Игорь Бер - Весна перемен [СИ]

Кевин не мог оторвать взгляд от представшей перед ним картины, разительно отличавшейся от той, что сопровождала его все последние часы пути. Страха не было — пока не было — зато был неподдельный интерес. В том лесу было совсем тихо, если только не считать вызывающих мурашек скрипов сухих ветвей. Птицы все еще пели позади него, но, видимо, эта речушка служила для них барьером, через который они не могли, или же не хотели, перелетать.

Фаундэр вновь было заупрямился, но Кевин не позволил ему свернуть назад.

— Ты прости, приятель, но дальше наш путь лежит через этот мертвый лес. Обещаю, что никому не дам тебя в обиду.

Фаундэр фыркнул и замотал головой. Похоже, слова Кевина его мало успокоили, и все же он не хотел подводить своего нового хозяина, а потому неспешно ступил на покрытый белыми камнями берег. Войдя полностью в холодную воду, конь, как и ранее с Уиллисом, попытался быстрее перейти русло руки, но, Кевин так же попытался его сдержать — ему не хотелось, чтобы Фаундэр в спешке подвернул ногу. В середине пути поток воды заставил коня оступиться, из-за чего Кевин с трудом удержался в седле, уйдя в правую сторону, а в его сапог проникла речная вода, полностью залив его водой.

Как только они перебрались на другой берег, Кевин притормозил Фаундэра, слез с седла и вылил всю вода из сапога. Во второй сапоге тоже просочилась вода, но было ее гораздо меньше, потому как просочилась она лишь через щели грубых швов. Сев обратно на спину коня, он направил его в сторону леса, который был родным братом предыдущего, да только в отличие от того, этот был больным и уродливым. Войдя в мертвый лес, Кевин увидел, что в нем навечно поселилась неестественная тьма. В зеленом лесе тоже был местами полумрак, где лучи солнца с трудом пробивались через густые кроны деревьев. В мертвом лесе, несмотря даже на то, что у этих деревьев не было ни единого листочка, мрак был более густым, и дело было не в плотности сплетенных ветвей — само небо здесь было темным, усеянное звездами.

Деревья склонялись над ними, словно хотели ему что-то рассказать или просто схватить и закинуть на самую верхушку. Кевину тут же вспомнили толкиеновские Энты. Да только он сильно сомневался, что эти деревья будут не то что добрыми, но хотя бы нейтральными в своем настрое при виде чужаков.

"Даже если они предложат свою помощь, я наверняка свихнусь от одного вида или голоса ожившего дерева. Надеюсь, что они и в дальнейшем останутся простыми уродливыми деревьями, и только".

И пока деревья не выдавали в себе признаков одушевленности, Кевина это вполне устраивало. Единственным движением, которые здешние деревья могли себе позволить это движение ветвями не без помощи ветра, а голоса им заменяли скрипы, похожие на звуки старых деревянных половиц.

Фаундэру становилось все тяжелее идти, от чего Кевин пришел к мысли, что вскоре ему придется идти дальше пешком из-за расширяющихся трещин в земле.

"Интересно, где сейчас Тиф и Линин? В какой-нибудь таверне едят полноценную пищу, пьют эль и готовятся ко сну. Или разделились, и каждый сам решает, куда ему отправиться завтра?".

Он мог только догадываться об этом и строить предположения.

Тиф и Линин.

Он знал их совсем не долго, но, казалось, что знаком с ними уже давно. Он видел в них друзей и помощников, и если ему суждено будет отправиться в путь к Океану Надежд, он хотел бы видеть их рядом собой.

Фрэд ему как-то рассказывал о том, что преступники (как, впрочем, и в Мире, откуда он сам родом) — это те люди, которым, зачастую, не стоит доверять. "Безымянные двулики и опасны. Их призирают, а иногда и бояться". Но что мог знать об этом старик, который прожил всю свою жизнь на ферме и покидал ее приделы только для того, что продать овощи на рынке?

Он сам пробыл в губернии только один день, но этого было достаточно, чтобы понять — люди с печатями на плече, в большинстве своем, ложно обвиненные, попавшие под колесо системы тоталитарного режима. Что плохого можно было ждать от молодой девушки, которая просто не может сама постоять за себя, а потому натерпелась многого от противоположного пола, несмотря на свой юный возраст?

Тиф другой. Он прекрасно владеет мечом и, судя по тому, как он отправляет к праотцам противников, можно утверждать, что лишать человека жизни для него — дело привычное. Но, это не делала из него черствого злого человека, способного на подлый поступок. Он просто защищал свою жизнь, а также его и Линин. Он ведь не убил Кевина в камере, после чего мог легко воспользоваться ключом. Он помог ему выбраться из темницы, после чего, спас от гибели и Линин. Он помог ему, не имея для этого видимых причин, что говорила о его благородстве и порядочности.

Фаундэр остановился около высокой трещины в земле. Кевин решился обойти ее стороной, так как держался все еще не так хорошо в седле, чтобы ее перепрыгнуть. Затем им на пути встретилось огромное поваленное дерево, которое так же пришлось обойти. Но, когда они дошли до местности, где ветви деревьев сильно были сплетены между собой, Кевин решил больше не искать окольных путей. Он спешился, желая больше не мучить коня, для которого очередная трещина в земле могла закончиться плачевно.

— Побудь здесь, я скоро вернусь. — Кевин привязал коня к одной из ветвей. — Пожалуй, будет лучше для нас обоих, если дальше я пойду один.

Кевин достал из ранца нож и засунул его в голенище сапога, затем, открыл фляжку и высыпал несколько ягод себе на ладонь, протянув их Фаундэру. Теплые и мягкие губы заскользили по его ладони, пока ни единой ягоды не осталось. После чего была съедена и вторая горсть, Кевин закрыл фляжку и сунул ее в карман.

Фаундэр заржал ему в след, стоило ему сделать пять шагов вперед. Конь не желал оставаться один, но Кевин не мог взять его с собой. Возможно, стоило его развязать, ведь если с ним что-то случится, тогда Фаундэр погибнет здесь медленной смертью. Но, если он его развяжет, тогда конь обязательно последует за ним и уж точно утонет в болоте.

Чтобы разрешить эту дилемму, Кевин вернулся назад, под одобрительные кивки коня, но только для того, чтобы привязать узду к более тонкой ветви. Случись ему не вернуться, тогда Фаундэр, приложив небольшое усилие, сможет сломать ветвь и умчаться прочь из этого гиблого места.

Уходя, он слышал снова за спиной ржание коня, но в этот раз он не стал возвращаться и даже оборачиваться.

Он прошел больше получаса, пока не перестал слышать вдали зов коня. Он продолжал идти, борясь с ветвями деревьев и земляными трещинами. Из-за полумрака леса он с трудом различал преграды впереди, от чего в последний момент уклонялся от ветвей, а один раз все же недоглядел, и его левая нога провалилась в одну из щелей. От резкого провала, Кевин полетел вниз, вовремя вытянув вперед руки.