Э Смит - Темная кровь

– Нам надо уходить, – заметил Тимон, – пока у Ледяных Людей не закончилась еда.

Алахан не помнил, как он покинул равнины Летнего Волка или как его принесли обратно в Тиргартен. Он смутно припоминал, что ему было необычайно холодно, когда Тимон держал его на руках, и тревожила картина собственной крови, льющейся из смятых и разрубленных доспехов. Какая-то его часть была готова умереть, даже ждала смерти – та самая часть, которая стремилась стать достойной его отца и не преуспела в этом.

Но у отца Бриндона Кроу и призрака Магнуса были на него другие планы. Его резко привели в чувство суровые навыки исцеления старого жреца, и он обнаружил, что лежит на длинном деревянном столе в большом зале Летнего Волка. Тимон стоял неподалеку, как и оружейник, Трикен Ледяной Клык, и на их лицах было одинаковое выражение – недоверчивое и радостное одновременно.

– Ты жив, друг Алахан! – воскликнул Тимон, растянул рот в причудливой улыбке и восторженно хлопнул по спине Бриндона Кроу.

– Полегче, парень, ты сильнее, чем ты думаешь, – проворчал жрец, потирая плечо. Он выглядел невероятно уставшим. – Если хочешь кого-нибудь ударить – ударь Алахана.

– Лучше не надо, – заметил молодой вождь. Он принял сидячее положение и почувствовал, как ноют все мышцы. – Мы победили?

Трикен и Кроу обменялись взглядами и слабо улыбнулись друг другу.

– Я бы не стал говорить, что победили именно мы… но угрозы для Тиргартена больше нет, – ответил Трикен. – В последний раз, когда я видел ублюдков Медведя – ну, тех, кого не успели доесть тролли, – они бежали к морю.

Всем было известно, что вода – единственное, чем не могут питаться Ледяные Люди Рованоко.

– А тролли? – спросил Алахан, и оба жителя Тиргартена повернулись к Тимону Мяснику.

– Я, хм, пометил городские ворота как свою территорию. Они не переступят порог, – сказал Тимон со смущенным видом.

– Он обоссал ворота, – пояснил Трикен, которому ситуация казалась чрезвычайно забавной.

Алахан попытался рассмеяться, но вместо этого закашлялся и схватился за бок в приступе боли. Рана исцелилась, но Бриндон Кроу не особо нежничал, и молодой вождь все еще чувствовал место, куда вонзился метательный топорик.

– В итоге все, о чем нам стоит беспокоиться, – разгневанный отец, который захочет узнать, кто разорвал надвое его сына. – Алахан прикинул: Рулаг Медведь получит донесение о поражении Калага в ближайшие недели. Что он будет делать с этими сведениями – было загадкой, по крайней мере, на сегодняшний день.

– Халла все еще жива, Алахан, – произнес старый отец Кроу. – Мы не одиноки. Она от нас далеко на востоке, но эту стерву нелегко убить, и мы можем рассчитывать на нее.

– И с ней Вульфрик, – подхватил молодой вождь и улыбнулся, вспомнив о гигантском воине. – У них есть люди и еще больше причин ненавидеть Рулага, чем у нас.

Б зале для собраний было тихо, и тишина продолжалась уже почти час. Вокруг ствола огромного дерева стояли несколько сотен Стражей Фелла, они смотрели вверх на собравшихся шаманов-Витар и обменивались недоуменными взглядами – на совете было слишком много людей.

Как и другие поселения доккальфаров, Тропа Фелла находилась под лесом, стволы огромных деревьев использовались в качестве основы для жилищ, пока опавшая листва наверху маскировала присутствие обитателей леса. Поселение построили в естественном углублении в земле. Потолок, искусно изготовленный по старинным законам из переплетения вьющегося кустарника и ветвей деревьев, находился гораздо выше обычного уровня лесной почвы.

Нанон происходил из Сердца и не понимал странного аскетизма и отсутствия юмора Стражей Фелла. Поселение их выглядело мрачным, песни доккальфаров звучали тоскливо, а сами жители казались несчастными. Нанон признавал, что у них имелось достаточно оснований считать жизнь несправедливой, но им действительно стоило взбодриться. Доккальфары Фелла вели себя словно угнетенный народ, предавались жалости к себе и отказывались признать за людьми право на место в их лесу. Только по настоянию Нанона Рам Джасу, Уте и прочим было позволено остаться в Фелле.

Витар Ксарис, ставший более уверенным в себе после того, как оказался среди своего народа, призвал к часу медитации, и все доккальфары, сидящие в зале, склонили головы в молчаливом созерцании. Нанон не знал большую часть местных жителей, он обнаружил, что ему гораздо уютнее находиться рядом с людьми.

Рам Джас Рами, Темная Кровь, более уважительно, нежели другие люди, относился к Стражам Фелла и их особенностям. Уту Тень, в отличие от него, больше чем один раз просили заткнуться. Еще Черного священника пришлось удерживать силой, когда он увидел киринского наемного убийцу и попытался сразу же на него напасть. Остальные – Далиан Охотник на Воров, Кейл Гленвуд и Рэндалл из Дарквальда – были слишком ошеломлены происходящим, чтобы сказать хоть слово. Они ограничились тем, что сидели и широко распахнутыми от удивления глазами наблюдали сцену, развернувшуюся на Тропе Фелла.

Нанон сел рядом с Утой напротив Рам Джаса, которого держали подальше от потомка древней крови – для его же безопасности. Их собрали в небольшой части зала, охранявшейся серьезными воинами-Тирами. Ута и его оруженосец продолжали гневно смотреть на киринского наемного убийцу, и Нанон понял, что Рам Джас в недалеком прошлом убил их близкого друга. Темная Кровь, похоже, совсем из-за этого не волновался и отвечал на испепеляющие взгляды невыносимо широкими ухмылками.

Черный воин, Далиан Охотник на Воров, не торопил события. Нанон обнаружил, что ему симпатичен безжалостный человек из Каресии, и согласился с его настойчивым убеждением определить Саару Госпожу Боли их главной целью. Нравится это шаманам-Витар или нет, преданный последователь Огненного Гиганта на их стороне сослужит только хорошую службу. Охотник на Воров был достаточно прагматичен, чтобы принять как должное ситуацию, в которой он оказался частью более важной задачи, поставленной Джаа.

Немного необычным дополнением к их компании оставался только Кейл Гленвуд. Он единственный из присутствующих не относился прямо к текущим событиям и оказался в Фелле по большому счету случайно. Он не был ни священником, ни древней кровью, да и вообще, насколько мог судить Нанон, ни во что не верил. Пока доккальфары медитировали, мошенник неуклюже сидел рядом с Рам Джасом, пытаясь не встречаться с обитателями леса взглядом, и постоянно держал руку на рукояти меча – так ему было спокойнее.

– Сколько продлится эта тишина? – спросил Ута.

– Столько, сколько они посчитают необходимым… может быть, несколько дней, – ответил Нанон. – Стражи Фелла не спешат принимать решения.