Александр Балабаш - Александр Македонский (история жизни и смерти)

Ее встревожило известие о появлении Белок. Тот ужас, который она испытала во время их нападения на деревню, все еще жил в ее душе.

Рассказ о событиях в горном ущелье, которые перенесли путешественников на год вперед, заинтересовал ее чрезвычайно. Сравнивая это с тем, что она читала в книгах о магии, Зарина пыталась вспомнить что либо на это похожее, но не могла. Никто из известных Мастеров не владел искусством управлять временем. А видение рыбы и лошадей показалось ей особенно необычным.

— Ты не успел их сосчитать? — спросила она, — Хотя, нет конечно, тебе тогда было совершенно не до этого.

— Разве их число имеет значение? — спросил Александр, чувствуя, что она нашла кончик ниточки и сейчас попытается с ее помощью развязать узелок. Он еще раз подивился остроте ее ума.

— Понимаешь, — сказала она, — В какой-то из книг я прочитала однажды, что давным давно люди отождествляли каждый год с каким нибудь животным. В зависимости от этого, года наделялись определенными свойствами и были благоприятными или неблагоприятными для людей и их дел.

В то время на Земле жили астрологи. Они, хотя и владели определенными навыками и познаниями, все же были склонны к поэтизированию явлений. Всему, что их окружало, они давали длинные милые названия. Ну например «Забвение Горной Долины» или «Меч Верхнего Огня». Мило, красиво и таинственно.

Вот я и подумала: «Возможно не все их поэтические сравнения, являются лишь красивыми выдумками.» Жаль, что ты не успел сосчитать лошадей. Кто знает возможно их было триста шестьдесят пять. По числу дней в году. Мы ведь так мало знаем о времени. Изо всех тех вещей, про которые нам известно, что они существуют, время, пожалуй, является наиболее загадочной стихией.

Огонь, воду, землю, и даже воздух мы более менее научились использовать в своих целях. Но время умеем лишь измерять. Причем делаем это неумело и грубо. Мы разделили его на равные отрезки, но даже ребенку известно, что время всегда течет с разной скоростью. Его течение похоже на порывистый ветер и зависит от многих обстоятельств, отчасти нам известных.

Если говорить о времени, как об отрезке человеческой жизни, то мы увидим, что оно подобно пружине. Но если пружина, будучи сжатой, вначале разворачивается с большей силой и скоростью, то время человеческой жизни наоборот, сначала движется медленно, но с течением лет все быстрее и быстрее.

Для каждого человека время течет по-разному. У времени есть запах и цвет. Скажи, ведь весна и здесь и на Восточном материке пахнет одинаково?

Мы думаем, что время это прямая линия, а люди словно точки движутся по ней в одну сторону. Но если бы кому-нибудь удалось подняться над этим потоком, он бы увидел и настоящее, и будущее, и прошлое одновременно.

Александр с улыбкой смотрел на ее лицо, необыкновенно одухотворенное, когда в потоке своих мыслей она уносилась по дороге видений и образов лишь одной ей видимых. Ее глаза смотрели на огонь свечи, но не видели его. Ее взор пронзал и пламя, и стены комнаты, устремляясь к какой-то очень далекой точке за горизонтом.

— А впрочем, я говорю глупости. Не принимай этого всерьез. — сказала она, вернувшись из своего путешествия в бесконечность, смотря на него глазами, хранящими в своих зрачках свет неведомых звезд.

Повествуя о своих приключениях, лишь об одном Александр умолчал. Он просто не знал, как рассказать Зарине об Амазонке. Несколько раз уже собирался с духом, но останавливал себя, вполне резонно полагая, что после этого признания ему останется лишь сесть на коня и уехать из замка навсегда. Как объяснить любимому человеку, что любишь кого-то еще. Это пожалуй, можно понять, но смириться с этим не согласится ни один человек. И эта тайна терзала Александра больше чем ночи, проведенные без любви.

Днем они тоже почти не расставались, что вызывало неудовольствие и ревность Анис. Но тетушка и здесь оказывалась весьма кстати, беря на себя заботы по умиротворению своей бывшей служанки. Впрочем Анис и сама понимала тонкость сложившихся обстоятельств, и потому раздражения своего не показывала, больше занимаясь с детьми.

После завтрака Александр и Зарина уходили гулять в сад или же садились на лошадей и отправлялись в степь. Часто они пропускали обед и возвращались лишь на закате голодные, усталые, но по-прежнему далекие друг от друга.

Парк, который устроила Зарина в своем замке, полностью отвечал вкусам хозяйки и потому был единственным в своем роде. Из Санти она привезла с собой уже взрослые деревья, которые неплохо прижились на новой почве после пересадки. Кроме того, зная о нездоровом климате болот, Зарина выписала из далекой южной страны кусты растения называемого в Македонии Эвридикой. У себя на родине эти небольшие деревца с успехом использовались местными жителями для очищения воздуха от зловредных болотных испарений. С их прибытием в замок исчезла всякая опасность для здоровья его обитателей и в особенности для маленькой Алексис.

Однако, после первого обустройства, уход за парком был прекращен, прополка сорняков не производилась. Садовые растения и травы, брошенные на произвол судьбы, вступили в борьбу со своими дикими собратьями. Рождавшееся в этой борьбе пространство вполне устраивало Зарину.

Множество тропинок проложенных безо всякого плана, были посыпаны гравием или просто протоптаны в траве жившими в парке газелями. Кроме них в парке обитали несколько черных лис и множество кроликов. Вдоль тропинок текли искусственные ручейки с очищенной болотной водой. Система небольших, расположенных в разных частях парка фонтанов, приводила в действие всю эту непростую ирригационную систему. От текущей воды в небо отрывались небольшие разноцветные пузыри, и плыли по саду, задевая за травы и ветви. Днем свет солнца, пробивавшийся сквозь листву деревьев, играл на поверхности пузырей. Тогда казалось, что сотни миниатюрных радуг двигаются в воздухе, пропадая в тени и снова вспыхивая в солнечных лучах.

— Вот и мое любимое место, — сказала Зарина, когда они вышли на небольшую полянку, заросшую зеленой, по колено, травой. Несколько яблоневых деревьев окружали старую почерневшую от дождей и времени беседку.

— Ее я привезла из Санти. Осколок моего детства. Без этих старых досок я не смогла бы чувствовать себя здесь уютно.

Они взошли наверх по скрипучим ступенькам.

— Вот, — сказала она с досадой, в которой слышались нотки торжества, — Снова цветы! Офицеры из форта неподалеку устроили в мой сад настоящее паломничество. С тех пор, как я здесь поселилась, они не оставляют попыток привлечь мое внимание. Обычным путем, через ворота, они сюда пробраться не могут. Я почти никого не принимаю. Но ограда парка невысока. Они знают, где мое любимое место и подкладывают записочки в букеты полевых цветов.