бросилась к мальчику. Тот дышал ровно, пятна лихорадки исчезли с его лица. И я вздохнула свободнее. Хотела проверить повязку, но Ирвин сжал мою руку повыше локтя.

— О Вилмаре я позабочусь. Идем.

Я недовольно нахмурилась. Идти? Наружу? Почему Сверр сам не пришел за мной? Хотя а-тэм прав, у риара должно быть множество забот… и все же стало неприятно.

Я покорно двинулась за мужчиной, пытаясь приноровиться к быстрым шагам. Он шел уверенно, похоже, хорошо знал эту пещеру. Мы все углублялись в каменные недра и, по ощущениям, спускались ниже. Красных прожилок становилось все меньше, как и света, что они давали.