Макс Мах - Дама Пик

Если говорить начистоту, рана оказалась ерундовой. Глубокая длинная царапина. Даже зашивать не пришлось, одной магией обошелся, «склеив» края довольно редким «персидским» заговором. И тем не менее, представив, что и как могло произойти с Таней во время схватки, испугался так, что сердце пропустило удар. И вот это-то и стало приговором. Любовь оказалась на деле чем-то совсем непохожим на то, что он думал об этом чувстве прежде. Август ведь искренно считал, что раз уж объяснился женщине в любви, то верно и любит по-настоящему. А он Таню и замуж позвал, и был, между прочим, счастлив, получив ее согласие. Однако в том, что любит эту женщину, и в том, как сильно он ее любит, убедился только теперь, представив, что мог ее потерять. Так что все верно, думал о любви, а могло показаться, что о смерти.

— Холодно! — пожаловалась между тем Таня. — Все время мерзну. Напиться что ли?

— Сейчас разгорятся дрова в камине, — утешил ее Август, — и сразу станет теплее.

Они только что добрались до Граца и заселились в лучшую гостиницу, какую смогли найти, опираясь на неверные воспоминания Августа. Однако даже здесь, в дорогой гостинице для «чистой публики», не умели творить чудеса. В комнатах, которые снял Август, было холодно и сыро. Гуляли сквозняки. Впрочем, хозяин гостиницы старался, как мог. Кроме камина, в котором понемногу разгорался огонь, в гостиную вскоре принесли две жаровни с раскаленными углями, а также киршвассер [43] Киршвассер или кирш — крепкий алкогольный напиток (бренди), получаемый методом дистилляции забродившего сусла чёрной черешни вместе с косточками. и горячий, прямо из котла, бойшель — рагу из телячьих легких. Теа выпила стаканчик вишневого шнапса, зачерпнула ложкой рагу, попробовала, поморщилась, но все-таки проглотила. Посмотрела жалобно на Августа:

— А чего-нибудь человеческого у них в меню нет?

— Сыр? — предположил Август, зная гастрономические предпочтения своей невесты.

— Пусть принесут сыр и ветчину, ну или колбасу какую-нибудь! — тяжело вздохнула женщина, проглотив еще одну ложку «австрийского безобразия».

— Нет, — сказала она твердо, откушав еще немного «рагу из потрошков». — Так дело не пойдет! Налей мне еще водки, Август, а то меня сейчас стошнит!

— Сыр и ветчина? — переспросил, присутствовавший при этом разговоре хозяин.

— Паленту сварить сможете? — поинтересовалась «разочарованная в жизни» графиня.

— Не извольте беспокоиться… э?..

— Графиня, — подсказал Август, и колесо завертелось еще быстрее.

Слуги бегали, как угорелые, багровый от натуги хозяин лебезил и предлагал услуги, Август наблюдал за Теа, а та, что характерно, получала от всей этой суеты неподдельное удовольствие. Ну и настроение заодно поднималось. И у нее, и у него. В результате, еще через час, сытая — полента, [44] Полента — итальянское блюдо (каша) из кукурузной муки. Широко распространена в северной Италии и в итальянской части Швейцарии. желтый сыр и жирная ветчина, — и пьяная, графиня Консуэнтская залезла в медную ванну с горячей водой и, блаженно вздохнув, улыбнулась Августу.

— Спасибо, Август! — благодарила она за то, что он подогрел ей воду. Та, что наносили в ведрах слуги, была едва теплая. — Так хорошо!

Вообще-то, нагревать воду, тем более, такой большой объем не так уж просто. Не столько сложно технически, сколько отнимает слишком много сил. Поэтому маги — даже самые сильные из них — даже в чайнике сами воду нагревают, только если нет иного выхода. Это касается и всех прочих «бытовых заклинаний». Даже в дикой местности, где нет никого и ничего, выжимать воду из воздуха Август стал бы только от отчаяния. Не эффективно. Расход сил не сопоставим с результатом. Легче, применив заклинание поиска, найти источник. Но сегодня, сейчас — и главное! — для Теа, Август готов был на все. И самое малое из «этого всего» — нагреть для любимой женщины воду в ванной. Но и Теа, уже кое-что успевшая узнать и о магии, и о колдунах, его «подвиг» оценила сполна.

— Спасибо, Август! — сказала она с благодарной улыбкой на губах.

— Наслаждайся! — хмыкнул Август. — Лично я согрелся от одного только твоего striptiza !

Стриптиз — еще одно новое слово, которому обучила его Таня. Впрочем, судя по некоторым намекам, одним раздеванием там дело не ограничивалось. Все-таки стриптиз — это скорее танец, чем прелюдия к совокуплению. Во всяком случае, так Август понял из сбивчивых объяснений красневшей, как маков цвет, женщины.

— Наслаждайся! — фыркнула в ответ Теа и «oprokinula» очередной стаканчик кирша.

— Как думаешь, в кровати будет холодно или как? А то меня потянуло на подвиги, но traxatsia , когда ноги мерзнут, мне не нравится!

«Вот ведь, простите боги за выражение! — вздохнул мысленно Август. — Какой она все еще ребенок! И это в девятнадцать-то лет?!»

Тут, на беду или, напротив, к счастью, делать было и вовсе нечего. Ребенок и есть. Такой склад характера, такое воспитание, такой, судя по всему, жизненный опыт. То робеет и стесняется, как юная девушка из провинции, то блажит, как последняя светская стерва. Но и то, и другое выходит у нее неподдельно хорошо. И «трепетная лань», и «темная колдунья» — обе смотрятся органично и производят неизгладимое впечатление.

— Хотел тебя спросить…

На самом деле, этот вопрос вертелся у него на языке с того дня, когда после ночи любви, она рассказала ему о себе правду. Тогда у него возник мгновенный образ той Тани, какой она была «где-то там» пока не стала Теа д’Агарис.

— Спрашивай…

— У себя там, тогда… — Удивительно, но он смутился, и сам не мог бы объяснить, с чего вдруг.

— У тебя были голубые глаза и черные коротко остриженные волосы? — решился, наконец, Август.

— Да, — удивилась Теа, прекращая блажить. — А ты откуда?..

Похоже, он сумел ее удивить.

— Очки в тонкой серебряной оправе? — продолжил Август, описывая ту странную похожую на мальчика девушку-подростка, которую увидел мысленно, слушая рассказ Тани. — Толстые линзы…

— Ты… Как ты?.. — растерялась Теа.

— Не знаю, — признался он, очарованный мгновенным «постижением» истины. — Но, похоже, ты иногда не только берешь чужое, но и отдаешь свое. Проецируешь образы вовне. Во всяком случае, когда ты рассказывала о себе прежней, я неожиданно увидел тебя именно такой…

Никаких безумств ночью не случилось. Таня-Теа « приняла на грудь » слишком много крепкого алкоголя и попросту уснула, едва успев положить голову на подушку. Даже не разделась. Как была во фланелевой ночной рубашке, теплой фуфайке и кашемировом шлафроке, так и заснула. Август не удивился. Так много Таня не пила за все время их знакомства. Но, возможно, все дело было в усталости, расшатанных нервах и ошибочной оценке своих возможностей, что иногда случается не только с юными леди, но и с молодыми людьми. Так что ночи любви не получилось, даже если, сидя в ванне, Теа что-то такое и планировала. Чего уж говорить об иступленной страсти. Август, однако, не расстроился. Бывает, что уж тут! Накрыл женщину пуховой периной и сам вскоре оказался рядом с Теа. Почувствовал идущее от нее тепло и провалился в сон.