Дарья Снежная - Роли леди Рейвен. Том 2

– Если бы! – отмахнулся Ричи. – На ваше имя пришло письмо из университета, и Трейт его забрал. Если там было что-то важное…

А, дьявол! Только этого мне еще не хватало для полного счастья!

Яростно стащив с рук перчатки, я швырнула их на стол, пытаясь хоть так чуть сбросить напряжение и злость, и стремительным шагом направилась в кабинет начальства. У самой двери вдохнула, выдохнула и, чувствуя устремленные на меня взгляды всего отдела, негромко и очень деликатно постучала.

– Господин Трейт, вы позволите?

– Входите, леди Рейвен, – глухо донеслось из кабинета.

И я вошла – прямая спина, бесстрастное лицо, адский котел внутри.

Трейт сидел за столом, спустив на нос очки и изучал корреспонденцию. И я не сомневалась, что тот конверт, краешек которого выглядывал из урны на самом верху, был адресован мне.

– Позвольте… – начала я.

– Нет это вы, позвольте, леди Рейвен, – спокойно проговорил первый криминалист, – задать вам два вопроса. Зачем вам списки исключенных или оставивших обучение целителей?

– Для расследования дела о Живодере, – не моргнув глазом отозвалась я.

– Вот как. Хорошо. Прекрасно, – голос Трейта звучал до того невозмутимо, что мне становилось даже жутко. Огонь в груди уже не пылал, сейчас там все покрывалось ледяной корочкой. – Для того, чтобы получить эти списки, леди Рейвен, вам необходимо было отправить официальный запрос от департамента. А чтобы официальный запрос от департамента был действителен, на этом самом запросе должна стоять департаментская печать, которая в нашем отделе имеется только у меня. А еще подпись, как минимум, начальника отдела. И что-то я не припомню, леди Рейвен, чтобы вы приносили мне на подпись какие-либо официальные запросы…

По спине пробежал холодок.

Печать ставил Кьер, кто же еще, не могла же я и впрямь обратиться с подобным к Трейту?

– Что же получается, леди Рейвен? – продолжил он тем же зловеще-сладким голосом. – Вы подделали мою подпись и печать департамента? Вы осознаете, что это одно из страшнейших должностных преступлений?

– Нет.

– Не осознаете?

– Нет, я не подделывала вашу подпись, – произнесла я, глядя криминалисту прямо в глаза. – Печать на документы мне поставил глава департамента, к которому я обратилась с этой просьбой.

– Герцог? – Трейт сморгнул, кажется, чувствуя, как возможность быстро и легко от меня наконец избавиться, выскальзывает из пальцев.

– У нас только один глава департамента, насколько мне известно.

Первый криминалист молчал. И наверняка в его голове сейчас рождались какие-то мысли, подозрения, сопоставлялись факты, подтверждающие или опровергающие эти подозрения, но мне было все равно.

«Уйду», – неожиданно четко осознала я.

Закончу расследование по делу Живодера и уйду. Уеду из Карванона. В провинции всегда нехватка специалистов высокого класса, закроют глаза даже на мой пол. Да еще и с теми рекомендациями, которые мне напишет господин Трейт… а в том, что он напишет мне все, что я продиктую, лишь бы я убралась из его отдела, я не сомневалась. Все равно мне здесь делать нечего. Трейт никогда не одобрит, никогда не примет, а Кьер… про Кьера вообще лучше не думать.

– Мое письмо будьте любезны, – только и сказала я и протянула руку.

– Это не ваше письмо. Это корреспонденция отдела, – отрезал Трейт, но неожиданно все же протянул мне сложенный вдвое лист. – Свободны.

Я встала и вышла, чувствуя, как внутри от принятого решения устанавливается пока шаткое, но какое-никакое душевное равновесие. И даже мысль о том, что письмо наверняка скопировано и будет роздано всем работникам отдела для выяснения того, зачем мне собственно понадобились подобные сведения, не вызывала особого волнения. Пусть думают. Во-первых, не додумаются. Вернее, они сообразят, конечно, что в этих людях я подозреваю Живодера. Вот только почему – это останется тайной. А «почему?» в расследовании часто вопрос ключевой.

Так что пусть. Да и вообще мне теперь все равно, кто первым доберется до разгадки.

– Ричи, – я подошла к патологоанатому, который смотрел на меня с беспокойством, и спросила: – У вас получилось то, о чем ты говорил? Про магические следы убийцы?

– Нет. Пока нет. А что?

– Ничего. Просто размышляю.

Я благодарно кивнула ему, и покинула отдел, на ходу изучая письмо.

В Альбургской магической академии за прошедший учебный год с целительского факультета были отчислены и запечатаны там же трое студентов. Имена. Фамилии. Откуда родом. Адреса. Один из них был карванонцем. Отлично. Будем проверять.

Я бросила письмо на стол и принялась одеваться. Заеду к этому запечатанному, расспрошу об однокурсниках. А потом навещу Джейн. Дел невпроворот, впрочем, это прекрасно.

Из департамента я вышла как раз в тот момент, когда к его ступенькам подкатила карета с герцогским гербом. Подавив в себе трусливое желание сдать назад, спрятаться, переждать, я, не сбавляя и не ускоряя шага, принялась спускаться, надеясь все же успеть проскочить до того, как грум распахнет дверцу.

Не успела.

– Ваша светлость, – я опустилась в реверансе, не поднимая головы, когда массивная фигура поравнялась со мной на ступеньках.

– Эрилин, я… – от негромко произнесенного хриплым голосом имени у меня внутри все перевернулось. Сердце ухнуло куда-то в желудок, воздух застрял в горле и закружилась голова.

– Не надо, Кьер. Не сейчас, – выдохнула я, выпрямляясь, и, так и не сумев поднять на него глаза, продолжила свой путь.

Когда тень за спиной уже привычно стала осязаемой, я остановилась.

– Господин Стивенсон, прошу, не надо меня больше сопровождать. Я обещаю не делать глупостей и не лезть в опасные места.

– Простите, леди Рейвен, – голос охранника звучал непререкаемо. – Но у меня…

– Приказ. Я знаю. Просто сделайте так, чтобы я вас не видела. И не слышала. И не чувствовала. Просто исчезните. Пожалуйста.

– Но…

Я обернулась, уставилась Стивенсону в глаза и повторила четко и раздельно:

– Просто исчезните.

Охранник помедлил мгновение, а потом молча сделал шаг назад. И еще. А потом затерялся среди идущих по бульвару людей, и я махнула рукой подзывая свободную пролетку.

Разговор с несостоявшимся целителем не дал ничего конкретного. Пареньку было всего семнадцать, он только начал обучение в академии, поступив туда после шести лет школы. Дар, столь многообещающий поначалу, стал внезапно подводить, дело пошло к срыву, отчисление, печать. Печальный, но не особенно оригинальный сценарий. И вся хирургия, с которой он успел познакомиться, заключалась в нескольких теоретических лекциях вводного курса. Двух других отчисленных он знал только в лицо и ничего конкретного сказать про них не мог. И коль скоро, жили они, по крайней мере, по бумагам не в Карваноне и даже не в Тарнхиле, я пока отложила эти имена в сторону, на случай полного тупика и безнадеги.