Екатерина Бакулина - Кречет и Зимородок [СИ]

И все же, сейчас он будет драться! Защищать. А потом — будь что будет.

Но никто не пришел.

К утру Зимородку полегчало, отпустило. Задышал спокойно и ровно, уснул.

Хайме вдруг понял, что не может больше, что совсем не осталось сил. Как-то все разом навалилось на него. Арбалет со стуком вывалился из рук. Не придет никто. Сегодня не придет, не придет, не придет… ничего не будет… как заклинание! Да все равно…

Не нужно больше зверем…

Забился в угол, закрыл лицо руками и вдруг зарыдал. Горько, судорожно вздрагивая, почти беззвучно, только слезы ручьями катились по щекам, крупные. Потом отпустило.

Отдышался, пошел готовить завтрак.

К полудню проснулся Зимородок, сел, выпил едва ли не ведро воды. Даже пытался было залезть на лошадь и двинуться в путь, но Хайме, удивляясь сам себе, не позволил.

— Мы никуда не поедем сегодня. Тебе нужно прийти в себя. Успеем еще.

Зимородок хотел было поспорить, но глянул ему в глаза и только улыбнулся. И согласился. Хайме даже не сразу поверил.

До западной заставы добрались в полдень следующего дня.

Двое долговязых стражников азартно играли в кости, аж за версту слышно! Оба молодые, Зимородка видели впервые, как и он их, впрочем. Тем не менее, вежливо поздоровались.

Бумаги проверяли серьезно, с каменным лицом, хоть без особого рвения. К Хайме даже закралась шальная мысль, что читать они не умеют, просто так профессионально пялятся в печати. Потом, вдвоем, еще долго и недоверчиво разглядывали голову дракона, ковыряя поочередно пальцами чешуйки.

— Хорош, правда! — доверительно поинтересовался Зимородок. — Только маловат. Да и мясо жесткое, в зубах застревает.

Охранники странно покосились, пошевелили бровями.

— Так это ж, знаете? — неуверенно начал один. — Уже ж одного провезли. Утром. Это еще один что ль?

— Ага, — согласился Зимородок. — Тут за нами еще одного везут, вы приготовьтесь. У вас их рассадник просто, словно блохи. Глядите, чтоб больше не завелись, может они яйца где отложили? Вы б пошли, поискали, а?

Охранник без всякой уверенности почесал поясницу и махнул рукой — в конце концов, не его дело драконьи яйца искать. Да и головы считать тоже. Да и считать он… хотя считать наверно умеет, уж до двух — точно. Ладно, пусть везут сколько есть, не золото ж.

Вот и разрешение имеется, с печатью. Даже два!

Язона на условленном месте не оказалось.

— И что теперь?

— Пока здесь подождем, — сказал Зимородок, — дня два. Если не появится — пойдем в город.

Вечер выдался холодный, ветер с дождем пробирал до костей, мурашки по коже бегали стадами. Хайме сидел, завернувшись все в тот же плащ, царский, на лисьем меху. Зимородок уже более-менее пришел в себя и сейчас увлеченно мешал в котелке густое аппетитное варево. Эх, хорошо-то как! А то и забудешь, что есть нормальная еда, кроме засохших лепешек и вяленого мяса. Сам Хайме как ни старался, ничего путного приготовить не мог. То пересолено, то подгорело, то еще что.

Поесть сейчас, да спать. Дальше сегодняшнего вечера загадывать не хотелось. Что с ними будет? Что он будет делать потом? Идти в Гельт? Дракона-то они убили, даже одна голова у них есть — вон, в мешке лежит. Но только… Хайме понимал, что ни за что не решится идти в город за наградой. Тогда придется врать. Не умеет он врать, бесполезно. С его лицом надо говорить только чистую правду. Пусть Зимородок им сказки рассказывает, он наверняка умеет мастерски.

А ведь другую голову раньше их привезут.

Что могло задержать этого Язона.

