Э Смит - Темная кровь

Саара поднесла руку к глазам и глубоко вздохнула. Она чувствовала каждого из своих рабов, будто они были ее частью, и каждого из тех, кого подчинила Амейра, – незваных чужаков, вторгшихся в ее тщательно упорядоченный разум.

«Дай мне силу Лесных Гигантов, мой господин». Она надеялась, что Мертвый Бог почувствует ее тревогу и даст ей больше сил на борьбу с трудностями. Она повторяла эту молитву каждый день с тех пор, как убили Амейру, но Шаб-Ниллурат не торопился отвечать.

Она спешно покинула спальню и через темный коридор прошла в гардеробную напротив. Герцог Лиам из Вейра был немощным стариком, добровольно отдавшим большую часть своих покоев колдунье и ее подручным, и за последний месяц она сделала все возможное, чтобы комнаты стали более уютными. Ее Псы были непритязательны, но богатые торговцы и бандиты, которые приезжали к ней, требовали большей роскоши. В захвате Тор Фунвейра деньги играли немалую роль, и, пока Изра не подчинила Козз, Сааре необходимы были богатства Кессии – платить за работу своим последователям.

Она снова потерла глаза и потянулась к небольшой шестиугольной коробочке на туалетном столике. В коробочке, украшенной золотом и серебром, было немного радужного дыма. Он помогал, но действовал совсем недолго.

Она зажгла маленькую трубку, глубоко вдохнула и на секунду задержала дым, затем медленно выдохнула. Она почувствовала, как наркотик распространяется по телу и расслабляются мышцы в первый раз за то время, как она встала с постели.

У подножья резиденции герцога на трех уровнях раскинулись пышные сады. Ухоженные клумбы и открытые лужайки с затейливо украшенными фонтанами, расположенными на возвышениях, связывали между собой мраморные лестницы. Предыдущим вечером Саара распорядилась очистить их. Теперь сады охраняли только несколько доверенных Черных воинов, оберегая их от любопытных глаз.

Прошлым вечером она выбрала высокого обитателя леса, после чего его убили и оставили тело на лужайке в саду герцога.

– Госпожа. – Черный воин Кэл Вараз стоял на страже, скрестив на груди церемониальные кинжалы-крисы, его изукрашенные черные доспехи сияли на утреннем солнце.

– Доброе утро, Кэл. – Саара кокетливо взмахнула ресницами. – Ты дежурил всю ночь?

– Так и есть, госпожа, хотя нескольким моим братьям понадобилось уйти, когда… началось превращение, – ответил он. Ей почудился страх в глубине его темных глаз.

Саара тепло улыбнулась и дотронулась до лица воина.

– Ты моя могучая правая рука, дорогой Кэл Вараз. Что бы я без тебя делала. – Она задержала ладонь у него на щеке. Саара использовала колдовскую силу, успокаивая воина, и почувствовала, как удовольствие разливается по ее телу. На лице воина появилось блаженное выражение, и его страх исчез.

– Я живу только для того, чтобы служить Семи Сестрам Джаа, госпожа. – Слова были произнесены с истовой убежденностью.

– Я знаю… знаю, – ответила она. – Джаа благодарит тебя за верную службу.

Ей нравилось обманывать Черных воинов, и она старалась держать их поближе к себе с тех пор, как величайший из их ордена, Далиан Охотник на Воров, избежал ее колдовства.

– Покажи мне существо, Кэл.

Воин кивнул и резко повернулся к высокому водяному фонтану и статуе благородного на вид воина, венчающей верхний уровень герцогского сада. У основания фонтана, в окружении спешно сооруженной ограды, лежал труп обитателя леса. Рядом с телом не было ни одного черного воина, а сам Кэл Вараз заметно съежился, когда ему пришлось подойти к доккальфару ближе, и как вкопанный остановился в нескольких футах от него. Саара улыбнулась. Существо, выбросившее отростки из останков доккальфара, ничуть ее не беспокоило.

За ночь тело сложилось пополам, руки и ноги почти встали вертикально. Туловище существа начало сливаться с землей. Конечности вытянулись, и плоть доккальфара начала трескаться, словно кора. Лицо, на котором застыла гримаса ужаса, сплавилось с плотью на ногах. По получившейся в результате ночных изменений форме невозможно было определить, что это живое существо, но Сааре казалось, будто Темный Отпрыск прекрасен. Даже сама Саара чувствовала себя ничтожной по сравнению с жрецом и алтарем.

Она планировала проследить, чтобы их посадили во всех уголках земель, населенных людьми. От дальней Каресии до Фьорлана темные деревья посеют хаос удовольствий и крови среди поклоняющихся ложным богам.

Она снова повернулась к Варазу. Он опустил взгляд, стараясь не смотреть на монстра, обретающего перед ним форму.

– Милый Кэл Вараз, – нежно произнесла колдунья, – нам нужно знать, как долго продлится превращение. Пожалуйста, будь рядом и наблюдай за ним. – Она кокетливо улыбнулась и снова дотронулась до воина, помогая справиться со страхом. – Мне нужно подготовить пятьдесят восставших из мертвых к долгому морскому путешествию… а это потребует времени.

– Конечно, госпожа, – ответил каресианец. – Это не так-то быстро.

– Время у нас есть, – ответила она. – Я уверена, северные варвары могут поубивать друг друга и без помощи Темных Отпрысков.

Сааре не нравился Рулаг Медведь, правитель Джарвика, который располагался далеко на севере. Для того чтобы обеспечить его преданность и смерть Алдженона Слезы, ей пришлось полагаться не столько на колдовство, сколько на подкуп. Беспорядки на севере были одной из самых сложных частей ее плана, но она не сомневалась: с несколькими десятками Темных Отпрысков глупые варвары сами преклонят колени перед Мертвым Богом, как и все остальные народы.

– Я тоже отправлюсь с ними, госпожа? – спросил Кэл Вараз. – С тех пор как я посещал Свободные Земли, прошло много лет… и я никогда не был во Фьорлане. Говорят, там холодно.

Черный воин натянуто улыбнулся, и Саара поняла, что он просто пытается отвлечь себя от мыслей о темном дереве.

– Мне нужны будут надежные люди, кому я смогу доверить завоевание земель Фьорлана во славу Джаа, – ответила колдунья. Она шагнула ближе к воину и прикусила нижнюю губу. – У нас нет там армии, потому и понадобятся Темные Отпрыски.

Она провела пальцем по нагруднику высокого воина и улыбнулась.

– Но это позже… кампания на землях раненов проходит удачно, как и наша погоня за Темной Кровью и потомком древней крови. Нам не о чем волноваться.

Но все же ее беспокоили мысли о том, где может скрываться Рам Джас Рами.

Кейл Гленвуд вырос в Ро Лейте – городе, совсем не похожем на Ро Тирис. Тирис по большей части был ухоженным, хорошо охранялся и очевидно находился под прямым управлением короля и его священнослужителей. В отличие от него, Лейт был провинциальным, грязным, заросшим зеленью городом, где травы и деревьев росло больше, чем во всех остальных крупных городах, вместе взятых. Гленвуд скучал по открытым пространствам Лейта и узким лесистым долинам, которые стали его первой школой живописи. К пятнадцати годам он был уже искусным живописцем, а к двадцати – талантливым мошенником, подделывающим документы. Благодаря умеренно высокому положению в обществе и соответствующему воспитанию в юности у него было достаточно свободного времени, чтобы пойти по кривой дорожке.