Галина Гончарова - Зеркало отчаяния [СИ]

Дорак, со скрежетом зубовным, развязал кошелек. В ладонь тетки легли три монеты.

Малена поглядела на нее, вздохнула.

– Выдайте дочку замуж. И пусть эти деньги станут ее приданым.

Три монеты золотом. Для герцогессы – немного. Для деревни – сумма, на которую можно купить хорошую, стельную корову. А с таким приданым не пропадешь.

Тетка рассыпалась в благодарностях. Малена взмахнула рукой.

– Мы выезжаем. Немедленно. Побудьте пока при мне, мало ли у кого какие идеи возникнут…

– Я к старосте пойду, ваша светлость. Линка с его сыном давно друг на друга смотрят…

Тетка глядела снизу вверх с искренней благодарностью, и Малена махнула рукой.

– Мы уедем – и идите.

На следующий день солдат Варьен щеголял роскошными фингалами. И немного шепелявил. Дорак не простил ему потери денег, но Малена не обратила внимания.

Пусть разбираются сами, а насильнику – поделом.

– Спасибо, ваша светлость.

Мария-Элена с удивлением поглядела на Ровену.

– За что?

– За эту девушку… вы могли бы ничего не делать. Или решить иначе.

– Могла бы. Но очень не люблю насильников.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности, – отмахнулась Малена.

И погрузилась в разговор с Матильдой, не заметив взгляда телохранительницы.

А взгляд был хороший. Пристальный, недоверчивый, но уже теплый. Ровена и сама не знала, как относиться к нанимательнице, но уже начинала уважать герцогессу. А это – неплохо.

– Тильда, милая, спасибо тебе…

– За что?

– Когда я слышу из его уст: «Малена»… знаешь, у меня словно все внутри поет!

– Мне несложно, а тебе приятно , – отмахнулась Матильда.

Это у Марии-Элены ничего особенного не происходило. А Матильда развлекалась вовсю.

Осваивалась на новом месте, разбиралась с клиентами и поставщиками, знакомилась с соседями…

И конечно, любовалась Антоном Великолепным.

«Малена, сделай кофе!»

«Малена, свяжись с Кобзевым, скажи, заеду завтра в два!»

«Малена, отправь факс!»

И прочее, прочее, прочее…

Операторы пока не определились со своим отношением к девушке. Приглядывались, принюхивались…

Женя смотрела недоверчиво – каждую девушку, которая появлялась в радиусе километра, она воспринимала, как покушение на своего личного Антона.

Валерия оглядела Матильду с ног до головы, тряхнула гривой волос и решила, что эта – ей не конкурентка.

Нина совершенно по-дружески пришла на второй же день за кофе.

– Малена, не нальешь чашечку? Не могу пить растворяшку, желудок сводит. А тут хоть кофеварка хорошая…

Это верно.

Кофеварка у Антона была автоматическая. Совмещенная с кофемолкой, надежная и удобная. Вид кофе на выбор, хоть эспрессо, хоть капуччино. Никаких растворяшек, никаких капсул – только зерна. Их Дина тоже заказывала сама, в маленьком магазинчике, как и пряности. У хорошей секретарши обязан быть хороший кофе.

Рецепты тоже были. По ним Матильда и готовила для Антона.

– Тебе какой?

– Тошки нет?

– Нет…

Антон действительно уехал по делам. В налоговую инспекцию.

– Капуччино, если молоко есть.

– Есть, чего ж ему не быть. Против корицы ничего не имеешь?

– Отличная идея.

Матильда достала из маленького холодильничка (час отмывала с хлоркой и сутки проветривала) молоко, залила куда надо, засыпала зерна, запустила кофеварку.

– Спасибо, – облизнулась Нина, принимая чашку с пышной пенной шапочкой. – Прелесть какая, уммм…

– Не за что.

– Тебе так только кажется. Месяца с пятого Динке тяжело стало, она отекать начала, голова кружится, сама понимаешь, такой момент… ей бы лежать, но Антона она бросить не могла.

– Они родственники? – не удержалась Малена.

Матильда только вздохнула. Ладно уж, пусть сплетничает подруга, раньше все узнает о своем «принце», раньше разочаруется.

– Нет, что ты. У Динки такая история была… она из очень верующей семьи. Там папаша все под себя подмял, девчонки и пискнуть не могли. Ну и Динка… платье до пят, платки эти жуткие… и нарвалась она на Тошку.

– И?

– Влюбилась, конечно. У них даже ничего и не было, представляешь? Тошка только-только осаду начал, за руку ее один раз подержал и до дома подвез. Папаша увидел, и ее из дома выгнал.

– Кошмар! – искренне высказалась Матильда.

– Сказал, что ему блудницы не нужны, что одна паршивая овца все стадо портит… что-то такое. Динка и пришла сюда, к Тошке, рассказывала, сидела на ступеньках, ждала и думала, что обязательно утопится, если он ее прогонит.

– Не утопилась же?

– Правильно. Как говорит сам Тошка, лучшее средство для прочистки бабских мозгов – это секс.

Матильда откровенно фыркнула, представив Антона с ершиком для унитаза. Или с вантузом… да-да, именно там. Но Нина ничего не заметила, продолжая повествование.

– Тошка ее, конечно, не бросил. Снял на пару месяцев квартиру, посадил к себе в агентство, потом и секретаршей взял. Ну да, трахнул, есть у него такое. А потом у них как-то все потихоньку прекратилось, Динка с Петькой познакомилась, и у них закрутилось по полной программе.

– Результат я видела. А муж ее не ревновал?

– Нет. Петька к Антону пришел, когда у них с Динкой завязалось, и сказал, что былое – ушло. Но если Тошка к его девушке хоть палец протянет, он ему руку сломает.

– И как?

– Кабинет они разнесли. Стол сломали, полки пришлось новые покупать, компьютер почил смертью храбрых. Но мужики договорились.

Матильда хохотала вовсе уж откровенно. Малена смущенно молчала.

– А как же правило? Что на работе нельзя…

– Так не для шефа ж! Хотя Тошка в этом отношении парень простой. Пару раз с ним покувыркаешься, и получаешь отставку.

– А прибавку к зарплате?

– Это – нет.

– Тогда и смысла нет, – рассмеялась Матильда.

– Ну, не скажи. В постели он очень даже неплох.

– Обычно такие мальчики думают лишь о себе? – тоном умудренной жизнью женщины заметила Матильда. Она бы смолчала, но как еще объяснить подруге, что кобель хорош в будке на цепи, а не в постели?

– Это да, обычно такие считают, что если попали к женщине в койку, она им уже должна быть благодарна. Но Тошка молодец…

– В смысле… вы тоже?

– А, у меня тяжелый развод с мужем был. Вышла замуж, а он пить начал, руку на меня поднимать, когда дочь ударил, я его, конечно, выкинула. Так он ходить начал, под дверями орать, ломиться, тут меня еще с работы выкинули, я ходила по всем конторам, нигде не брали, Альке семи нет… Тошка на меня посмотрел, и сказал, что я принята.

– Благородно…

– Ну да, на следующий день муж ломиться начал, Тошка подъехал, морду ему начистил так, что общественность стоя аплодировала, и головой в мусорный бак сунул. С тех пор – как отшептало.