Алекс Келин - Семейные обязательства [СИ]

- Елизавета Павловна, где вы получили образование? - поинтересовался провинциал-охранитель.

- В монастыре... Школа святой Маргариты, для благородных девиц. А при чем здесь это?!

- Вам ведь наверняка преподавали Закон Божий? - терпеливо спросил охранитель.

- Конечно. Но почему вы спрашиваете? - в голосе Элизы звенели слезы от непонимания и несправедливой обиды.

- Потому что двойка вам по этому предмету, госпожа Лунина. Даже кол. Будь я вашим учителем - оставил бы после уроков зубрить псалмы.

- Что?! Ай! - Элиза хотела вскочить, но кот у нее на коленях угрожающе рыкнул и выпустил длинные острые когти.

- Подсказка, - ласково, как ребенку, сказал ей отец Георгий. - Двадцать второй псалом.

- Господь Пастырь мой, - чуть слышно вспомнила Элиза, - я ни в чем не буду нуждаться... - Она всхлипнула и продолжила уже тверже: - Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего... - Элиза чуть запнулась.

Отец Георгий сделал ободряющий жест рукой. Элиза выпрямилась и звонко закончила:

- Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня!

Охранитель кивнул.

- Теперь понимаете?

- Не совсем. Чувствую, но словами описать не смогу.

- М-да, - протянул охранитель. - Нужно будет изменить школьную программу. Хорошо, объясню попросту. Проклятие действует только тогда, когда вы ему позволяете. Проще говоря - проклясть можно только самого себя.

- А как же... Колдуны? Ведьмы, некроманты?! - вскинулась Элиза.

- А никак, - отрезал Охранитель. - Колдун может что-то сделать с телом человека, но не с душой. Вылечить, обжечь, залить дождем, укусить или заразить какой-нибудь болезнью - это они могут. Душа - только ваша. Вы можете впустить в нее что-то по собственному желанию, решению или слабости. Кто-то может пожелать вам плохого, но это только его мысли, его грех и его проблема. Если вы допускаете проклятие, если верите в него - оно к вам пристанет. Если нет, если душа ваша полна Господом - Он защитит. Не убоитесь зла, пройдя долиной смертной тени. Так яснее?

- Почти. Значит, я сама виновата?

- Почему все так любят искать виноватых? - вздохнул отец Георгий. - Нет, дитя. Вы не виноваты. Вы измучены горем и очень устали.

Элиза только сейчас поняла, что плачет. Слезы сами собой текут по щекам, капают на кота - тот недовольно дергает мохнатым ухом, но не спрыгивает с ее колен.

- И все-таки я... проклята, - всхлипнула она. - И виновата. Значит, Пьер действительно погиб из-за меня? Сначала лошадь эта взбесившаяся, его чуть каретой не сбило, потом глупая дуэль...

- Лошадь? - изумленно переспросил отец Георгий.

Он сохранял профессиональное спокойствие, утешал Элизу, ловил обрывки важной информации в ее рыданиях, а в голове билось страшное: "Еще одна свеча в моей сумке. Я осторожничал, и мальчишка погиб. Еще одна свеча...".

- Ваше преосвященство... - Элиза попыталась взять себя в руки. Вытерла слезы платком и выпрямилась в кресле. - Вряд ли это связано, но... Пьеру прислали какие-то сведения о церковной благотворительности. Я не хочу отдавать их кавалергардам, не знаю, почему, но - не хочу. Может быть, вы разберетесь?

Элиза достала конверт, вынула из него бумагу о платежах Елизавете Луниной, а остальное протянула отцу Георгию. Он мельком глянул на основания платежей, на адресатов и суммы.

Все сходилось.

Самым мерзким и гнусным образом из всех возможных.

- А это? - кивнул он на изъятый Элизой документ.

- Это... Семейное, - вздохнула Элиза. - Я не знаю, с чем связано перечисление таких огромных сумм, но я наследница тетушки. Я сама должна этим заняться.

Отец Георгий прочитал копию приказа и вернул его Элизе. Сохранять бесстрастность становилось все сложнее, но пожилой епископ справился.

Незадолго до отречения принца-колдуна на имя его возможной любовницы Елизаветы Луниной императрица начала переводить огромные суммы. В Гнездовск. Хотя принц мог уехать куда угодно - лишь бы покинуть империю. Значит, княжество... Запомним.

Теперь перед Жар-Птицей сидит незаконнорожденная дочь той Елизаветы. Тоже - Елизавета, видимо, назвали в честь матери. И ее отец...

Господи, если это - Твой ответ, то я ничего не понял. Кроме того, почему кавалергардский корпус с ней так носится. Единокровная сестра императора - это серьезно.

Но девочку нужно спасать от проклятия, пока до еще одной беды не дошло. Чьей бы дочерью она ни была.

Интересно, проклятия пристают к благословленным потомкам Мстислава? Никто не сумел изучить это свойство императорской фамилии, Мстиславичи пресекали все попытки. Известно только, что принцы и принцессы до Помазания могут отключать действие магии вокруг себя по своему желанию, а рядом с императором в принципе невозможно колдовать.

И, кстати, с чего мы взяли, что потомок Мстислава от колдуна непременно не благословлен? Как-то же девочка углядела тени проклятия? А что оно к девчонке прицепилось - совсем не удивительно. Столько горя свалилось разом, тут и кто покрепче дрогнет.

- Дочь моя, - как можно более ласково сказал отец Георгий, - вы правы, с бумагами я разберусь, не волнуйтесь. И никому о них не говорите, хорошо? Просто забудьте. А сейчас нужно помочь вашей беде.

- Пост, молитвы, исповедь и таинство Миропомазания, да? - шмыгнула носом Элиза. - Очиститься и принять Господа?

- Этот урок вы хорошо выучили, - с одобрением кивнул отец Георгий. - Но времени на пост у нас нет. Я готов принять вашу исповедь, дитя, если вы согласны.

- Согласна. Мне кажется, вы единственный, кому я сейчас могу довериться.

Кот Дымок за все время разговора так и не спрыгнул с колен Элизы. Он снова лизнул ее в щеку, жалея и одобряя ее решение.

После исповеди и таинства ее шатало от усталости. Но сейчас Элиза знала - можно спать и не бояться жутких тварей. Отец небесный защитит... Впереди еще пост, епитимья и приход к Причастию, но начало положено.

- Вы слишком много плакали, - охранитель по-отечески прикоснулся к ее плечу. - Отправьтесь в монастырь, дитя. Простая работа, пост и молитва помогут вам обрести покой в душе. Начнете с трудничества**, а дальше - как Бог даст.

Элиза почувствовала горячую волну, прилившую к щекам.

- Мне так стыдно, - сказала она, не поднимая глаз. - Я даже не подумала об этом... И уроки... Плохая я прихожанка.

- Ничего, - улыбнулся он. - Я напишу письмо настоятельнице обители Святой Елены, она позаботится о вас.

Элиза дернулась, как от удара. Щеки запылали еще жарче, дыхание перехватило, прилив сил, как от опасности, заставил ее выпрямиться.

- П-простите, святой отец, - сказала она прежде, чем успела подумать. - Обо мне и так слишком много... заботились. Ничего хорошего из этого не вышло. Не нужно. Спасибо вам за участие, спасибо за вашу доброту, за помощь... - Элиза говорила быстро, как будто боялась, что охранитель остановит ее, - но я постараюсь справиться с горем сама. Я все выполню, я приду к Причастию, но не нужно заботы!