Марина Дяченко - Казнь

Рек покачал головой:

– Нет… Толкователи просто говорят, что, по их мнению… исходя из опыта… можно от Провидения ожидать. А Темный Толкователь учит… как поступить, чтобы Провидение… обойти.

Впереди показались черепичные крыши. Деревня? Нет, скорее хутор, обособленный, небольшой, по крайней мере, тут можно позавтракать…

Ирена считала шаги. Двадцать… Пятьдесят…

– Рек. А зачем вам тогда… бить горшки базарным торговкам? Делать то самое зло, которое позволяет вам оставаться… бескорыстным?

– Провидение не так просто обмануть, – жестко проговорил рыцарь. – Само намерение… не проходит даром.

На хуторе их встретили радостно. И радость была какая-то истерическая.

Лошадь Река пришла к жилью чуть раньше хозяина. Крестьяне не тронули ни сумки, ни дорожного мешка, справедливо полагая, что есть еще надежда на появление их законного владельца: «Ну не могет господин рыцарь так запросто в речке утонуть!»

Повинуясь закону гостеприимства – сперва накормить и приветить – хуторяне усадили Река со спутницей за стол, предложили постель и теплой водички для мытья. Со скрежетом зубовным пришлось отказаться – потому как через час-другой на хутор обязательно явится погоня…

До того, как опустели тарелки и кувшины, крестьяне говорили только о погоде, урожае и о качестве еды. Таков закон – сперва накормить, потом о делах; а что у хуторян есть дело к бродячему рыцарю, и Рек, и Ирена поняли почти сразу…

– Выкладывайте, люди добрые, – хмуро сказал Рек, отодвигая тарелку. Ирена с ужасом поняла, что, соблюдая законы и втянувшись в игру, он возьмется сейчас за любое дело; покажут ему дракона за ближайшим холмом – он и пойдет воевать дракона, забыв о погоне, о людях в черном, о рассерженной Высокой Крыше…

И только об Ирене – она надеялась – не забыв.

Крестьяне переглянулись. Старший – кряжистый мужик с круглой лысиной и светлой бородой в форме совка – поморщился, будто говорить ему было горько на вкус:

– Чудище у нас, господин. Недели две уже, как чудище… В пещерах. Тут, стало быть, пещеры под бережком… А выход у поля. Так… кровушки напилось у работничка, у Ваня… еле жив остался… и в пещеру забилось. И сидит… ране девки в ту пещеру со свечами по грибы ходили – теперь боятся…

Бородач мельком взглянул на Ирену, будто извиняясь за предстоящие ужасные подробности.

– Пошла как-оть одна… еще тогда, ране… А вернулась сама не своя, белая… на шее дырка, и еле стоит… Страху-то набралась. Кровосос, говорит, свечку задул… страшный такой кровосос, с виду как человек, только диким волосом зарос и на четвереньках… Заикается с тех пор. То есть не кровосос заикается – девка… Вы бы, господин рыцарь… успокоили чудище-то. Сил нет боле… бабы ночами не спят… хлопцы работать на поле боятся… А ну выйдет, да пойдет по хатам, да кровь сосать?!

Все, бывшие в комнате, почти одновременно проделали правой рукой одинаковый сложный жест – видимо, отгоняя злых духов.

Ирена сидела, как истукан. Автоматически поглаживала живот.

Она предполагала, что в этом мире водятся сородичи адвоката Семироля. Ни Рек, ни Толкователь не удивлялись слову «упырь»… Значит, вот так? На четвереньках, в пещере…

Интересно, когда погоня преодолеет несложную, в общем-то, водную преграду, возьмет явный, в общем-то, след, и наведается на хутор?..

Она поймала взгляд бескорыстного рыцаря.

И сразу все поняла.

«Рек, мы же спешим…»

«Я давал обет».

Возможно, в благодарность за доброе дело Провидение подарит Реку удачу… И погоня собьется со следа…

Нет, скажет Рек. Я обет давал. И сразу же совершит какую-нибудь гадость, и вереница неприятностей полностью поглотит возможное везение…

– Кого он сосал-то? – сухо спросил рыцарь. – На отпечатки зубов надо поглядеть, что за зверь…

Толпа у дверей – а к тому времени в комнате собралась настоящая толпа – зашевелилась. Вперед вытолкнули девчонку лет семнадцати, в кокетливом вышитом платьице, с жалостливо поджатыми губками.

Воротничок на платье стоял до самых ушей. Что-то мне это напоминает, мрачно подумала Ирена.

Рек встал. Положил руку девчонке на плечо – та счастливо замерла – и отогнул край воротничка…

– Так быстро зажило? – спросил недоверчиво.

– Ч… – сказала девчонка. – Ч… ч…

Губы ее задрожали – уже не притворно, чтобы пожалели. По-настоящему.

– Через пять дней зажила, – сказали от двери.

Ирена, не обращая внимания на удивленные взгляды, встала и заглянула Реку через плечо.

Шрамик на шее девчонки можно было разглядеть только опытным глазом. Длинный и тонкий шрамик, будто белый волосок…

Она села на свое место. Машинально отломила себе еще хлеба. Сунула за щеку.

Рек деловито совещался с мужиками. Заказывал какое-то особое железо, жердь, веревку, фонарь; ему обещали тут же выдать все необходимое, и даже больше. По-видимому, хуторян привела в восторг решимость молодого рыцаря – браться за дело немедля, пока солнце на дворе…

Ирена жевала хлеб. Вкусная корка. Душистая.

Вся беда в том, что она медленно соображает. Все неприятности ее от этого…

– Когда он появился? – спросила она хрипло, но ее никто не услышал.

Тогда она встала, подошла к мужику с совкообразной бородой, без церемоний дернула его за рукав:

– Когда появился упырь-то?

– Упырь? – мужик, кажется, не понял.

– Ну, кровосос ваш…

– Да недели две, – неуверенно сказал мужик. Сомневался он отнюдь не в сроке – сомневался, следует ли отвечать этой странной женщине, что таскается зачем-то за молодым рыцарем, а сама – не скроешь – брюхата…

Недели две.

Десять дней, проведенных в приюте. Три дня, проведенных с Реком в городе… Четыре дня, проведенные в ожидании пропавшего Семироля. Или она сбилась со счета?..

И расстояние от города до хутора…

Хотя расстоянием как раз можно пренебречь. Тут не бывает больших расстояний. Это очень компактная МОДЕЛЬ…

Не особенно сходится. Хотя…

– Рек, – она удивилась своему голосу, неожиданно низкому, хриплому. – Надо поговорить. Срочно.

До околицы их провожал едва ли не весь хутор; ко входу в пещеру – а его оказалось не так просто отыскать среди камней и высокой травы – рыцарь с Иреной подошли уже вдвоем.

Рек мучился. Брови его страдальчески изгибались – уже не «тильдой», а, скорее, ломаной линией.

– А если вы не правы? А вы ведь скорее всего ошибаетесь, я же не могу рисковать…

– Войдем вдвоем, – устало предложила Ирена. – Берите ваши жерди, клинки… фонарь… Я достаточно скоро пойму, ошиблась я или нет. И быстренько сообщу вам…

– Я не могу рисковать, – повторил Рек с нажимом.

Ирена пожала плечами:

– Ну, в самом крайнем случае буду заикаться, как эта бедная девчонка…