Екатерина Бакулина - Кречет и Зимородок [СИ]

Хайме слушал, и волосы на голове вставали дыбом. Голос у Зимородка ровный, спокойный, и звучит легко, как обычно. Только глаз не видно.

— Все будет выглядеть очень натурально, все будут думать, что я умер… очень похоже. Якоб уже как-то проделывал такие вещи, правда не со мной… Но на самом деле я, конечно, не умру и даже ничего не почувствую. Потом меня похоронят. Потом достанут, и Якоб сможет оживить опять. Говорит, главное, чтоб не больше недели прошло, иначе потом сложнее будет. Но это, как раз не проблема.

— Боже мой… — Хайме всхлипнул, перекрестился.

Зимородок фыркнул, пожал плечами и принялся за остывшую похлебку.

Язон появился на третий день, ранним утром. Они уже сами решили двинуться на встречу.

Что-то было в нем не так, даже Хайме заметил. Он несся по дороге, пришпорив коня, только пыль летела столбом. Но оказавшись в нескольких шагах, вдруг притормозил, подъехал медленно, словно неохотно, словно надеясь задержаться еще чуть-чуть, спрыгнул, и выдавил не очень убедительную улыбку.

— Как дела, Уль, — и спросил так громко, помахал рукой.

Зимородку это тоже не понравилось.

— Что у тебя? Рассказывай.

Болезненно дернувшись, скрипнув зубами, Язон набрал воздуху в грудь и на одном дыхании выдал:

— Якоб умер. Марту схватили, как ведьму.

Поджал губы. Такие вещи лучше говорить сразу, особенно друзьям.

Зимородок долго-долго молчал. В лице его, кажется, ничего не изменилось, только чуть затвердело, застыло… едва различимо… Хайме все смотрел на него, пытаясь осознать — что же теперь будет. Без Якоба, наверно, теперь возвращаться нельзя? Затея сорвалась? Уезжать? Прятаться? Думать, как спасти его Марту? Что будет делать Зимородок?

— Еще что? — спросил тот, голос даже не узнать, вроде бы спокойный, ровный, как обычно, но аж до костей пробирает.

Язон напрягся, вытянулся весь, беззвучно шевельнул губами. Потом отвернулся.

— Ладно, поехали, — тихо сказал Зимородок, принялся собирать вещи.

— Слушай! Ты бы видел, какая из нашего Кречета знатная птичка вышла? Крылья футов сорок в размахе, не меньше!

Язон угрюмо молчал, но Зимородок не сдавался.

— Ты бы видел! Как выскочит, ящер крылатый! Я даже сообразить не успел, а там уже клочья в разные стороны летят…

— Угу…

Всю дорогу он пытался развлечь Язона рассказами о драконе, но выходило плохо. Развлекаться Язон никак не хотел.

Ехали все вместе, даже Хайме дали мула, сгрузили все тяжелые вещи кроме драконьей головы и припрятали между камней. Хотелось ехать быстрее, но быстрее не выходило — только лошадей загонять. Да и Зимородок еще не вполне поправился, хоть и не подавал вида, держась молодцом. И все равно, стоило немного проскакать рысью, как у него на пот выступал на лбу. Тяжело еще… Хайме попытался было предложить передохнуть, но Зимородок вдруг неожиданно зло огрызнулся:

— Скоро наотдыхаюсь.

Со всей силы пнул лошадь пятками в бока.

Еле догнали. Больше на эту тему Хайме заикаться не решился. Ком к горлу подступал. Марта у него там… Пока он тут — она там. И Зимородку страшно не хотелось, чтоб она там задерживалась.

Впрочем, Язон изо всех сил заверял, что Иеф особенно-то в обиду Марту не даст, ну посадят ее под замок… ну посидит… все косился на Зимородка… куда он торопиться? Торопиться Язону совсем не хотелось, оно и понятно. Но и не отговаривал, не пытался убедить в Гельт не ехать.

Хайме пытался было отговорить, неумело — ведь поймают, убьют же! Нельзя! Язон с Зимородком промолчали, переглянулись, снова промолчали.

О том, что будет теперь — вслух никто не говорил.

Ехали до глубокой ночи, пока Язон, наконец, не взвыл, что он сейчас упадет и уснет прямо тут! Да и лошади устали! И какого черта Зимородку не терпится?! Зимородок поворчал что-то, но согласился.

Развели костер, но готовить еду никто не стал, достали — что можно так пожевать. У Хайме и кусок в горло не лез. Зимородок жевал спокойно и обстоятельно, словно ничего в мире его не касалось. Глядя на него — ни за что не подумаешь… эх… да что… Язон нервно вертел в руках кусок вяленого мяса, кусал рассеянно, то с одной стороны, то с другой, так и не доел, бросил обратно в сумку.

Ночью, кажется, никто не спал. Хайме слышал, как Язон с Зимородком о чем-то тихо говорили, слов не разобрать. А ведь за весь день Язон почти ни слова ни сказал, но тут — словно прорвало, рассказывал что-то, долго…

Задремал Хайме только под утро, и почти сразу разбудили.

— Просыпайся. Мы уезжаем.

Хайме вскочил.

— Тебе лучше не ехать с нами, — сказал Зимородок.

Легко так сказал, даже улыбался по обыкновению, словно это ничего не значило. Но лицо серое, слегка опухшее, мешки под глазами — рана, нервы и бессонная ночь. Не мальчик, поди… Как-то неуместно это казалось. Язон выглядел не лучше.

— Ты возьми свою голову, Хайме, подожди немного, и езжай лучше в город сам, без нас. И там поаккуратней, смотри не ляпни, что ты виверном обернулся. Скажи — убил, а как убил — рассказывать не обязан. У всех свои секреты, у охотников тем более. Про меня — ни слова. Один ходил, один убил. Денег должны дать, ты прямо к Иефу иди. Мула пока оставь себе, потом в городе Язону вернешь. Понял?

Хайме покивал — понял, все понял, со всем согласен. Потом забрался в седло и поехал за ними, след в след, не отставая.

Уже недалеко от города встретили старичка с телегой. Телега — большая, добротная, новая, груженая доверху всяческой снедью. Старичок маленький, сухонький, прихрамывающий на одну ногу. У телеги слетело колесо, и в одиночку никак не выходило поставить.

Остановились, помогли.

Пока Хайме с Язоном возились с телегой, Зимородок развлекал старичка историями про драконов. Показал голову, сколупал даже пару чешуек на память.

— Это внучку моему, внучку! — радовался старик. — То-то ему будет гостинчик! Спасибо, мил-человек! Век не забуду!

И то правда, где еще деревенскому мальчишке настоящие драконьи чешуйки достать? Просто сокровище! Гордиться потом будет, другим с важным видом показывать, хранить в тайном месте. Может и истории Зимородковы пересказывать начнет, со слов деда.

Истории у Зимородка были одна другой чудесней, рассказывал он весело, легко, с вдохновением, уж в чем, в чем, а в драконах он разбирался как никто другой. А тут такой благодарный слушатель. Даже Хайме заслушался, забыв обо всем. Если б Язон не пихнул под ребра, так бы и стоял, раскрыв рот. Потом Зимородок показал следы от драконьих когтей на боку — совсем свежие, едва затянувшиеся. Старичок был в восторге, хоть и запричитал, хватаясь за голову. Ай-ай-ай, мил-человек, как же это тебя… Но только ведь где еще такое увидишь? Счастливый день у него сегодня, таких удивительных людей повстречал!