— Уль, а чего они тебя ищут? — спросил, скорее лишь бы просто о чем-то спросить.

— Дзюдзельскому епископу в глаз дал.

— Как? — Хайме вздрогнул, не поверил, потрясенно уставился на него.

— А примерно как тебе в челюсть, только в глаз. Вот, держи.

Протянул ему дымящуюся миску. Хайме машинально взял, но есть что-то совсем расхотелось. Он все пытался представить — как же… Правда ли? Долго молчал, ковыряя в миске ложкой, так не разобрал что там было. Бобы с луком?

— Но почему? — несмело спросил, наконец.

— Да как-то случайно вышло. Чего он мне под руку полез?

Зимородок усмехнулся, но глянув на окончательно ошалевшего Хайме, все-таки сжалился.

— Это сложная история, Хайме, — сказал серьезно. — Дело даже не в епископе, это стало лишь последней каплей. Они давно мечтают отправить меня на тот свет, очень я им на нервы действую. А поймать никак не удается. А тут… они Якоба хотели сжечь на костре… И я не придумал ничего лучше, как отбить его прямо на площади, когда вели на казнь. Честно говоря, просто раньше не успел, далеко был, как узнал — сразу кинулся… Но пока добрался… Епископу действительно случайно досталось, оказался у меня на пути.

Хайме облизал губы, отчаянно пытаясь понять. Хотел спросить, но мысли все путались.

— А Якоб — чародей-целитель, очень талантливый, — тихо продолжал Зимородок. — Может едва ли не мертвого на ноги поднять, от чего хочешь вылечить, от любой хвори, хоть чуму, хоть проказу. Мне сколько раз раны лечил и кости сломанные… чего только не было. Лучший из всех, кого я видел. Церковники все хотели переманить его на свою сторону, обещали всего — и деньги, и землю, и сан духовный, едва ли не кардинальский. А он — нет. Вольный маг. Раньше странствовал по миру, многие его за святого принимали. Он никогда денег не брал, просил только поесть, да переночевать в тепле. Иные принимали за блаженного… он правда немного не от мира сего… Якоб Подорожник. Сейчас старый стал, много ходить тяжело. Нельзя таких людей на костер. Даже если бы силы у него никакой не было, не в этом дело. Сердце у него открытое, доброе, всегда всем пытался помочь, чем мог. Как бы самому не было тяжело, не смотря ни на что…

Зимородок вздохнул, долго сидел молча, глядя под ноги.

— Уль… — Хайме покачал головой, — и ты думаешь, что если ты принесешь им дракона, тебя простят?

Зимородок поднял глаза и вдруг широко улыбнулся, скаля зубы, словно Хайме рассказал веселую шутку.

— Конечно нет. Все слишком серьезно. Неужели, я похож на дурака, который этого не понимает?

— Но тогда зачем все это? Зачем? Тебе нужно бежать, пока не поздно! Далеко…

— Мне нужно было выгадать время, — сказал Зимородок. — Чтобы Якоб поправился, пришел в себя. Мне нужно, чтоб епископ был уверен, что я сам вернусь к нему в руки. Если бы я просто сбежал, он бы, не найдя удовлетворения в мести мне, легко отыгрался бы на том же Язоне… или Марте. Из-за моей глупости…

Что-то такое мелькнуло в лице, он снова отвернулся. Не легкий выходил разговор.

— Они убьют тебя.

Покачал головой. И снова ухмыльнулся, но ухмылка на этот раз вышла слегка натужной, не очень-то верилось.

— Сначала мы поедем к Якобу, он поколдует надо мной. Он мастер. Потом в Гельт. Меня, конечно, схватят и потащат казнить. Судить будут светским судом, за разбойничье нападение или назовут это как-то еще, поэтому либо виселица, либо колесование. Главное, чтоб голову не рубили, ее уже на место потом не приставишь. Но голову не должны, я ведь не благородных кровей.