Марик Лернер - Всадник на чужой земле

— Остальных мертвых выкинуть, пусть слуги наведут порядок, и тоже гнать в город. Мортен, обеспечь охрану стен. Меченосец?

— Патрулирование на мне, — понятливо кивнул тот.

С Шенапти хорошо иметь дело. Ничего разжевывать не надо. Не хуже Мортена, но тот исключительно по военной части, а этот на пару ходов вперед смотрит. И опасен. Гере уже утром нашли дохлого. Якобы перепил и в луже утонул. Скорее, помогли захлебнуться, но на радостях никто не заинтересовался. А мне представляется, должен был иметь парочку преданных человек рядом с воякой. И почему только с ним? Наверняка и по соседству с остальными командирами имеются. Теперь надо внимательно приглядывать за собственным окружением. Как минимум за новыми лицами.

— Семьи Бжатапу больше не существует, — сообщил я для общего сведения с крыльца стоящим внизу людям.

Это не просто случайные экземпляры, а специально отобранные. Наиболее солидные и зажиточные купцы и ремесленники. Сдавшихся воинов любого ранга сюда не приглашали. У них статус пленных, и никто не собирается спрашивать мнения.

— Благородная госпожа умерла, как подобает, держа в руке клинок и вручив другой сыну.

Еще одна дурная насквозь баба, как в той балладе. Не хватайся за саблю — может, уцелела бы. Пусть не в прежнем качестве, но часть земель мне не отнять: просто не дотянуться. И сын мог бы вырасти и отомстить. А теперь род их навечно прекратился. Боковые линии семьи примутся рвать на куски остатки. Все эти дяди, двоюродные и троюродные, не имеющие собственных владений, уж постараются прихватить плохо лежащее и не имеющее хозяина.

— Пали в честном бою!

Наверняка и про них песню напишут. Красивую и насквозь состоящую из вранья. Еще и злодеем в ней окажусь, лично убившим молодого господина. Ну и Тьма с ними. Я тоже умею делать широкие жесты и изображать глубокое уважение. Похороним в родовом склепе с почестями.

— Нечего было вторгаться на земли Правителя Джокума. Теперь здесь моя власть, нравится это вам или нет. Они погибли по собственному недомыслию и жадности. А теперь, — повысил я голос, — обращаюсь к вам. Желающие остаться — принесут в лице глав семей завтра присягу. После этого любое нападение на моих людей будет приравниваться к измене и караться по закону.

То есть имею право повесить всех домочадцев независимо от вины или знания, что собирается совершить один из них.

— Это не означает, что нельзя жаловаться на преступления или нарушения в отношении вас. Напротив, каждый случай будет рассмотрен, и при выявлении вины моего человека он будет наказан сурово. Вроде ничего нового, так всегда было, не правда ли?

Кое-кто машинально закивал.

— Желающие уйти — свободны в поступках. Треть имущества придется отдать, и вольны следовать куда угодно. И не надо надеяться, что я не представляю размера состояния каждого.

Демонстративно хлопнул поданным из-за спины на жест свитком по ладони. На самом деле там опись земель Бжатапу. Шестьдесят четыре деревни, пустоши, леса, пристани, склады, сдаваемые в аренду дома и корабли. Городские списки тоже имеются, но с ними придется вдумчиво работать, включая списки плательщиков налогов и размер. Зря Фалько с собой не взял, теперь самому сидеть всю ночь. Хотя он важнее в качестве трофейщика. Загнать кучу добра и не продешевить, а потом еще скот. Это же уму непостижимо, как ходят здешние герои на войну! По пять-шесть телег с имуществом, включая кровати и ковры на самого мелкого всадника. Ну и волы с лошадьми, ослами и мулами. Не зря столько спорили при дележке. Аж башка гудела от бесконечной ругани, притом взял на себя подбитие итогов, а не распределял каждую дохлятину. На то у меня специально казначей на жалованье, чтобы основную заботу снять.

— Для жителей города и прочих земель, переходящих под мой контроль, ничего в будущем не изменится. Налоги, пошлины и привилегии остаются прежними. Но сейчас придется заплатить. Войско нужно кормить, а я им не позволил грабить, как могли заметить.

Кстати говоря, попробуй прокормить такую ораву. Ежедневная выдача на человека полтора кына [5] Один кын равен примерно 600 г. зерна (пшеницы или риса), один мяса, да еще вино. И это минимум — на практике ведь не одной лепешкой питаются, а бывает рыбка, сало, зелень. И животным фураж. Я ведь и людей Шенапти должен обеспечить, а то от самовольного мародерства голодных не удержать.

— Кроме того, требуется компенсация пострадавшим от неспровоцированных агрессивных действий со стороны бывшего владыки здешних земель.

Последнее — чистое вранье. Не собираюсь никому ничего давать, разве что мелочь для широкого жеста. Совсем уж альтруистом не являюсь.

— Потому с каждого свободного жителя, не с очага, три карша. Это касается и временных гостей, — в смысле всевозможных беженцев и торговцев, — проживающих в междуречье.

Даже спиной я почувствовал довольную ухмылку Шенапти. Изначально мы об этом не договаривались, однако наверняка оценил. В Йамтаре свыше восьми тысяч населения. Выходит, ему для начала шесть тысчонок серебром обломится. А деньги не такие уж неподъемные. Солидные, но не ужасные. Где-то половина годового дохода ремесленника. Я уж молчу про купцов и прочих откупщиков. Двое таких неплохо имеют с владений. Потянут. Основная масса горожан зарабатывала на торговле и связанных с нею делах. Например, как уже успел убедиться по записям, количество кроватей в гостиницах одна тысяча семьсот одиннадцать, а далеко не на всех спят поодиночке.

— Если кто-то не может заплатить, придется вам вернуть недостающее. И не под проценты. На то и городская община, чтобы заботиться о своих членах. Или продам в рабство должников для возмещения недостающего. Все. Я даю время всем до рассвета. Выбирайте. После решать стану сам.

Здешняя тюрьма по-азиатски проста. Никаких могучих стен и глубоких подвалов. Попавшие в плен солидные люди с хорошим достатком обычно живут в общих помещениях, хотя и в отдельном крыле. Какой смысл издеваться над готовым платить выкуп? Всегда есть шанс самому оказаться в аналогичном положении. Ну и за постой тоже добавляется определенная сумма. Чем больше затягивается привоз обещанного выкупа, тем дороже неудачному вояке обойдется содержание.

Потому все гораздо проще. С мелкими провинностями на задний двор усадьбы не попадают. Их или на месте наказывают, или на городской или сельской площади оставляют всем в назидание. Колодки тяжелые на шею плюс цепь в стене. Торчать стоя или на коленях сутками голым под солнцем или ливнем тоже не очень приятно, да дети еще нередко развлекаются, швыряя в наказанного отбросами и грязью с камнями. Притом это наиболее мягкий вариант. Уши, руки режут частенько прямо на месте после недолгого суда, если поймали за руку. А то и прямо сразу затопчут воришку насмерть продавцы, не дожидаясь базарного стражника.