Марина Дяченко - Казнь

Ирена старалась не глядеть на Река. Возможно, своим поведением она нарушает важнейшие для рыцаря этические принципы – скажем, не разговаривать с упырями иначе, нежели посредством осинового кола…

Хотя как раз на осиновые колья Семироль плевал с высокой колокольни.

– Почему они за вами охотятся, Ирена?

Она помолчала.

– Из-за моего рассказа, Ян. Рассказ называется «О раскаявшемся», а я его даже не…

Она вовремя прикусила язык. Рек молчал; Семироль и так все понял.

Фонарь горел ровно. Масла хватит еще на пару часов, а потом на троих останется одна пара глаз – Семиролевых…

– Нам надо выбираться, Ян, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. – Нам надо выбираться, Рек…

– Вы искали выход, Ирена?

– Да… И я искала Анджея.

– Поиски провалились?

– Поиски еще не закончились…

Рек с сомнением покачал головой. Не знаю, мол, что вы хотели найти, – но вот придется ли искать дальше – это Провидению видней…

Преследователи ушли и не появлялись больше. Но это вовсе не значит, что на выходе из пещеры беглецов не ждет засада… Не может быть, чтобы не ждала.

– Другого выхода здесь нет? – спросила она, желая избыть неприятное чувство безысходности.

Семироль хмыкнул:

– Устройство этой пещеры – отдельная история, Ирена… Ни один спелеолог не поверит в ее существование. Это декорация, искусственное сооружение, вроде садово-паркового грота… Здесь хорошо играть в казаки-разбойники. Вот мы и играем.

Он отломил от ближайшей стены бледное полукружье подземного гриба. Смачно, с хрустом, надкусил; Ирена поняла, что ее слегка мутит.

Рек поджал губы. С того самого момента, как вернулся насытившийся Семироль, он не произнес ни слова. Фонарь зажег, но губ не разжимал.

– Вы ведь никого не убили насмерть? – спросила Ирена в третий раз. Специально для Река.

Семироль вздохнул и закатил глаза. Рек молчал.

– Идиот, – с чувством сказал упырь-адвокат. – Какой он кретин, ваш Анджей… Ему следовало потренироваться на морских свинках, прежде чем…

– Над морскими свинками Провидение не властно, Ян. У них свои законы.

Стоячий воздух дрогнул. Плотная волна его больно ударила в барабанные перепонки – то был далекий взрыв. Затряслись стены, кое-где полетели с потолка камни и комья, боль перешла в звук – глухой удар…

Фонарь, защищенный стеклянным колпаком, дрогнул пламенем, но не погас.

– Ого, – сказал Семироль.

Рек молчал.

Тишина установилась как бы на новом уровне – где-то что-то оседало и осыпалось, но эти звуки только подчеркивали холодное, как в мертвецкой, молчание.

– Они взорвали вход, – сказал Семироль. – Вероятно, здесь успели выдумать некое подобие пороха…

Рек взял Ирену за руку.

Машинально. Желая подбодрить. Семироль заметил это жест – и бледно усмехнулся:

– Уважаемый бескорыстный рыцарь… Возьмите, пожалуйста, фонарь, и проверьте мою догадку. Думаю, у входа вас ждет ужасное зрелище земляного завала…

Рек неприятно искривил губы.

– Понимаю, – терпеливо кивнул Семироль. – Ни на секунду не считаю себя вправе отдавать вам распоряжения, но подумайте сами… Я хромой и еле передвигаюсь. А госпожу Ирену мы не будем посылать навстречу возможной опасности, правда?

Наверное, в этот момент Ирена выглядела особенно растерянной и жалкой – во всяком случае Рек, бросив на нее долгий взгляд, бесшумно поднялся, взял в одну руку фонарь, а в другую свое оружие, и двинулся вдоль галереи. Свет в его руках уходил все дальше и дальше, Рек углублялся в тоннель, как подземный поезд метро…

Огонек завернул за угол. Ирена опустила голову – что ж, в темноте, возможно, даже лучше…

– Сколько времени прошло… там, откуда мы явились? – негромко спросил Семироль.

Ирена напрягла память – но так и не смогла сообразить.

– Если считать, что эта МОДЕЛЬ находится к той МОДЕЛИ во временном отношении десять к одному… То есть в таком же отношении, как предыдущая МОДЕЛЬ к… – она хотела сказать «к реальности», но запнулась.

– …Почти четверо суток, – сухо заключил Семироль. – А если в другом, э-э-э, временном режиме?

Она не ответила.

– Понятно, – Семироль вздохнул. – А когда вы догадались, что такое Провидение? Вы ведь давно догадались, правда?

Она заговорила – поначалу ощущение было такое, будто читаешь третью лекцию кряду, причем об одном и том же. Все давно обдумано, сказано и пересказано, ловишь себя на нещадных повторах, язык ворочается с трудом…

Потом она увлеклась. Заново увидела и лес винтовых лестниц, ведущих к Толкователям, и «приют для убогих», и бумажный свиток, испорченный водой…

– …Одна заглавная буква осталась. Большая «К». Весь текст смыло… подчистую. Вот, – она через силу усмехнулась. – А вы говорили что-то про сомнительные художественные достоинства…

– Среди тех рассказов, что хранились у вас в доме, не было «Раскаявшегося», – возразил Семироль.

– И правда…

Тишина. И песок перестал осыпаться, и не слышно ни ветра, ни шагов, ни шелеста шарящих под землей корней…

– Я думал о Нике, о Сите, об Эльзе… Если я не вернусь… они обречены.

Ирена с сомнением пожала плечами. Ей наоборот казалось, что, освободившись от адвоката-упыря, бывшие смертники заживут припеваючи…

– …Им не жить среди людей, как вы понимаете. Если их вычислят… а их вычислят рано или поздно… обзовут меня бесчестным человеком и приведут приговоры в исполнение. Только и всего…

– А как же закон об оборвавшейся веревке?

– Что?

– Если веревка случайно оборвалась и приговоренный остался жив – его милуют…

– Нет такого закона, – после паузы сказал Семироль.

– Это У ВАС нет, – Ирена устало прислонилась к покрытой мхом стене. – Потому что Анджей перестарался… в своем стремлении к неподкупности.

– Почему я до сих пор не рехнулся? – спросил Семироль как бы сам у себя.

Тишина. Черная тишина просторной могилы.

– Мне страшно, Ян…

– Думайте о ребенке. Ему ни к чему ваши отрицательные эмоции…

– Если там обвал и мы…

На земляные стенки лег отдаленный отблеск фонаря. Рек возвращался.

– …Наверное, шагов на двадцать сплошного завала. Уж чего они туда подложили – не знаю…

– Откапываться будем? – деловито поинтересовался Семироль.

Рек криво усмехнулся:

– На пару месяцев работы хватит… Это если руки, как ковши.

Фонарь он поставил на землю – но оружия не выпустил, и Ирена это с нехорошим чувством отметила.

– А куда нам спешить? – весело поинтересовался Семироль. – Вода тут есть, ручеечек с глиной пополам, но зато экологически чистый… Грибы вполне съедобны. Другое дело, что госпоже Ирене в ее положении необходимы витамины, мясо, овощи, молоко, солнечный свет, гигиенические процедуры, положительные эмоции…